Называй адрес.
– Не все так быстро, – расплылся в улыбке Мазай. Его черненькие глазки радостно засветились. – Сначала надо оформить документы.
– А что, моего слова тебе недостаточно? – сказал Потапов. – Ты знаешь случаи, когда я нарушал свое слово?
– Нет, не знаю, – ответил Мазай, – но все же в таких делах лучше не рисковать. Приезжай ко мне в офис часа через три-четыре, на улицу Лахтина. Знаешь, где это?
– Знаю.
– Ну и хорошо. К тому времени я оформлю документы, мы подпишем их, и я передам тебе все, что обещал. К тому времени я точно буду знать, где находится девчонка.
– Ты уверен, что она жива?
– Уверен, – ответил Мазай.
Сергей пристально вгляделся в лицо своего собеседника, пытаясь определить, насколько тот убежден в своих словах.
– И все же мне не верится до конца, – наконец сказал он, – что ты сдашь Клима.
– Не волнуйся, – успокоил его Мазай, – сдам.
Мазай вдруг перестал улыбаться и, подавшись вперед, сказал:
– Тебя, наверно, интересуют мотивы. Так я скажу. Когда два года назад я попросил Клима выступить моим порученцем и собрать сходняк, на котором бы меня короновали, эта падла отказала мне. Он, видите ли, тогда считал, что мне еще рано, что у меня нет достаточного авторитета, что надо подождать. Ему, видите ли, повадки мои не нравились. Фраерские, как он сказал. А теперь он приехал сюда и просит у меня помощи, и одновременно учиняет здесь беспредел.
Мазай сжал свои тонкие руки в кулаки и добавил:
– Это наш город, мы здесь хозяева, а не какие-то заезжие беспредельщики. Мы теперь посмотрим, кто из нас фраер.
Лицо Мазая исказила гримаса злости. На несколько секунд за столом воцарилась тишина, которую нарушил Потапов.
– Хорошо, Мазай, я тебе верю. Мы договорились. Я приезжаю к тебе, и мы завершаем сделку. Главное, выясни, где находится Юля, это сейчас для меня самое важное.
Мазай поднялся и, улыбнувшись, ответил:
– Не волнуйся, все будет нормально.
Он засунул руки в карманы брюк и вальяжной походкой отправился к выходу из зала. Следом за ним устремился Шабан. Потапов задумчиво глядел им в спину, после чего достал из пачки сигарету и, вынув из левого бокового кармана пиджака зажигалку, прикурил.
Из зала ресторана в холл вел узкий коридорчик. Когда Мазаев со своим спутником вышли из зала, в коридорчике спиной к ним стоял высокий мужчина, который, судя по всему, в это время прикуривал. Первым его миновал Мазай.
Когда мимо курильщика стал проходить Шабан, мужчина неожиданно развернулся и локтем пихнул Шабана, выбив у него из-под мышки кожаную барсетку. Шабан отшатнулся и со злостью поглядел на мужчину. В любой другой ситуации он скорее всего ударил бы обидчика или наговорил ему резких слов.
Но на этот раз все было иначе. В глазах стоявшего перед ним мужчины мелькнуло что-то такое, что очень не понравилось Шабану. Это были глаза человека, который отнюдь не привык терпеть оскорбления, даже от таких крупных мужчин, как Шабан. К тому же сам обидчик почти сразу же спокойно произнес:
– Прошу извинения, я вас не видел.
Он медленно нагнулся и, подняв с пола выпавшую из рук Шабана барсетку, подал ее владельцу. Тот посчитал себя удовлетворенным и ограничился лишь скупой фразой:
– Поаккуратней будь, парень, в следующий раз.
– Учту, – последовал ответ.
– В чем там дело? – произнес оглянувшийся Мазай.
– Ни в чем, – ответил Шабан и направился вслед за своим боссом.
Они вышли из ресторана и пошли к припаркованной перед входом темно-синей «Ауди». За руль уселся Шабан, Мазай сел рядом с водителем. Тот вынул из своей барсетки ключи от автомашины.
– Что будем делать дальше? – спросил он у Мазаева.
– Как и планировали, – ответил тот. – Пока все идет хорошо. Если все пойдет так и дальше, то к утру уже все закончится. Мы получим в этой партии по максимуму и устраним конкурентов.
– Едем в офис? – спросил Шабан.
– Да, давай на Лахтина, – ответил босс.
Шабан завел двигатель «Ауди» и, выкрутив баранку резко влево, стартовал с места. Через несколько секунд вслед за «Ауди» от тротуара отделилась черная «Вольво» и поехала за машиной Мазая.
Еще через несколько секунд на улицу вышли в сопровождении охраны Потапов и Глеб.
– Ты куда ему «жучок» подсунул?
– В сумочку, которую он под мышкой нес, – ответил Глеб. – Пришлось ее для этого случайно выбить у него, потом поднять.
– Хорошо запрятал, не обнаружит? – спросил Потапов.
– Никогда, – заверил его Глеб. – Там в сумке есть кожаный изгиб, за который кольцо ремешка держится, вот в него я и засунул. Может всю жизнь проносить и не заметить.
– А кто за рулем «Вольво»?
– Ты же сам велел Пастухова с собой взять. Вот он и поехал.
– Аппаратурой он пользоваться умеет?
– Умеет, – ответил Глеб, – я ему показал. В любом случае он будет звонить.
– Хорошо, поехали в «Сокол». Давно пора повидаться с Климом и Мансуром.
Клим лежал на диване в гостиничном номере, бессмысленно глядя на работающий телевизор. Он только что нюхнул очередную дозу кокаина и пребывал в блаженной нирване. На несколько минут все беспокоящие его проблемы отошли на второй план, уступив место сплошному удовольствию.
Кокаин для Клима был самым надежным способом полностью отрешиться хотя бы на какое-то время от всех земных проблем, поскольку с годами Клим даже во сне не мог избавиться от кошмаров своей долгой и тяжелой жизни.
Через несколько минут он уже будет в состоянии соображать и продолжать осмысливать положение дел на сегодняшний момент. Рядом с ним в кресле сидел Мансур и, закинув ногу на ногу, смотрел выпуск вечерних новостей местного телевидения.
В этот момент шла информация из раздела криминальной хроники. Диктор сообщила, что недавние два взрыва, унесшие жизни двух молодых предпринимателей, так и не получили должного комментария из уст представителей органов внутренних дел.
– Редакции стало известно, что оба молодых человека занимались бизнесом и работали в крупной коммерческой корпорации. А в связи с этим в городе ходят слухи о новом переделе сфер влияния между криминальными группировками, контролирующими местный бизнес.
– Слышь, Клим, у них здесь все еще сферы влияния делят. Брали бы пример с нас, у нас все поделено, и никто ни с кем не воюет.
Клим медленно разлепил глаза и, посмотрев тусклым взглядом на телевизор, потом на Мансура, произнес:
– Это пока я жив. Поэтому все тихо. Не будет меня – отстрел начнется и передел.
Мансур, как обычно, жевавший жвачку, прекратил это занятие.
– Отчего это тебе не быть-то? – проговорил Мансур. – Кто посмеет на тебя руку поднять.
– Найдутся смельчаки, – усмехнувшись, тихим голосом произнес Клим, – и на меня, и на тебя. Наши братки редко сами в теплой постельке помирают.
