главное, группировка пополнилась бы еще одним верным солдатом Аллаха.
– То есть ты воевал за веру? – спросил Рафкат.
– Да, – привычно коротко подтвердил Муса.
– Братьев Расадулаевых знаешь? – поинтересовался Рафкат.
– Меня взяли в плен боевики Махмуда, – ответил Муса. – Это – средний из них.
У Рафката от неожиданного упоминания имени брата чеченского амира пересохло в горле. Теперь он был абсолютно уверен в том, что Муса – именно тот человек, который ему нужен. Дело оставалось за малым. Надо было найти слова, которые могли бы убедить молодого человека прийти на одну из конспиративных квартир. А дальше уже Умар сделал бы свое дело. Он-то никогда не упустит человека, который хотя бы раз пришел в джамаат. Новобранец либо становится членом группировки, либо его участи не позавидует никто...
Предчувствие положительной развязки придало Рафкату красноречия.
– Я тоже воевал на стороне бойцов Аллаха, – сообщил он. – Я и сейчас продолжаю свою борьбу. В этой войне нельзя останавливаться. Ты знаешь об этом?
Рафкат заглянул в глаза собеседнику. Муса внимательно слушал его. В этот момент Рафкат чувствовал себя настоящим имамом. Слова сами стали приходить ему на язык.
– Аллах призывает всех воевать с неверными. Он сказал: «О вы, неверные! Не поклоняюсь я тому, чему поклоняетесь вы, а вы не поклоняетесь тому, чему поклоняюсь я...» – процитировал он заученную им на занятиях по вахаббитской идеологии фразу из суры «Кяфирун». – Всех неверных постигнет кара Аллаха. И мы, его солдаты, должны осуществлять волю Аллаха на земле...
Муса смотрел на Рафката, не спуская глаз. Когда их взгляды встретились, молча кивнул. Пора было переходить к изложению основной идеи – встречи на квартире Умара.
– Ты не хочешь сходить со мной?.. Короче, там собираются воины Аллаха, – предложил Рафкат. – Я знаю такое место в Екатеринбурге...
– Разве они собираются не в мечети? – Муса состроил удивленное выражение лица.
– Нет. В двадцать четвертом аяте в суре «Покаяние» сказано, что нельзя посещать мечеть, которая построена не из богобоязненности, – нравоучительно произнес Рафкат. – Все мечети, которые построены в Екатеринбурге, построили неверные. Муфтий подчиняется неверным. Поэтому получается, что каждый мусульманин, посещающий мечеть, подчиняется не Аллаху, а неверному. Понимаешь?
Муса снова кивнул.
– Неверные не соблюдают законов шариата, – добавил Рафкат. – Они мешают становлению чистого ислама. Правоверные должны сражаться на пути Аллаха. Всевышний сказал, что мы должны бороться со всяким, что мешает становлению законов шариата. Поэтому истинно верующие в Аллаха образовали джамаат. Цель которого – возвышение ислама, – Рафкат решил, что пора раскрыть перед наставляемым на путь истинный все свои карты. – Мы занимаемся подготовкой и ведением войны против неверных на территории Екатеринбурга.
– А с кем вы боретесь на территории России? В Чечне – там все было понятно, – подыгрывая собеседнику, спросил Муса. – А здесь?
– Со всеми, кто не исповедует ислам, – горячо проговорил Рафкат. – Конечно, здесь не главный опорный пункт мусульман. Основные силы находятся за пределами России, но мы должны всячески способствовать созданию Всемирного исламского халифата. Наша задача – добывать средства для ведения войны с неверными по всей территории России... Все истинно верующие, и я тоже, должны вести непрекращающийся джихад. И я знаю людей, которые живут, истинно соблюдая все заветы Аллаха.
Во время своей пламенной речи глаза Рафката горели. Он чувствовал, что его проповедь имеет успех.
– Ну как? Хочешь сходить со мной? – спросил он.
– Когда?
– Да хоть сегодня. Я познакомлю тебя с истинно верующими. И ты почувствуешь, что твоя жизнь наполнилась смыслом. Понимаешь? Ты сможешь на деле доказать свою приверженность Аллаху, а не просто ходить в мечеть. Просто читать намаз – это еще не значит быть истинным мусульманином. Ты еще должен многое делать, чтобы попасть в рай.
– Что нужно делать? – уточнил Муса.
– Пока ничего. Ты просто сходишь со мной. Познакомишься с людьми. У нас есть свой амир. Он хорошо знает все заветы Аллаха. Его обучали в лагерях на территории Чечни. Он – не батальонный командир! Он – настоящий имам. Такой человек знает, как воевать с неверными. Он во всем будет тебя наставлять...
– А ты давно входишь в этот джамаат? – спросил Муса.
– Почти с самого основания, – признался Рафкат. – Я знаю там всех. Там нет ни одного неверного. Ты почувствуешь свою силу, когда вместе с воинами Аллаха сделаешь хотя бы что-то для возвышения ислама. Я уже участвовал в нескольких акциях. После этого ты понимаешь, что исполняешь волю Аллаха, потому что он дает тебе большие силы за это...
Глаза Мусы тоже загорелись, и по этой его реакции Рафкат понял, что добился своего.
– Доложите, пожалуйста, как проходит операция по установлению лиц, причастных к ограблению ювелирного магазина. – Полковник Голымшанов положил руки на стол, сцепив их в замок. – И присаживайтесь, майор, присаживайтесь, – полковник показал на стул около своего стола. Затем снова сцепил руки в замок. – Свои люди все ж таки...
Панкратов придвинул стул ближе и сел.
– В ходе следственных действий по горячим следам поймать преступников не удалось, – начал докладывать он ровным негромким голосом, разминая пальцами неприкуренный окурок. – Преступникам, как вам известно, удалось скрыться с места происшествия, оставив за собой гору трупов... Сейчас проводим активные следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия...
– Ясно, – Голымшанов побарабанил пальцами по крышке стола. – Ты мне, как человек человеку, скажи, что у тебя происходит? Давай вот без этих... Без чинов. На какой стадии расследование?
Арсений переложил свою папку на соседний стул.
– Установили, что похищение Кеплера, нападение на мечеть и ограбление ювелирной фирмы осуществляла одна и та же банда. Группировкой руководят чеченские полевые командиры. Преступники имеют хорошую боевую подготовку... Возможно, обучение членов местной группировки происходит на территории Свердловской области. У меня пока нет точных сведений, товарищ полковник, но по определенным данным я могу сделать такой вывод.
– А что касается личностей преступников?
Панкратов развел руками.
– Пока мне не удалось установить конкретных лиц. Это хорошо законспирированная организация. Установление личностей преступников усложняется тем, что бандиты завербовали несколько человек славянской внешности. Они берут наиболее склонных к внушению мусульман. Это значительно усложняет работу. Затем убеждают их в том, что все, кто не чтит Коран, должны быть истреблены физически. И даже если человек не может принимать участие в активных действиях, он становится их пособником. Механизм такой. Их действия замешены на вербовке...
– Я понимаю... – начал полковник, но его прервал телефонный звонок. – Сейчас, извини. Да, – ответил он в трубку телефона. – Скажи, чтобы подъезжал. Я буду на месте... Да, Вика. Позвони от моего имени. Извинись и скажи, что у меня совещание... Да, я жду.
Голымшанов положил трубку.
– Извини, ко мне должны подъехать, – вновь обратился он к Панкратову. – И что дальше? Какой план, Арсений?
– Я спланировал операцию по внедрению в группировку своего человека. Это не даст им осуществить дальнейшие действия, и это единственное, что я могу сейчас сделать для установления круга лиц, причастных к преступлениям...
– У тебя есть конкретные люди? – полковник прищурился.
