Тем не менее, считая, что низшая оценка удовлетворит самых придирчивых, я беру цифру Поляна: шесть миллионов ссыльных.
Складывая все воедино, получаем общее число прошедших через систему принудительного труда в СССР: 28,7 миллиона человек.
Я, конечно, понимаю, что всех эта цифра не удовлетворит. Некоторые скажут, что не всякого арестованного или высланного можно считать «жертвой», поскольку среди них были и преступники, в том числе военные преступники. Но хотя действительно миллионы людей были осуждены по уголовным статьям, я не верю, что сколько-нибудь значительную часть от общего числа составляли преступники в каком-либо нормальном смысле слова. Женщина, собравшая на сжатом поле несколько колосков, — не преступница, мужчина, три раза опоздавший на работу, — не преступник (отец генерала Александра Лебедя получил лагерный срок именно за это). И, если уж на то пошло, военнопленный, которого через много лет после окончания войны все еще держат в лагере принудительного труда, — не военнопленный в сколько-нибудь законном смысле слова. По каким угодно подсчетам настоящие профессиональные преступники составляли в любом лагере ничтожное меньшинство, и поэтому я считаю возможным не корректировать приведенные цифры.
Кое-кого, однако, результат не удовлетворит по другим причинам. Есть вопрос, который, пока я писала эту книгу, мне, разумеется, задавали множество раз: из этих 28,7 миллионов — сколько погибло?
И опять дать ответ непросто. Ни по ГУЛАГу, ни по ссыльным вполне удовлетворительной статистики смертей на данный момент не существует[1930]. Может быть, в ближайшие годы появятся более надежные данные — во всяком случае, один бывший сотрудник МВД лично взял на себя труд аккуратно просмотреть все архивные материалы, лагерь за лагерем и год за годом, и постараться определить достоверные цифры. Руководствуясь, возможно, несколько иными мотивами, общество «Мемориал», уже выпустившее первый надежный справочник по системе исправительно- трудовых лагерей, тоже взялось за подсчет жертв репрессий.
Пока идет эта работа, приходится довольствоваться тем, что мы имеем, — годичными сведениями о смертности в ГУЛАГе, взятыми из архивных дел Отдела учета и распределения заключенных. В эти цифры, по-видимому, не входят случаи смерти в тюрьме или на этапе. Они даются на основании сводных документов НКВД, а не на основании данных по отдельным лагерям. К спецпереселенцам они не имеют отношения вообще. И все же я, хоть и неохотно, приведу их здесь:
| Год | Количество умерших заключенных (чел.). В скобках — в % от общего количества заключенных |
|---|---|
| 1930 | 7 980 (4,2 %) |
| 1931 | 7 283 (2,9 %) |
| 1932 | 13 197 (4,81 %) |
| 1933 | 67 297 (15,3 %) |
| 1934 | 25 187 (4,28 %) |
| 1935 | 31 636 (2,75 %) |
| 1936 | 24 993 (2,11 %) |
| 1937 | 31 056 (2,42 %) |
| 1938 | 108 654 (5,35 %) |
| 1939 | 44 750 (3,1 %) |
| 1940 | 41 275 (2,72 %) |
| 1941 | 115 484 (6,1 %) |
| 1942 | 352 560 (24,9 %) |
| 1943 | 267 826 (22,4 %) |
| 1944 | 114 481 (9,2 %) |
