любого негодяя, — предупредил Грант. — Неужели вы не знали?
— Теперь знаю.
— Вы с кем-то приехали? — спросил он как бы невзначай.
— Нет. А вы здесь какими судьбами?
— Я тоже один. Прилетел в Лос-Анджелес по делам. Кстати, — продолжал он, чуть помолчав, — вы совсем не похожи на посетительницу злачных заведений.
Они медленно кружились под незатейливую мелодию, на мгновения синхронно соприкасаясь и вновь слегка увеличивая дистанцию. Холли сочла себя обязанной ответить на столь недвусмысленную реплику.
— Вы правы, — искренне призналась она, — но сегодня отчего-то почувствовала непреодолимое желание пуститься во все тяжкие.
Грант, похоже, взвесил услышанное, и серебристо-серые глаза коварно блеснули. Склонившись, он привлек Холли ближе, с наслаждением вдыхая свежий аромат ее волос. Немного погодя отстранился, пристально вглядываясь в личико своей партнерши. Что и говорить, небесный, чертовски соблазнительный ангел…
— Вас привлекает разгульная жизнь?
Холли лукаво подмигнула, поднялась на носочки и прошептала ему на ухо:
— По крайней мере, сегодня!
Грант слегка поднял брови. Что же, смысл ее слов достаточно ясен!
Пока длился этот чарующе томный танец, Холли ощущала исходивший от него жар. Казалось, между ними исчезают последние преграды… Закрыв глаза, она отдалась ощущениям, затягивавшим ее в чувственный водоворот. Мелодии незаметно менялись, и они продолжали танцевать, опьяненные этой сладостной близостью. Окружающее словно перестало существовать.
Холли уже успела забыть, как восхитительно оказаться в плену мужских объятий. Слишком давно не доводилось испытывать ничего подобного. Сознавать, что он жаждет тебя.
На этот раз, когда музыка стихла, Холли и Грант остановились и замерли, боясь оборвать волшебную нить, протянувшуюся между ними. Наконец он неохотно отступил, все еще не выпуская Холли, и повел ее через лабиринт столиков, мимо стойки бара в манящий интимном уголок. Продолжая стискивать тонкие пальчики, Грант поймал себя на том, что волнуется, будто застенчивый мальчишка. Верно ли он понял эту женщину? Действительно ли она оказалась здесь в поисках того же: ночи, которая помогла бы облегчить боль одиночества? До сих пор ему казалось, что именно так и есть.
— Послушайте, — сдавленно произнес он, — не знаю, зачем вы пришли сюда и чего ищете…
Холли, интуитивно осознавая, в чем дело, поспешила развеять его сомнения.
— Это… это именно то, что я желаю, — прошептала она, понимая, что отрезает последний путь к отступлению. И, умоляя про себя Господа простить ей грех, положила руки на грудь Гранта. Дрожь томительного предчувствия пронизала ее тело.
Только вчера Холли, не задумываясь, покинула скорбящее семейство Прескоттов и улетела из Мемфиса в Лос-Анджелес. Сегодня с такой же легкостью она скинула траур, грозивший, казалось, задушить ее, надела вместо строгого костюма вечернее платье, черный цвет которого имел совершенно иную символику.
Сегодня она хоронит свои муки и терзания, свою неудавшуюся семейную жизнь. Настало время сквитаться с Кейси. После этой ночи она навеки избавится от шрамов и рубцов, изуродовавших душу. И будет твердо знать, что другой мужчина находит ее манящей и желанной.
И пусть на то, чтобы избавиться от сомнений, потрачено немало времени, теперь Холли готова переступить запретную ранее черту. Пора положить конец черной тоске, которая проникла в ее сердце много месяцев назад, задолго до того, как умерли связавшие их отношения, задолго до того, как не стало мужа.
— Хочешь уйти? — В голосе Гранта слегка вибрировала гортанная нотка.
Трудно было ошибиться в значении этого вопроса. Холли кивнула…
— Да, — выдохнула она. — Только скорее.
Где-то близ солнечного сплетения зов плоти все сильнее давал о себе знать.
До отеля, где остановился Грант, было всего с четверть часа езды, но для Холли минуты растянулись на целую вечность. Чувство нереальности происходящего не покидало ее, и, чтобы убедиться в обратном, она то и дело поглядывала на Гранта. Мужественный, даже слегка грубоватый профиль. Не красавец, но для нее — то, что надо! Почему-то серебристо-серые глаза, нос, выглядевший так, словно был не однажды сломан, и чувственные губы — все, вместе взятое, создавало лицо, казавшееся куда более привлекательным, чем идеально классические черты. Свет из окна проезжавшей машины заиграл в непокорной пряди его густых темных волос.
Свободной рукой Грант прижал к себе Холли.
— Нервничаешь?
Она отрицательно покачала головой. Ложь. Гнусная ложь! Теперь, зайдя так далеко, она была насмерть перепугана.
— Уверена? Ты не похожа на прожигательниц жизни. По-моему, впервые отважилась на нечто подобное.
— А как, по-твоему, я должна выглядеть? — еле слышно осведомилась Холли.
— Во всяком случае, не так. У тебя вид… словно вот-вот передумаешь.
— В таком случае, пожалуй, стоит отвезти меня обратно. Уверена, что в клубе полно женщин, которые… — Холли решила не продолжать.
— Эй, я вовсе не хотел тебя обидеть. Просто уж очень у тебя взгляд затравленный.
Затравленный… Вот именно! Прекрасное определение. Да она вне себя от страха!
— Если пытаешься вести светскую беседу, можешь не трудиться, — заявила Холли куда резче, чем намеревалась.
— Женщина, которая точно знает, чего добивается! Настоящая редкость, — насмешливо заключил Грант, не отрывая взгляда от дороги. К этому времени Холли действительно много бы дала, чтобы очутиться у себя дома. Что ей взбрело в голову? Никогда в жизни она не отваживалась на подобную глупость! Дура, идиотка, кретинка, во что она вляпалась?!
— Далеко еще? — спросила она. Собственный голос отдался в ушах дребезжащим звоном.
— А в чем дело? Готовишься сбежать? Да, и как можно дальше!
— Мне и в голову такое не приходило, — нехотя произнесла она. — Просто хотелось бы поскорее покончить с этим.
Грант с иронией покосился на нее и сухо усмехнулся.
— Готов служить даме. Если предпочитаешь, можно сразу перейти к делу. Большинство женщин любят сначала поболтать, немного пофлиртовать, возможно, выпить. Короче, полный набор того, что называют прелюдией перед сексом. Но ты, по всей видимости, ожидаешь другого. Никаких условностей. Ни жеманства, ни притворства… Словом, без всякой игры.
Он резко свернул налево, к гостиничному гаражу, и Холли качнуло в его сторону. Грант нажал на тормоза и, повернувшись к ней, долго разглядывал ее. Цвет бесстрастных серых глаз напоминал о покрытом тучами зимнем небе.
— Что же, киска, — лениво протянул он, — будь, по-твоему.
— Очевидно, у тебя немалый опыт в подобных делах, — съязвила Холли.
Полумрак скрыл внезапную улыбку Гранта. Да уж побольше, чем у тебя, крошка!
Слепящие огни хрустальных люстр в огромном вестибюле высвечивали каждую деталь фешенебельной обстановки. С горделивой осанкой Холли последовала за Грантом к отделанной мрамором стене, куда были встроены лифты. Грант нажал кнопку, сосредоточенно размышляя о своей загадочной спутнице. Ее поведение в машине странным образом не вязалось с первым впечатлением, которое произвела на него эта женщина. Возможно, малышка, как и он, пытается забыть что-то или кого-то.
Несколько минут спустя они уже стояли перед его номером. Грант вставил в прорезь пластиковую карточку и повернул ручку. Дверь бесшумно распахнулась. Холли подождала, пока он войдет и включит лампу. По комнате разлилось приятное розовое сияние, не достигавшее, однако, дальних углов.
