Геннадий вздохнул, бросил взгляд на убитую. Совсем юная. Убил старик. Ищи теперь старого выродка… Как найдешь, если он ни разу не наследил и впредь поостережется…
В паршивом настроении Геннадий и два оперативника поехали на дом к погибшей. Оперов он отправил вперед – пусть объяснят родителям что к чему.
Рядом с подъездом крутился подозрительный субъект – взъерошенный, небритый малый лет тридцати, но одетый с иголочки. Он криво ухмыльнулся Геннадию и спросил:
– К Нуретовым?
– К ним. А что? – насторожился Егоров.
– Нет их девки. Сбегла. Я ее держал. Если шлюхи нужны, меня спроси.
Геннадий понял мысль, что погибшая подрабатывала проституцией, а это – ее сутенер.
– Тебя как звать?
– Костик.
– Куда пропала Зия?
– Ха, я почем знаю! Когда бабки нужны были, приходила на угол, я вел ее к таксистам на пятак… Ну че, сколько девок возьмешь? Я смотрю, вас трое корешей. Даю почти даром.
– Я – мент, следователь Егоров. – Геннадий по привычке полез в карман за удостоверением, но вспомнил, что забыл его дома, и чертыхнулся про себя. Сутенеру же хватило одного его движения. Он сразу побледнел и попятился.
– Прости, брат. Ошибся. Так, наболтал глупостей…
– Подожди, кое-что спросить хочу.
– Что знал, сказал. Извини, дела. Потом поговорим. – Мужичок приложил руку к груди, испуганно кивнул головой и быстро-быстро пошел прочь.
Геннадий с ненавистью посмотрел ему вслед, закурил сигарету. Ладно, Костика этого он при желании всегда выцепит. Значит, Зия была шлюхой. Понятно, почему она отправилась со стариком в лесопосадки. Он купил ее и повел трахаться на природе. Потом Зия что-то почувствовала и стала орать; ее услышали, заступиться побоялись, но в милицию сообщили… Все логично, все сходится.
Докурив, Геннадий пошел в подъезд – пришло время поговорить с родителями.
Квартира была грязная и вонючая. Родители – законченные пропойцы – оплывшие лица, отвислые обветренные губы. В одной из комнат валялись полиэтиленовые мешки, набитые бутылками и пустыми банками, видимо, живут сбором стеклотары, а дочь помогала родителям, промышляя проституцией. Вот такая семейка. Удивительно, что они заявили о ее пропаже. Хотя как же – исчез источник дохода…
Ничего стоящего не узнав, от Нуретовых Геннадий отправился прямо к отцу – из управления дежурный передал о звонке отца, и его встревожило, что он упомянул о недомогании.
Когда он открыл дверь своим ключом и вошел, Егоров-старший сидел за столом перед компьютером и работал. Обернувшись на звук шагов, он улыбнулся.
– Хорошо, что приехал. Договор почти у меня в кармане. Перекусишь?
– Спасибо, отец. – Геннадий устало плюхнулся в кресло и вытянул ноги. Старик просто хотел его видеть, потому и упомянул о недомогании.
Он заметил на журнальном столике пустой стакан и разорванную упаковку противопохмельной таблетки. Отец пил? Нервничал из-за книги и отрешился с помощью алкоголя? Зря, конечно, в его возрасте пьянка противопоказана. Геннадий не стал высказываться вслух, отец – мужчина и имеет право поступать как считает нужным.
– Торопишься? – обернувшись, спросил Андрей Андреевич.
– Работа.
– Я так понял, что мне предлагают за две книги порядочные деньги. Пока не буду говорить, чтобы не возбуждать в тебе преждевременных надежд. Подождем, когда все будет подписано и перечислено на счет. Вот, возьми еще аванс – разжился. – Андрей Андреевич вытащил из нагрудного кармана рубашки триста долларов, протянул Геннадию.
Три сотни зеленых! Отец таки ухватил фортуну за хвост – баксы буквально сыплются на старика. Можно было и порадоваться трем сотням – эти деньги окончательно перекроют все финансовые пустоты, образовавшиеся в последнее время, но Геннадий не смог. Убитая девушка в лесу, лица ее родителей- пьяниц, грязь в квартире, пустые бутылки – он был полон этим, и места для других эмоций не оставалось. Геннадий машинально положил деньги в карман и сказал:
– Папа, я сейчас должен идти. Вечером позвоню.
– Хорошо, Гена. Иди, я все равно работаю.
– Ты в порядке?
– А? Да, в полном.
Егоров-младший вышел из дома и поежился – ветер показался неприятным, пахнущим канализацией. До автобусной остановки идти минут десять – через парк с аккуратными подрезанными кустами, образующими красивую аллею. Он пошел, глядя себе под ноги и ни о чем больше не думая – ни о деньгах, лежащих в кармане, ни о новом деле с погибшей девушкой-проституткой. В голове пустота. Поэтому и не обратил внимания, что шел по длинной аллее в полном одиночестве.
Удар обрушился сзади. Геннадий согнулся пополам, ослепнув от боли, и рухнул на землю. Его начали бить ногами в голову, в тело. Он закрывал живот – кости проломить тяжеловато, а вот отбить требуху легче легкого, будешь потом весь остаток жизни инвалидом.
Его ухватили за шиворот пиджака и поволокли через кусты, цепляя за острые сучья. Он не соображал, что происходит, пребывая в жгущей пелене боли. Его куда-то бросили, и он ощутил запах гнилой земли и прелых кореньев. Над ним тихо зазвучали голоса.
– Где там моя банка? Босс не терпит, чтобы его приказы выполнялись наполовину.
– Плесни на морду – он весь в крови.
Щелкнула полиэтиленовая крышка и его окатило мочой. Сознание медленно прояснялось.
Два высоких амбала стояли над ним с литровой банкой в руках. В банке еще оставалась моча, и один выплеснул ее до конца. Второй мял в руках деньги, которые десять минут назад вручил Геннадию отец.
– Богатый какой! – неодобрительно отозвался амбал.
– Коррупционер… Больше ничего в кармане не было? – спросил второй.
– Нет.
Геннадий поблагодарил Бога, что умудрился оставить дома свое удостоверение и оружия при нем нет. А вот деньги…
Геннадий приподнялся незаметно и с силой выкинул вперед сжатый кулак. Он попал прямо в естество амбала, и тот, задохнувшись от боли, рухнул, хватая ртом воздух.
– Убью, уроды! – прохрипел Егоров, окончательно приходя в себя.
– Тетеря, бежим! – крикнул амбал, державший пустую банку. Он бросил ее в спортивную сумку, закинул ее на плечо, прихватил подельника под мышки и побежал.
– Твари!! – заорал им вслед Геннадий, опираясь на кулаки. Тело и лицо гудели болью, и не только физически – он окончательно осознал, что только что лишился трех сотен долларов, которые решали все его проблемы…
– О, боже, тебя избили! – всполошилась жена.
– Ерунда.
Геннадий умылся и рухнул на диван – завтра выходной, и он отлежится, выйдет на работу в полном порядке. Кто же это налетел на него средь бела дня? Странно. Особенно странно то, что один из ублюдков назвал его ментом, хотя ничего не указывало на его принадлежность к милиции. Напали по наводке – яснее ясного. А вид денег их удивил. Они не знали, что у него будут доллары. Так что на ограбление не похоже. То есть его ограбили, но с самого начала собирались лишь избить и унизить, облив мочой – полную банку приготовили. Это могли быть приятели его подследственных. Сколько у него дел ведется? Восемь на данном этапе. Слишком много, чтобы вычислить, чьи братки устроили «наезд».
Тут в мозгу высветилась кличка одного из ублюдков: «Тетеря». Уже легче: по кличке можно попробовать отыскать, в чьей банде есть браток с таким прозвищем.
Зазвонил домашний телефон. Трубку взяла жена.
– Геннадия Андреевича? Кто его спрашивает? По работе? – Она зажала трубку ладонью и посмотрела на
