Демократия нашла здесь тем более благоприятную почву, что городское население в них пропорционально многочисленнее на много сельского населения; Сидней и Мельбурн каждый в отдельности заключают около трети населения тех штатов, в которых они являются столицами.
До 1890 года, подражая английским рабочим, рабочие Австралии устраивали синдикаты, стоявшие вдалеке от политики; эти синдикаты, то полюбовно, то при помощи стачек, добились у своих хозяев восьмичасового рабочего дня; рабочие голосовали одни — за консерваторов, другие — за радикалов.
В 1890 году неудача почти общей забастовки синдикатов показала им, что, полагаясь только на свои собственные силы, они не в состоянии бороться с объединенными хозяевами. С этого дня они изменили свою тактику: они образовали рабочую партию, которая почти повсюду голосует в массе с радикальной партией, на том условии, чтобы эта последняя ввела законодательство, благоприятное рабочему классу. Австралийские рабочие не любят ни общих идей, ни теорий, и по большей части не социалисты, но они склоняются к таким требованиям по отношению к государству, которые выставляются также и социалистами в их программе-минимум.
Страной, опередившей в Австралии все другие страны в деле достижения государственного социализма, является Новая Зеландия, нововведениям которой подражают более или менее отважно повсюду в других местах.
В Новой Зеландии женщины завоевали себе политическое равноправие; они голосуют вместе с мужчинами и могут занимать все общественные должности; государство раздает в аренду мелкими участками громадные земли, собственником которых оно является; большинство мелких и средних земледельцев, — его фермеры; оно требует от них незначительной платы, распределенной по договору на длинный срок; крупная поземельная собственность обложена тяжелым прогрессивным налогом; для общественных работ и особенно для постройки железных дорог, которые принадлежат здесь государству, это последнее входит в соглашение не с предпринимателями, а непосредственно с рабочими синдикатами, работающими на кооперативных началах или же чаще на началах коммандитного товарищества. Рабочий день в среднем равен 8 часам; рабочия стачки и увольнения запрещены и заменены, на случай столкновений между патронами и рабочими, обязательным третейским судом; третейские суды стремятся сами установить, сообразно городам и профессиям, минимум заработной платы; гарантия жизни находится в руках государства, которое страхует ее по очень ниским ценам; наконец, поддержка обеспечена для всех стариков, достигших 65 лет от роду, если только они не имеют достаточных доходов; пенсия равняется 450 фр. ежегодно; необходимый кредит заносится в бюджет.
Несмотря на отсутствие идеалов и свой индивидуализм, часто переходящий в эгоизм, австралийская демократия, тем не менее, достойна в некоторых отношениях служить образцом для европейских демократий.
Глава ХV
Современная Азия; европейская цивилизация в Азии
Но вместо того, чтобы поселиться подобно нашим предкам в странах с умеренным климатом, где человек мог бы работать и вести деятельную жизнь, индусы заняли земли с жарким, в известные периоды времени делающимся влажным, климатом, расслабляющим и пригнетающим, благодаря чему с течением времени они потеряли энергию свойственную своим европейским собратьям.
В свое время над ними властвовали воины и священники, как и повсюду в других местах; религия и здесь тоже поддерживала, в одну из самых отдаленных эпох, господство правящих классов. Бог индусов, Брама, создал мир, находящийся в состоянии вечного изменения и движения, и лестницу существ; сообразно своим заслугам и провинностям, существа проходят в загробной жизни несколько ступеней животной иерархии; различные социальные классы представляют категории людей с различными заслугами в глазах Брамы; поэтому, браминизм, религия по своему существу аристократическая, закрепила социальные неравенства, поддерживая разделение людей, распределенных по кастам. Священная каста браминов по своему существу настолько выше низких парий, потомства побежденных рас, что только один взгляд пария является уже осквернением брамина.
За шесть веков до рождения Христа браминизм и система каст были поколеблены религиозным реформатором, Буддою, проповедующим человеческое братство и милосердие ко всем существам. После временной победы, буддизм, подавленный богатыми классами, отступил на некоторые острова и в некоторые горные местности; браминизм и особенно буддизм покрыли Индию грандиозными храмами, развалины которых и теперь еще удивляют взоры.
До пришествия европейцев Индия находилась во власти деспотов, опиравшихся на браминов и воинов; ремесленники и крестьяне составляли лишь низкую тяглую массу, несчастную живую машину для работы, питавшую роскошь королей и их дворов; 200 миллионов людей влачили свое существование под таким смертельным режимом.
В то время, когда египтяне недалеко от Европы основали западную цивилизацию, китайцы в свою очередь достигли еще более высокой ступени цивилизации; они усовершенствовали возделывание хлеба на севере, риса, чая, сахарного тростника, шелковичного червя — на юге; они вырабатывали богатые шерстяные и шелковые материи; в VII веке нашего счисления они уже имели газовое освещение; в IX веке они добывали ром из сахарного тростника и стали выделывать сахар из крахмала; в XIII столетии они употребляли уже в виде топлива каменный уголь; раньше европейцев средних веков они узнали компас, бумагу и порох.
Этому народу крестьян, ремесленников и торговцев, отличающемуся энергией и смышленостью, один философ, Конфуций, дал в VI веке до Рождества Христова кодекс религиозной морали, основанный на культе предков; буддизм, занесенный индусскими миссионерами, соединился и смешался с религией Конфуция и культом предков, не уничтожая их.
Уже издавна власть принадлежит в Китае абсолютному повелителю, именем которого правят богатые классы; правителями провинций и общественными чиновниками высокого положения являются богатые мандарины, достигающие этого после долгих и сложных испытаний; при этом главною наукою является глубокомысленное познание китайского письма; целая жизнь нужна для того, чтобы расшифровать и нарисовать 50000 различных изображений этого письма, в котором каждая идея, каждый оттенок мысли или чувства выражается отдельными значками.
Культ предков, выродившийся очень быстро в рутину, трудность письма, изучение которого поглощает лучшие интеллектуальные силы китайского народа, национальная гордость, делающая его враждебным всяким новшествам, идущим из-за границы, парализовали прогресс этой расы, столь одаренной в интеллектуальном и моральном отношении, которой недостает лишь такого круга избранных