– Я не совсем понимаю, какое отношение…
– Позвольте ваш паспорт, – не обращая внимания на слова посетителя, сказал майор. – Мне нужны данные для протокола.
– Пожалуйста, но я все-таки хотел бы узнать…
– Всему свое время, не торопитесь.
Раскрыв паспорт, он начал читать вслух данные, записывая их в протокол:
– Значит, Карнаухов Валерий Павлович. Родились двадцать шестого, десятого, тысяча девятьсот шестьдесят шестого года в городе Запрудный. Все верно?
– Да.
– Образование?
– Высшее.
– Место работы?
– «Экстрабанк».
– Должность?
– Председатель правления.
– Где проживаете?
Записав домашний адрес и телефон Карнаухова, майор Турченко вернул ему документ.
– Должен предупредить вас об ответственности за дачу ложных показаний либо уклонение от дачи показаний. За это действующим Уголовным кодексом Российской Федерации предусмотрено наказание в виде исправительных работ либо лишение свободы.
Заметив легкое замешательство на лице Карнаухова, следователь несколько смягчился:
– Да вы не пугайтесь так, Валерий Павлович. Это формальности. Ведь вы сами наверняка не заинтересованы в том, чтобы скрывать правду. Мы с вами просто побеседуем.
– Зачем же тогда протокол?
– Беседу ведь к делу не подошьешь. Поймите, Валерий Павлович, это моя работа.
– Ну хорошо, – чуть помедлив, сказал Карнаухов, – что вы хотели узнать?
– Как давно вы работаете председателем правления «Экстрабанка»?
– Три месяца.
– А до этого где работали?
– В городском отделении «Сбербанка».
– А в какой должности?
– Заместитель начальника операционного управления. Вас что, интересует моя трудовая биография? По-моему, это не имеет никакого отношения к ограблению.
– Это уж мне виднее, – прохладно сказал следователь. – Я занимаюсь этим делом, и мне решать, что имеет к нему отношение, а что не имеет. Значит, вы работали заместителем начальника операционного управления городского отделения «Сбербанка», а потом вдруг стали председателем правления «Экстрабанка»? Я все правильно понял?
– А вы на моем месте отказались бы, если бы вам сделали такое предложение?
– Меня интересуют только факты, – сухо отозвался Турченко. – Обменный пункт в магазине хозяйственных товаров принадлежит вашему банку?
– Да.
– Вы были знакомы с Петровой Светланой Васильевной?
Карнаухов на минуту задумался.
– Петрова? Что-то не припоминаю.
– Она работала в обменном пункте.
– Ах, да-да, в самом деле. Мне говорили. Я узнал ее фамилию только после того, как это случилось.
– Вот как?
– Простите, как вас по имени-отчеству?
– Михаил Андреевич.
– Поймите, Михаил Андреевич, у меня в банке работает несколько десятков человек. Младшим персоналом лично я не занимаюсь, для этого у нас есть начальник отдела кадров. Поговорите с ним.
– Обязательно. Но все-таки вы можете что-нибудь сказать о… потерпевшей?
– Наверняка обычная сотрудница. У нас таких много.
– Охранника, который был застрелен во время нападения, вы, конечно, тоже не знаете? – почти утвердительно сказал Турченко.
– Нет. Этим занимается начальник службы безопасности.
– А что же входит в круг ваших служебных обязанностей? – спросил Турченко, аккуратно записав в протокол ответы Карнаухова.
– Если вас это очень интересует… Кредитная политика, взаимоотношения с клиентурой, в основном крупной, лицензирование, связи с другими учреждениями – финансовыми, государственными, работа с акционерами. У нас ведь акционерно-коммерческий банк.
– Кто входит в число акционеров банка? – поинтересовался следователь.
– А что, это также необходимо для расследования нападения на обменный пункт?
– Это необходимо для создания полной картины преступления, – уточнил майор.
– Уставные документы относятся к сфере коммерческой тайны. Так что извините. – Молодой банкир развел руками. – И потом, товарищ майор, мне кажется, вы все-таки не там копаете.
– А вот это уже мое дело, товарищ банкир, – веско сказал следователь, – где и как копать. Давить на вас я не собираюсь. Мне хотелось бы вашего добровольного сотрудничества со следствием. Почему грабители избрали для нападения обменный пункт именно вашего банка?
– Вы у них спросите, – парировал Карнаухов. – Я-то откуда могу знать?
– И спросим, обязательно спросим, – уверенно сказал Турченко, откидываясь на спинку стула. – Когда поймаем.
– Если поймаете, – уточнил молодой банкир.
– Что вы хотите этим сказать? – с нажимом произнес следователь.
Карнаухов пожал плечами.
– Время сейчас сложное. У всех свои проблемы, – неопределенно сказал он.
– Мы поймаем преступников, если вы будете сотрудничать со следствием, а не делать оскорбительные намеки.
Карнаухов никак не отреагировал на эти слова, очевидно желая поскорее покинуть кабинет следователя, а не ввязываться в пустые словопрения. Это понял и майор.
– Значит, вы не знаете, почему преступники сделали попытку ограбления обменного пункта, принадлежащего именно вашему банку?
– Не знаю.
– Между прочим, согласно протоколу осмотра места происшествия в кассе обменного пункта была обнаружена валюта в количестве двадцати семи тысяч долларов США и пятнадцати тысяч немецких марок, а также восемнадцати миллионов российских рублей. В связи с этим у меня возникает вопрос: как объяснить наличие такой суммы – ведь это немалые деньги, согласитесь, Валерий Павлович, – еще до начала работы обменного пункта?
– А что в этом особенного? – На лице банкира не отразилось удивления.
– Если бы это было в конце рабочего дня, тогда понятно. А в десять часов утра?..
– Я вам уже говорил, что работой каждого конкретного обменного пункта я не занимаюсь. По этому поводу нужно обратиться к начальнику управления обменных операций. Если же хотите знать мое личное мнение, пожалуйста. Накануне, на торгах Московской валютной биржи, курс рубля испытал существенное снижение. Не слишком катастрофическое, но заметное. Любой грамотный банковский работник имел полное право ожидать, что граждане, узнав о значительном снижении курса рубля, захотят обезопасить свои сбережения и отправятся в обменные пункты за валютой. В пределах имеющегося у нас лимита на ведение операций с наличностью у меня не вызывает никаких вопросов наличие в кассе обменного пункта названных вами сумм.
Майор Турченко скептически хмыкнул.
