дружеских пожеланий. Многие из сильных мира сего вздохнули бы с облегчением, узнав об устранении быстро набиравшего вес и влияние конкурента.
Поэтому Боря не жалел денег на телохранителей и без их сопровождения не посещал даже туалет.
Темно-серый «Мерседес» Могилевского остановился на 3-й Тверской-Ямской. В сопровождении охранника Борис вошел в офис банка, в то время как водитель его «Мерседеса» остался сидеть за рулем. Рядом приткнулся и джип с вооруженными сопровождающими.
Через полчаса Борис Могилевский вышел из банка, занял свое место на заднем сиденье «Мерседеса» и знаком показал шоферу, что можно ехать. Машина стала разворачиваться. В этот момент зазвонил сотовый телефон Могилевского.
Нажав на кнопку, бизнесмен поднес телефон к уху.
– Здравствуй, Боря, – сказал незнакомый сиплый голос с явно выраженным кавказским акцентом…
– Добрый день. С кем имею честь?
– Меня зовут Руслан. Мне рекомендовали обратиться к тебе для решения одного важного вопроса.
– Вот как? Кто же меня рекомендовал?
– Твой друг Артур.
– А что за вопрос?
– Мы с братом Хожахмедом купили тебе путевку. Поедешь, дарагой, отдыхать вместе с Артуром.
– Я ничего не понимаю. У меня очень много дел. Я занятой человек. Мне сейчас не до отдыха.
– Артур уже ждет тебя.
– Как ждет? Где?
– В гораде Сочы, где темные ночы, – засмеялся неведомый собеседник. – Прощай, Боря!
Могилевский недоуменно посмотрел на пластиковый корпус своей «Мотороллы», потом выкатил глаза и страшно закричал водителю:
– Стой! Сто-о-ой!!!
Но было поздно. Тротиловый заряд, прикрепленный магнитом к днищу автомобиля и снабженный радиоуправляемым взрывателем, в одно мгновение превратил красавец «Мерседес» в груду горящего металла.
Борис Могилевский уже не слышал, как звенят битые стекла, сигналят и кричат ошалевшие водители. Он погиб мгновенно. Его тело, оставшееся в искореженном автомобиле, обгорело, словно головешка.
Панфилов весь день ходил мрачнее тучи. Ночью ему приснился отвратный сон – будто он едет на своей машине по узкой, длинной дороге вдоль странных мест. Сначала он видел кишлаки, которые по мере приближения к ним превращались прямо на глазах в дымящиеся развалины.
Из-за осыпавшихся глиняных заборов, скрытых за клубами дыма, выбегали какие-то люди. Их лица невозможно было разглядеть. Они размахивали руками, суетились, вроде бы звали к себе. Но Жиган ехал дальше.
Потом вдалеке показался город: белые стены домов, плоские крыши, высокие стрелоподобные минареты. По мере приближения к городу стены домов начали рассыпаться, крыши проваливаться, минареты рушились. Среди пыли и обломков снова суетились люди. Увидев проезжающую мимо них машину, они начали зазывно размахивать руками.
Странно, но так бывает только во сне, когда видишь себя со стороны: вот ты сидишь за рулем, автомобиль мчит тебя по дороге, ты уверен в себе и не обращаешь внимания на то, что происходит вокруг, а люди бегут, и кричат, и машут. Кто они? Что хотят?
Потом вдруг на дороге показался бронетранспортер с солдатами, сидящими на броне. Он проехал мимо, чуть замедлив ход, и среди молодых бойцов Жиган увидел самого себя, сжимающего в руке родную «драгунку». Вот друг гранатометчик Васька Трубачев, вот Коля Ефремов, вот Серега Носов, вот другие ребята. Все они радостно улыбаются и машут руками. И молодой Костя Панфилов, перехватив одной рукой длинный ствол снайперской винтовки, другой приветствует самого себя, равнодушно проезжающего мимо в машине.
Уже потом, миновав БТР, Жиган понял, что видел ребят, которых уже нет в живых.
А как же он сам?
Лента дороги вывела его на узкую песчаную косу посреди моря, которая вела к покрытому дымкой острову. Машина все набирала скорость, а остров не приближался.
Жигану очень хотелось попасть на этот участок суши, но, чем сильнее он давил на газ, тем быстрее остров начал удаляться. Потом он и вовсе исчез. Остались лишь легкая дымка и море, море, море вокруг…
Его разбудил телохранитель – пора было ехать на работу. Стараясь поскорее стереть из памяти неприятные видения, Панфилов принял контрастный душ, выпил кофе, выкурил сигарету. Однако тяжелый осадок в душе сохранился.
На протяжении дня, в рутинной текучке он не раз испытывал желание бросить все и смотаться куда- нибудь подальше в лесную глушь или на озеро. Среди деловых разговоров он внезапно замолкал, о чем-то задумывался, и собеседники понимали, что сейчас он находится где-то очень далеко.
Несколько раз Панфилов звонил в Москву. Безрезультатно. Ему не удалось найти ни Артура, ни Георгия Венедиктова. И к вечеру ему стало совершенно ясно: что-то случилось, исчез Георгий, исчезли деньги, не отвечает Артур. Надо ехать в Москву.
В конце рабочего дня он вызвал к себе начальника службы безопасности:
– Я уезжаю, Владимир Иванович. Мне срочно надо в Москву.
– Поздно уже, Константин Петрович, подожди до утра. Куда ты поедешь на ночь глядя?
– Хочу проведать старого друга. Что-то он на звонки не отвечает. Опасаюсь за его здоровье.
– А я опасаюсь за твое.
– Нет, я уже все решил, – упрямо покачал головой Жиган.
Семенков молчал, раздумывая. Он хорошо знал характер Панфилова и понимал, что в таких случаях возражать бесполезно.
– Хорошо, тогда прими встречное предложение. Поедем завтра утром вместе.
– А тебе зачем?
– Хочу навести кое-какие справки. Заодно заглянем в госпиталь Бурденко, навестим Бирюкова.
– Хорошо, – хмуро кивнул Панфилов. – Что делать собираешься?
– Поеду домой. Должны зайти ребята из «Витязя», у них там что-то наклевывается.
– Здесь дела, дома дела… Когда мы с тобой отдыхать будем?
– Пятого сентября, – улыбнулся Семенков. – После выборов.
– Надоело все к черту. Устал, что ли?.. Надо пойти прогуляться.
– Заезжай ко мне вечером. К тому времени новости появятся, обсудим. Заодно, может, и переночуешь? Все равно завтра вместе ехать.
– Договорились.
Панфилов вышел из машины возле ресторана. Его телохранитель с явным удовольствием пересел в водительское кресло.
– Я пойду пообедаю, – сказал Панфилов. – А ты сгоняй пока на станцию техобслуживания, ту, которая на выезде из города. Они мне еще днем звонили, да я забыл. Из Москвы пришел лобовик для «Кадиллака». Они поменяют быстро, за час. Потом вернешься за мной, отвезешь к Владимиру Ивановичу. Скорее всего я останусь у него ночевать. Нам завтра с утра в Москву надо.
Отправив телохранителя, Константин зашел в принадлежавший фирме «Лидер», а фактически ему самому, ресторан «Луна».
Народу было немного. Константин устроился за столиком в углу возле окна, на своем обычном месте.
– Как сегодня телячьи отбивные? – спросил он у метрдотеля, который немедленно появился перед хозяином заведения.
– Это же наше фирменное блюдо, Константин Петрович… Как всегда, на высоте.
– Тогда давай отбивные, что-нибудь с зеленью и рыбки.
– Пить что-нибудь будем?
– Рюмку водки.
