– Ты мне тоже немного нравишься, – соврала кубинка, добившись от рэпера того, чего хотела, – я согласна сняться в твоем клипе. Только отпусти меня сейчас, иначе нам обоим не поздоровится.
– Завтра в восемь утра на яхте. Я буду ждать, – Лигалайф расцепил руки, и вырвавшаяся из его объятий кубинка тут же поспешила к Павлову.
Рэпер был на седьмом небе от счастья. Еще бы! С первого же танца согласилась прийти. У него в клипе снимется настоящая латиноамериканская красотка. И не профессиональная танцовщица, которую учили ремеслу, а девушка, у которой свобода движений в крови. Такое на экране дорогого стоит. На радостях он вырвал из рук у первой попавшейся барышни бокал шампанского и залпом осушил его. После чего ущипнул ближайшую к нему изумленную девушку за бедро.
– Сеньорита, телка, мадам, прошу пардона, – откланялся он и, размахнувшись, бросил пустой бокал в темноту.
Послышался звон битого стекла. Барышня отвесила рэперу увесистую пощечину.
– По-моему, я перебрал, – невнятно произнес Лигалайф, – или она лишнего выпила? Ну нельзя же так со знаменитостью обходиться!
Глава 27
Незаметно похитить человека, которого постоянно оберегают несколько профессиональных охранников, – дело не из легких. Это все равно что вынести днем из египетского музея мумию фараона и остаться при этом «невидимкой». Хотя некоторым это все же удавалось. Каким образом? Просто эти некоторые действовали нестандартно – придумывали хитроумные планы, пускали противника по ложному следу и наносили «визит» оттуда, откуда их совсем не ждали.
Особо не отличавшийся смекалкой и находчивостью худощавый Мухаммед всегда действовал прямолинейно, как говорят, «в лоб». Он никогда не задумывался о последствиях, преследуя только мимолетную выгоду. Ему больше подходила роль исполнителя, направляемого чьей-то рукой, нежели организатора. Поэтому главным в операции, организованной мусульманскими фундаменталистами по похищению ученого, сделали не его, а коренастого Абдурахмана, значительно превосходившего своего напарника в интеллектуальном развитии.
Абдурахману предстояло решить сложную задачу – организовать похищение Баумана таким образом, чтобы отдыхающие с ним гости и наблюдавшая со стороны охрана не сразу заметили его исчезновение. Ее решение пришло спонтанно, в тот момент, когда коренастый осматривал в бинокль долину. Внимание афроамериканца привлекла кабинка биотуалета, находящаяся на большом отдалении от стоянки ученого. И в голове Абдурахмана тут же зародился план...
От стоянки ученого вела аккуратная узкая тропинка, вымощенная булыжником. Ее предназначение, на первый взгляд, могло показаться совершенно бессмысленным – за густыми зарослями высокого кустарника, в которых она исчезала, простирался лишь отвесный обрыв. Вот действительно загадка. Не будут же отдыхающие продираться сквозь колючие кусты по узенькой тропке к краю обрыва, чтобы поглазеть на море. Для этого на стоянке существуют и другие, более безопасные места.
Но достаточно было взглянуть на указатель с надписью «WC» перед входом на тропинку, как тут же все становилось понятно. Видимо, те, кто создавал здесь когда-то стоянку для отдыха, решили, что будет правильнее отнести туалет подальше, спрятать его в зарослях кустарника, чтобы не мозолил глаза отдыхающим пластиковым элементом цивилизации.
Коренастый Абдурахман и худощавый Мухаммед, притаившись, сидели в кустах. Перед ними на небольшой площадке, полукругом опоясывающей обрыв, высилась кабинка биотуалета. Их взгляды были прикованы к тропинке, на которой по прошествии часа так никто и не появился. Нетерпеливый Мухаммед уже начинал нервничать и сомневаться в плане Абдурахмана.
– Это же русские. Для них проще сходить под кустик или под дерево, чем искать туалет, – прервал долгое молчание худощавый.
– Не забывай, что мы находимся на территории Соединенных Штатов. Здесь за подобное влепят такой огромный штраф, что и писать потом на долгое время расхочется. А ученый прожил в Америке достаточно времени, чтобы выучить все их законы и правила, – прошептал коренастый.
– Ты не учел одного – когда они пьяные, им на все плевать. Могут даже на Капитолий помочиться, а потом подняться на статую Свободы и...
– Заткнись! – зашипел на напарника Абдурахман. – Сюда кто-то идет.
Мухаммед заткнулся и прислушался. По тропинке кто-то шел, и этот кто-то был, несомненно, сильно пьян. Но в веселой компании сегодняшним вечером трезвых практически и не было. Неизвестный хрустел ветками, спотыкался, издавал утробные звуки. Казалось, что это вовсе и не человек, а самый что ни на есть настоящий медведь.
Сломав не один куст, на залитую лунным светом площадку вышел Лигалайф. Вид у него был такой, словно вот уже целую неделю он не выходил из запоя: стеклянные глаза, припухшее лицо, грязная байка, сползшие на бедра штаны. Увидели бы сейчас рэпера его фанаты – навряд ли признали бы в нем своего кумира.
Лигалайф долгое время стоял на одном месте, не подавая никаких признаков жизни. Потом внезапно опустился на колени, словно собрался молиться, и начал блевать. От увиденного впечатлительного Мухаммеда чуть самого не вырвало.
– Ништяк, – облегченно вздохнул Лигалайф и сплюнул.
Запев одну из своих песен, он побрел по тропинке – на этот раз походкой слегка протрезвевшего счастливого человека.
– Ты прав, Мухаммед, эти русские совсем оборзели, – скривил губы Абдурахман.
– Ничего... ничего... – приговаривал худощавый, – заполучим ученого и с помощью его оружия сотрем всех неверных с лица земли. Час расплаты уже близок.
– Да помолчи ты, этим займутся другие, а нам сперва свою часть работы сделать надо.
Вечеринка, проходившая на стоянке ученого, была в самом разгаре: гремела музыка, полыхал огромный костер, лилось рекою спиртное. Разгоряченные танцами и выпивкой люди начинали избавляться от одежды: кто-то срывал с себя майку, кто-то снимал штаны, а кто-то раздевался и до трусов. Полуголые, они плясали вокруг костра, обливали друг друга шампанским и виски. Все происходящее снимал на профессиональную цифровую камеру изрядно наклюкавшийся оператор. И эти съемки не были просто забавой. Продюсер собирался не только изготовить клип, но и снять получасовой сюжет о том, как этот клип снимался. О продаже этого документального фильма он уже успел договориться сразу на трех телевизионных каналах, теперь оставалось только решить, кому продать право первого показа – самое дорогое.
Возле огромного длинного стола, за которым осталось сидеть всего пять человек, танцевала стриптиз длинноногая красотка – американская порнозвезда, играющая в клипе Лигалайфа одну из главных ролей. Она была типичной представительницей своей профессии: волнующие бедра, накаченные силиконом груди, неестественно пухлые губы, милая мордашка.
Девушка была настолько пьяна, что постоянно задевала стол, опрокидывала и топтала блестящими черными сапожками бутылки и стаканы со спиртным, сбрасывала на землю тарелки и столовые приборы, давила подошвами апельсины и мандарины, которые брызгали соком в глазеющих на нее мужчин.
Одним из зрителей импровизированного стриптиза был и ученый. Он неподвижно сидел на стуле и, открыв рот, буквально пожирал взглядом пышногрудую девицу. Ему впервой доводилось видеть порнозвезду вживую. Раньше Бауман созерцал их только в эротических фильмах и на порносайтах, на которые он частенько захаживал после утомительной работы.
– Брр... больше не буду пить это шампанское после виски. Кайфа никакого, а после него всегда блевать хочется, – тяжко вздохнул подсевший к Майклу Бауману Лигалайф.
– А? – даже не посмотрев в сторону рэпера, отозвался ученый.
– О, чувак! Все с тобой понятно, – обратив внимание на танцовщицу, улыбнулся рэпер. – Если хочешь, я могу организовать тебе незабываемую ночь.
– Что? Ты серьезно? – не поверил своим ушам ученый.
– Смотри и учись. Это тебе не в клубе, где за ними присматривают. Тут природа, а все мы ее дети. Что естественно, то не безобразно. А что не запрещено законом, то разрешено. Ты же свободный человек?
– Свободный, – не слишком уверенно ответил Майкл Бауман. – Свободный в свободной стране.
