Зайдешь за мной, ладно? А потом пообедаем где-нибудь.
— Хорошо, — согласилась Клер, — только предупрежу Никола, что я не буду обедать дома. А в чем дело, Оскар? Что за срочность? У тебя тревожный голос…
— Нет, не буду сейчас рассказывать, — грустно ответил он. — Увидимся — все узнаешь.
Оскар снимал квартиру на шумной улочке в центре Римини над магазином. Когда Клер поднялась на крутую лестницу, Оскар как раз провожал адвоката.
— Слава Богу, что ты пришла, — обрадовался он. — Пойдем.
Бриджмен взял ее под руку, вывел на улицу и сразу поймал такси, чтобы поехать в ресторан на набережной. Всю дорогу они болтали о пустяках, но Оскар был явно чем-то встревожен. Уже за столиком Клер снова повторила свой вопрос:
— Что случилось? Я же чувствую, что что-то не так.
— Меня надули, — сообщил он.
— Надули? Что ты имеешь в виду? Неужели твой проект…
— Верно, — кивнул Оскар. — Меня обманули с покупкой земли, в которую я вложил все деньги.
— Но ты же расплатился, получил все бумаги, — никак не могла понять Клер. — Это твоя земля!
— Да, но только на ней нет смысла строить виллы. Лучше бы все эти гектары были засеяны картошкой. И почему? Законный вопрос. Потому что через Род или даже меньше прямо через эту землю проймет современная автомагистраль — вот почему! И даже если частным владельцам что-то останется от дороги, то кто — скажи мне — кто захочет вить уютное гнездышко у самого автобана?
— Но тебе должны были сказать об этом. Ведь это было известно, правда? — спросила в отчаянии Клер.
— Не сомневаюсь, что кое-кто отлично знал об этом — например, прежний владелец.
— И это?.. Ой! — вспомнила Клер. — Это Джузеппе Фьорре, отец Джакетты Фьорре, да?
— Конечно, он знал и именно поэтому поспешил избавиться от земли. Все очень просто.
— Но и другие должны были знать, — по-прежнему недоумевала Клер. — Например, твой юрист, ведь планы дороги готовит муниципалитет, и он, наверное, наводил справки?
— Он клянется, что не знал, а я не знаю верить ему или нет. Не исключено, что он в сговоре с Фьорре и получил свой куш. Он, конечно, изображает детскую невинность и цитирует какую-то латинскую поговорку, которая означает, что надо лучше смотреть, что покупаешь. Когда я работал в Англии, то не раз встречал людей, которых обманули, но почему-то мне не приходило в голову, что это может случиться и со мной. Я так мечтал об этой земле, так торопился что даже не проверил всех деталей.
Оскар помолчал.
— А может, дело в другом. Только я начинал в чем-то сомневаться, как они сразу заявляли, что у них масса предложений, и угрожали, что продадут землю другому покупателю.
— Кто они?
— Фьорре и мой адвокат, который все время оказывался на стороне продавца, а не на моей. Знаешь, Клер, я должен был послушаться Тарквина Роскуро. Ведь он предупреждал, что кругом немало мошенников. Но разве я мог представить, что Фьорре — мошенник?
— Но Тарквин не мог знать, что синьор Фьорре собирается тебя надуть, — возмутилась Клер. — Иначе он бы предупредил тебя.
— Вряд ли. Он — заинтересованное лицо, жених дочери Фьорре. Впрочем, какая теперь разница. Я хотел начать большое дело, а теперь… Продать первому же простаку, который захочет купить эту землю?
— Ты этого не сделаешь. Это нечестно.
— Наверное, это была шутка? Ха-ха-ха, — вздохнул Оскар. — Если бы попался простак вроде меня!
Еда не доставляла им никакого удовольствия, а разговор все время крутился вокруг одной темы.
— А знаешь, почему я так хотел, чтобы затея с землей и виллами удалась? — спросил вдруг Оскар. — Я думал о тебе. Я хотел, чтобы ты увидела, что я не такой дурак в делах, как пытался показать Роскуро!
— Я и так твой друг, — ответила Клер. — Ты должен был бы это знать.
— Сначала не знал. Ты всегда была окружена богатством — Роскуро, Фьорре, их друзья…
— Но я не принадлежу к их кругу.
— Сначала я хотел произвести на тебя впечатление. А когда все понял и узнал тебя поближе, то уже хотел не только, дружбы. Я надеялся, что к тому времени, когда Эйрин вернется в Англию, у меня уже будет свое большое дело и я смогу сделать тебе предложение.
— Я же сказала, что останусь твоим другом, несмотря на то, хорошо или плохо пойдут твои дела, — грустно повторила Клер.
— Но это не мешает мне надеяться на большее. И я буду надеяться, пока не услышу от тебя окончательное «нет».
Она знала, что должна произнести это «нет», но не имела права сделать это сейчас, внеся свою лепту в неприятности Оскара. Клер только твердо решила, что никогда больше не станет поощрять его ухаживаний, как тогда, когда она поцеловала его. Она до сих пор вспыхивала, вспоминая об этом поцелуе и взгляде Тарквина, оказавшегося невольным свидетелем сценки.
Но, несмотря на то, что Клер не связывало с Оскаром ничего, кроме дружбы, она ужасно расстроилась за него и решила, что должна как-то помочь ему. Но только тогда, когда Оскар посадил ее на автобус, чмокнув в щеку на прощание, девушка придумала, что надо сделать.
Именно Тарквин предупреждал Оскара о том, что опасно вести дела в чужой стране, не зная ее языка и законов. Так кто лучше Тарквина мог бы посоветовать, как быть, какое решение принять, что делать, если вообще можно еще было что-то сделать?
Но, собираясь советоваться с Тарквином, Клер тщательно продумала линию поведения. Она знала, что должна обвинять в случившемся только Оскара — ведь он не проверил все обстоятельства сделки перед тем как расстаться со своими деньгами. Наконец, Оскар только подозревал, что синьор Фьорре обманул его вполне сознательно и намеренно, а обвинять друзей Тарквина без всяких доказательств она не могла.
Клер не знала, как ей встретиться с Тарквином наедине, но в тот вечер ей повезло. У синьоры Роскуро болела голова и она попросила подать ужин в комнату. Лючио должен был читать лекцию о вооружении войск Гарибальди, и перед самым ужином Тарквин отвез обоих братьев в Арсенал. Сразу после кофе Эйрин и Никола где-то уединились — они шили юной англичанке платье, и после ужина Клер и Тарквин остались вдвоем.
Тарквин налил себе вторую чашку кофе, спросил разрешения у Клер закурить сигару и встал спиной к камину. Клер для храбрости отхлебнула несколько глотков кофе, а потом начала:
— Сегодня Оскар Бриджмен приглашал меня на обед в Римини.
— Я знаю, — кивнул Тарквин. — И обед происходил у него на квартире, не так ли?
Клер онемела от удивления. Никола могла рассказать Тарквину о том, Клер встречалась с Оскаром, но не стала бы сочинять того, что не знает.
— Нет, — наконец ответила она, — он отвез меня в «Тре Пенн».
— Значит, Джакетта ошиблась. Она сегодня ездила по магазинам и видела, как вы с Оскаром выходили из дома, где он живет.
— Вы недовольны, что я пообедала с Оскаром? Но я просто зашла за ним, потому что он должен был срочно повидаться с адвокатом, — объяснила Клер, мысленно добавив: «Неужели Джакетта никогда не оставит меня в покое?»
— Я всем доволен, — холодно отозвался Тарквин. — Ну и как вам «Тре Пенн»? У этого ресторана хорошая репутация.
— Да, я там прежде не бывала, но боюсь, что мы были не в том настроении, чтобы смаковать еду, У Оскара неприятности, и он хотел рассказать мне о них.
— Неприятности? Серьезные?
— Достаточно. Вы помните, что он собирался покупать землю?
— Да, и в тот день, когда вы помогли нам в медпункте, помнится, вы с Бриджменом отмечали эту покупку.
«И очень глупо поцеловала его», — подумала Клер, а вслух сказала:
