столько нового и интересного.
— Я совершенно про неё забыл! — воскликнул сэр Кристофер Рен. — Я ваш должник, Даниель! С архитекторами такое случается сплошь и рядом, сами знаете — закончишь дело на девяносто девять процентов и отвлечёшься на другое. Вы совершенно правильно мне о ней напомнили!
К тому времени, как он закончил последнюю фразу, дыра уже исчезла. Каменщики вставили в неё заранее приготовленную свинцовую трубу и вывалили тачку замешанного на растворе щебня. Трубу вдавили так, чтобы она оказалась вровень с полом, и каменщик уложил поверх щебня несколько плит.
В другом конце помещения мастеровые мистера Андертона укладывали шляпные коробки в бочки. Те были пока не доделаны: сверху доски расходились, их держали временные обручи. С внутренней стороны досок были выпилены пазы для донца. В каждую бочку влезала дюжина коробок; чтобы они не гремели, свободное место забивали стружками. Сверху клали донце. В таком виде бочки перетаскивали во двор церкви, который сообщался с другим двором, побольше, позади здания гильдии засольщиков, где ничто не могло быть более неприметным, чем несколько подготовленных к закупорке бочек.
К концу дня все бочки доставили в мастерскую мистера Андертона; его бондари загнули доски внутрь, зажав донца, и набили постоянные обручи.
Даниель устал, но не чувствовал сил подвести под делом черту, пока последнюю шляпную коробку не запечатали в последнюю бочку. Он устроился в углу мастерской и по мере надобности взбадривал себя кофе и табаком. Наконец работа была закончена. Бочки откатили к «Трём кранам»; на каждой указали адрес получателя: LEIBNIZ-HAUS HANOVER. После всех забот и треволнений, доставленных золотом по пути с Соломоновых островов во дворец вице-короля Мексики, затем в Бонанцу, где оно было похищено, в Каир, Малабар и дальше по морям на обшивке, а потом в трюме «Минервы», очень странно было повернуться спиной и уйти, бросив его на открытой пристани. Однако теперь, замаскированное под солёную треску и доверенное надёжному экспедитору, оно было, пожалуй, в большей безопасности, чем когда-либо за свою историю.
Ют «Минервы»
Полдень, вторник 26 октября 1714
Вчера вечером Даниель побоялся возвращаться в Крейн-корт, зная, что Исаак скорее всего найдёт его там, будет костить, щучить, стращать и вообще всячески портить ему кровь. Поэтому он решил напроситься на «Минерву», благо та была куда ближе к «Трём кранам». Капитан и офицеры этого замечательного корабля уже давно настойчиво зазывали Даниеля в гости, а тот всякий раз находил предлог отказаться. Когда Даниель незадолго до полуночи заявился на лодке, его приняли с распростёртыми объятиями, напоили допьяна и уложили спать в прежней каюте.
Он проснулся с чувством, что проспал очень-очень долго, возможно, от непомерного облегчения, что наконец-то сбыл с рук треклятое золото.
Впрочем, Даниель знал, что проспал бы ещё дольше, если бы не грохот и чертыхания.
Он с неохотой влез во вчерашнюю заскорузлую одежду — она стояла колом и вполне могла служить подпоркой для тела. Незнакомый человек рывком открыл дверь каюты, не удосужившись даже постучать. Даниель как раз застёгивал пряжку на башмаке. Хозяин каюты и незваный гость уставились друг на друга, в равной степени шокированные. Незнакомец был молод, хорошо одет и благовоспитан — а потому в ужасе, что потревожил старика за церемонией утреннего туалета. Тогда почему же он здесь оказался? Ответ подсказывал значок с серебристой борзой.
— Сэр! Прошу прощения, но… э…
— По велению короля вы должны обыскать мою каюту? — предположил Даниель.
— Да, сэр. Именно так.
— И что же вы ищете, если мне позволено узнать? Сонного старика? Он перед вами.
— Нет, сэр, простите…
— Если вы скажете мне, что вам велено искать, я постараюсь помочь, чем смогу.
— Золото, сэр. Контрабандное золото.
— А… Боюсь, что всё золото здесь — у меня на пальце. — Даниель снял кольцо и протянул на ладони. — Вы его конфискуете?
Королевский курьер окончательно смутился.
— О нет, сэр, конечно, нет, это совсем не то, что мы ищем. Мне крайне неловко вас беспокоить, но если бы вы соблаговолили… э…
— Выйти, чтобы вы могли тщательно обыскать каюту? Какой разговор, любезный, уже иду!
Даниель надел кольцо обратно на палец, встал и вышел на палубу.
Даппа, стоя на юте, смотрел в подзорную трубу на Тауэр. Вчера Даниель добрался до «Минервы», так толком и не поняв, в какой части Лондонской гавани она находится. Сейчас, когда взошло солнце, он поразился, как близко они от Тауэра — почти на расстоянии окрика.
Даниель молчал, дожидаясь, пока Даппа его заметит; невежливо резко заговаривать с человеком, когда тот смотрит вдаль. Не стал он и спрашивать, где ван Крюйк. Местоположение капитана несложно было определить, поскольку тот безостановочно сыпал ругательствами на голландском, сабире и прочих известных ему языках, следуя по своему кораблю за курьерами короля.
— Могло быть хуже, — заметил Даппа после того, как из открытого люка вырвался особо мощный шквал ванкрюйковой брани. — Мы сейчас легко нагружены, и корабль не трудно тщательно обыскать. Две недели спустя мы будем набиты по шпигаты — тогда это была бы целая история.
Он опустил подзорную трубу и подмигнул Даниелю.
— Они царапают наши пушки.
— Что-что?!
— Какое-то высокопоставленное лицо вообразило, будто волшебное золото отлили в пушечные формы и выкрасили в чёрный цвет, чтобы вывезти под видом орудий. Солдаты скребут их шилом, убеждаясь, что они бронзовые.
— Невероятно.
— Некоторые члены команды теперь считают, что вы приносите нам несчастье.
— А, понятно. Первый раз, когда я поднялся на «Минерву», она подверглась нападению со стороны Чёрной Бороды. Теперь это.
— Да, док.
— Раз они такие суеверные, — сказал Даниель, — то наверняка слышали поговорку: «В третий раз повезёт».
— Что вы задумали? — спросил Даппа и тут же невольно улыбнулся.
— Из ваших слов я заключил, что «Минерва» скоро отплывает.
— Нам надо взять здесь кое-какой груз, потом мы идём в Плимут.
— Вот как?
— Прошлый раз, будучи там, мы ввязались в одно дельце, которое ещё тянется. Так или иначе, нам надо туда зайти. Потом на юг в Опорто. Затем через Атлантику в более тёплые широты.
— А весной снова в Лондон?
— Лондоном мы уже наелись, спасибо! Нет. — Даппа рассмеялся. — Наш путь лежит в противоположную сторону. Енох Роот изводит нас просьбами доставить его на Соломоновы острова…
— Но они на другой стороне земного шара от Бостона!
— Мы знаем, где они, — отвечал Даппа. — Однако нам как раз по пути.
— По пути куда?!
— На Квиинакууту, где мы навестим старых друзей или их могилы, если так обернётся. Потом в Малабар, где у нас инвесторша, которая, можно смело предположить, уже рвёт и мечет. Она не принимает дивиденды в форме переводных векселей. Мы должны явиться к ней и сложить золото в слитках на берегу.
— Трудный случай.
