угадывалась эмблема Армии спасения. Но поскольку джип ехал из поселка, ехал к тому же медленно и довольно тихо, она, занятая своими мыслями, не обратила на него никакого внимания. Разве что запомнила сам факт того, что мимо проехала какая-то машина. Девушка очень надеялась, что отец уже успокоился и не будет ругать ее за то, что она так задержалась. Наконец из-за поворота показались первые хибары родного поселка. Дождь тем временем превратился в настоящий ливень. Когда промокшая насквозь Мария подошла ближе к своему дому, у нее отлегло от сердца – отцовский грузовичок стоял на своем обычном месте во дворе. Правда, подойдя ближе, она заметила, что ящики с так и не распроданными остатками товара почему-то все еще стоят в кузове, как и пустые ящики, пакет с подарками Армии спасения валяется в кабине. Это выглядело немного странно, учитывая, что прошло уже несколько часов, как отец уехал из города – обычно он сразу все тщательно убирал, даже если в этом не было большой необходимости. Так тщательно, что никаких следов не оставалось, даже можно было подумать, что ничего и не было вовсе. Хотя, по большому счету, это ничего не значило. Главное, что сам грузовик на месте. «Значит, отец наверняка дома», – подумала девушка. Мария толкнула дверь, которая оказалась не запертой, и вошла в дом. Внутри было темно и тихо. Наверное, отец спит. А может, возится с чем-нибудь в сарайчике позади дома или пошел к кому-нибудь. Хотя нет, тогда бы он закрыл дом. Увесистый пакет, уже отрывавший ей пальцы, она с облегчением поставила на пол сразу у двери и шагнула в сторону, протягивая руки вперед и вверх. Где-то там должна быть полка, а на ней обычно лежат свеча и спички. Или зажигалка. Шарить по стене в поисках выключателя не стоило – на улице, несмотря на дождь и тучи, было еще довольно светло, электрический свет в поселке должны дать лишь через час или полтора. Для точного ответа требовалось взглянуть на часы. Мария сделала еще шаг и чуть не со всего маху врезалась ботинком в опрокинутый стул.
Стул с грохотом отлетел, она отшатнулась, едва не упав. Тут же под ногами что-то хрустнуло. Девушка замерла, но ничто больше не нарушало тишину. Выждав еще немного, она двинулась к прежней цели. Нащупав на полке зажигалку, Мария чиркнула колесиком. Не бог весть какой светильник, но все же. К счастью, рядом на полке обнаружилась свеча, и девушка немедленно ее зажгла. Когда свет озарил комнату, она испуганно вскрикнула и едва не выронила зажженную свечу – в передней комнате, служившей им с отцом прихожей и кухней, ничего не осталось на своих местах – все было сдвинуто, перевернуто, а то и вовсе поломано. Здесь явно побывал кто-то чужой, и вряд ли это был друг. Пульс девушки резко участился.
– Отец! – Мария в страхе бросилась в другую комнату. Дверь с легким скрипом распахнулась, и дочь торговца замерла на пороге. Сочившийся из-за занавесок тусклый свет начинавшихся сумерек позволял и без свечи видеть, что и здесь царит такой же разгром и хаос.
Разбросанные вещи, перевернутая мебель... В центре комнаты на стуле сидел человек, запрокинув голову назад. Судя по всему, он был крепко привязан к стулу. Страшное предчувствие охватило девушку. Но она все же сделала несколько шагов вперед на деревенеющих от ужаса ногах. Несмотря на слабое освещение, Мария уже узнала одежду. Гардероб отца был не так уж богат. В этой светлой куртке с вышитыми узорами он всегда ездил на рынок. Но сейчас одежда оказалась разорвана и заляпана кровью. На полу тоже была кровь, и много. Мария, сделав над собой немалое усилие, сделала еще шаг и дрожащей рукой поднесла свечу к лицу человека на стуле. Она увидела застывшее лицо в шрамах и кровоподтеках, искаженное жуткой гримасой. Лицо отца. Девушка дрожащей рукой дотронулась до виска старика. Кожа на виске была липкой от крови и очень холодной. Дева Мария, он не шевелится. Отец умер? О, господи! Умер!
Осознание этого жуткого факта отняло у нее последние капли мужества. С диким криком «Убили!!!» она выронила свечу, по счастью упавшую в какую-то липкую лужицу на полу и тут же потухшую, и выбежала из дома. Ноги сами понесли ее к дому священника.
Отец Антонио не был человеком глупым или бездушным. Он, как мог, успокоил девушку. А когда понял, ЧТО она пытается ему сказать, вместе с ней пошел, точнее, почти побежал к старосте поселка, или, как здесь говорили, алькальду. Благо тот жил всего за три дома от церкви. Староста, в свою очередь, вызвал полицейского, жившего в поселке. По дороге к ним, несмотря на непрекращающийся дождь, присоединились несколько любопытных односельчан. Не прошло и пятнадцати минут, как встревоженная процессия во главе с алькальдом подошла к дому, где, по словам Марии, находился труп ее отца. У ворот полицейский, зябко поежившись, остановил процессию:
– Подождите здесь. Если там действительно произошло убийство, то туда нельзя всем заходить. Я пойду посмотрю, что там случилось... Хотя нет, сеньор алькальд, и вы, святой отец, давайте вместе. Лучше все же, когда со свидетелями.
Алькальд, придерживая капюшон дождевика, вошел в дом вслед за полицейским. Он, конечно, не горел желанием полюбоваться на мертвого старика, если тот и в самом деле умер, но и стоять под проливным дождем тоже не хотел. По-настоящему от дождя защищает только крыша. Священник нерешительно последовал за ними. Мария и остальные напряженно ждали их возвращения. Вдруг дверь распахнулась, и первым вышел полицейский. Он выключил фонарь и шагнул с невысокого крыльца в сторону, освобождая путь старосте и священнику. Лица всех троих были озадаченными.
– Там никого нет, – удивленно сказал страж порядка, – полный разгром, конечно, это правда. Кто-то от души покуролесил, наверное, что-то искали. И пятна крови на полу есть. Это кровь, я точно знаю. Там много крови. Но твоего отца, – он повернулся к Марии, – там нет.
– Как это нет?! – вскрикнула девушка, которая держалась из последних сил, чтобы не сорваться в истерику: – Я же сама видела! Он там был! Привязанный к стулу! В разорванной одежде! Весь в крови! Холодный! И не шевелился!
Алькальд пожал плечами, поправил капюшон дождевика и бросил полицейскому:
– Педро, поговори с соседями. Может, кто видел чего. Потом зайдешь ко мне, позвонишь в город.
Полицейский кивнул – единственный телефон в поселке был в доме старосты – и повернулся к не успевшим разбежаться зевакам. Он поговорил и с ними, и с теми соседями, кто так и не высунулся на улицу под дождь, несмотря на шум.
Девушку увел с собой алькальд, разумно полагая, что лучше ей не ночевать в разгромленном доме. Тем более если старика действительно убили. Староста хорошо знал Марию, приходясь дальним родственником ее покойной матери, и знал, что девушка не склонна к глупым фантазиям. Если она так говорит, значит, что-то такое она и в самом деле видела. Хотя не исключено, что ей все-таки показалось. В любом случае, решил староста, пусть там сначала все посмотрят полицейские из города. Может, найдут чего-нибудь, что они с Педро не заметили. Наверняка найдут – ведь они ничего не трогали и свет не зажигали, если не считать фонарика, имевшегося у Педро. Значит, могли чего-то не заметить. В любом случае, хуже не будет. Тем более что так по закону положено.
Не прошло и часа, как в дом алькальда пришел Педро. Сняв дождевик, он сокрушенно помотал головой: «ничего». Никто из соседей даже не видел, чтобы отец Марии возвращался домой. Педро выпил предложенного женой алькальда горячего чаю и уселся к телефону, звонить в участок.
Глава 8
Командир группы посмотрел на часы – по времени самолет уже должен пересечь границу – и бросил взгляд в иллюминатор. Но сейчас его волновало не это. Похоже, опасения пилота, высказанные им перед вылетом, начинали сбываться, причем самым худшим образом. Мелкий дождик, начавшийся вскоре после взлета, постепенно перешел в настоящий тропический ливень с грозой. Почерневшее небо все чаще прочеркивали голубые зигзаги молний, при этом паузы между вспышками и раскатами грома становились все короче. Самолет явно приближался к эпицентру грозы.
Командир пробрался в пилотскую кабину:
– Ну что, капитан, прогноз сбывается? Это и есть твой циклон?
– Хуже, товарищ полковник, – пилот отвечал, не отрывая взгляда от приборов. Второй пилот, никарагуанец, и вовсе не отреагировал на появление командира в кабине.
– А что может быть хуже?
– Циклон пришел раньше, чем говорилось в метеосводке. Только это еще не циклон. Это его край. А сам он, похоже, такой, что наверняка ему дадут какое-нибудь имя.
– Сможем проскочить? – Самолет тряхнуло так, что Туманов еле удержался на ногах.
Пилот отрицательно мотнул головой:
