преданными религии отчасти благодаря воспитанию, отчасти по привычке.
Всю ненависть к порядку, от которого они страдали, они обращали только на один класс — дворянство. Во всех несчастьях, по их мнению, были виноваты исключительно дворяне. Если народ страдал, если налоги были тяжелы, то это происходило вследствие их дурного влияния на короля, вследствие требовательности царедворцев. Почему они не платят податей, будучи такими богатыми людьми? Почему сохраняют они свои феодальные права, несмотря на то, что не несут никакой службы?
Эта ненависть к дворянам, длившаяся уже издавна и несколько раз проявлявшаяся народными восстаниями, вспыхнула вновь с первых же дней французской революции.
Глава VI
Третье (городское) сословие
Лишь только какой-нибудь разряд ремесленников получал нечто в роде законного права на производство или продажу известных вещей, он не допускал. чтобы другая община производила такие же или сходные с ними предметы.
Но как в некоторых случаях провести границу между однородными цехами в их промышленной области? Как согласовать, например, сапожника с чеботарем, сыромятника с кожевником, золотильщика с сусальщиком? Споры между портными и лоскутниками доходили до смешного; невозможно придти к соглашению относительно различия между новой и старой одеждой. Начиная с ХV-го века и до революции, эти враждующие стороны обращались во все суды для решения этой неразрешимой задачи. Мелочные торговцы, продававшие всего понемногу, судились со всеми; с 1600 до 1650 года, в их пользу состоялось не менее 72 решений.
Инспектора ремесел были превращены в королевских чиновников пожизненно, но получали эти должности не даром. Они покупали их у короля.
Само собою разумеется, они вознаграждали себя из кармана ремесленников, которые должны были оплачивать каждое их посещение, а также конфискацию той части товаров, которая признавалась ими негодною.
Для наблюдения за всеми промыслами во всех городах королевства было необходимо, конечно, большое число чиновников. Но короли не ограничивались этим. Они выдумывали множество бесполезных и даже странных должностей. Цель этого понять не трудно. Учреждение таких должностей доставляло королям деньги: это был косвенный налог, взыскивать который не составляло труда, так как с учреждением должности всегда являлся дурак (это слово употреблено министром того времени), который покупал ее и вносил деньги. Затем его уже было дело вернуть внесенные деньги, прижимая фабрикантов; это было одно из средств, к которому часто прибегала монархия.
При малейшей нужде в деньгах тотчас создавались такие должности и не редко на значительные суммы. Правда и то, что часто они в скором времени упразднялись и дурак оставался на бобах; но являлась нужда, те же должности возобновлялись й тот же дурак не становился умнее, а покупал их вторично.
Короли пользовались также этим средством, чтобы сделать подарки царедворцам. Предположим, что герцогиня X выходит замуж. Король подписал брачный контракт и должен сделать подарок; если у него не было денег, он учреждал должность, напр… инспектора парикмахерских или мерильщика дров и дарил ее новобрачной, которая продавала ее в свою пользу.
Во избежание хлопот от фантастических инспекторов, выдумываемых королями, чаще всего промышленники сами покупали эти должности и оставляли их вакантными.
Не следует думать, что цехи, перекупив однажды такие должности, отделывались от них навсегда. Нет, королевская власть никогда не была особенно щепетильна по отношению к крестьянам или ремесленникам: случалось, что Людовик IV-й заставлял их платить по 5–6 раз за возобновление этих упраздняемых им должностей.
Король продавал также патенты на мастерство, давал известному лицу право быть хозяином известного промысла, не соблюдая правил, установленных его регламентом. Но если прежние хозяева давали ему более значительную цену, он отнимал проданное право.
При случае, он продавал им также право не принимать в течение известного времени новых хозяев, или принимать только сыновей прежних, что, понятно, делало промысел выгоднее, ограничивая его меньшим числом представителей.
Начиная с ХVI-го века, безопасность увеличилась: губернаторы, а в следующем веке интенданты, благодаря крестьянской барщине, провели множество дорог, которые хорошо содержались; роскошь возросла во всех классах общества. Американское золото, распространившееся из Испании во все промышленные страны, облегчило торговые сношения. благодаря новым условиям, промышленность и торговля сделали большие успехи.
К прежнему местному производству полотна, сукна, железа, кожи прибавилось, начиная с XVI века, шелковое производство в долине Луары в Туре и в долине Роны— в Лионе. Генрих IV, поощряя итальянских ремесленников, которых привлек во Францию, может считаться основателем промышленности.
Но Франция стала великою промышленною страною в особенности в XVII веке, благодаря толчку, данному ей в этом отношении одним из министров Людовика ХIV-го — Кольбером. Итальянские, фламандские и голландские ремесленники, привлеченные с большими издержками и покровительствуемые правительством, завели, частью при помощи государственных капиталов, производство тонких полотен, зеркал, ковров, кружев. В Марселе начали делать мыло.
Государство упорядочивает все новые промыслы; указы определяют длину и ширину тканей, число ниток; за нарушение правил грозит позорный столб.
Кроме того, чтобы защитить нарождающуюся промышленность от иностранной конкуренции, Кольбер учреждает пограничные таможни с очень высоким тарифом.
Прогресс продолжается и в ХVIII-м веке; около Лиможа заводятся фарфоровые фабрики, в Эльзасе — бумагопрядильные производства; начинают разрабатывать каменный уголь. Во внутренних больших городах и в портах строятся большие мануфактуры и фабрики, на которых употребляют тяжелые, грубые
