наследницу огромного состояния собирается убить ее собственный супруг…
«Да я и сам в это не очень-то и верю. Зачем Михайлову убивать свою жену? Из-за наследства, оставленного отцом? Да у него у самого бабок немерено… И зачем было устраивать эти сложные комбинации с похищением? Элементарный „несчастный“ случай подошел бы как нельзя лучше… Но факт остается фактом – на место встречи он не приехал. А вместо себя прислал „Мерседес“ с наемными убийцами…» Чем больше Константин размышлял над всем этим, тем сильнее крепла его уверенность, что Михайлов не такой белый и пушистый, каким показался ему с самого начала. Но у него не было никаких конкретных доказательств – одни домыслы и предположения. А на них, как известно, далеко не уедешь.
…Они уже отошли на достаточно приличное расстояние от места покушения, как Даша вдруг остановилась и принялась судорожно озираться.
– Костя, я же совсем забыла о Саше! – заявила она обеспокоенно. – Мы же договорились, что он заберет нас!
Константин непроизвольно поморщился – Дашина наивность уже начинала его раздражать. Ну как объяснить этой дурехе, что возвращаться назад не просто глупо, но и опасно. Даже если ее чертов Саша не имеет никакого отношения к тем отморозкам в «Мерседесе», на месте происшествия уже наверняка торчат менты. Почти все жильцы близлежащих домов слышали выстрелы, а кое-кто наверняка даже видел, в какой последовательности разворачивались события. И уж парочка свидетелей точно запомнила его и Дашину физиономии. Так что возвращаться назад – себе дороже!
Мысленно подбирая слова (как бы ненароком не сказать чего лишнего), он негромко начал:
– Мы честно прождали его сорок минут. Но он так и не появился… А сейчас там куча ментов! А эти особо разбираться не станут – сунут тебя в «уазик» – и в отделение. У нас же нет никаких документов! У меня с собой пушка. Хочешь всю ночь просидеть в «обезьяннике»?
– Саша мог опоздать! – упрямо возразила Даша. – Ты же сам говорил, что в такое время немудрено попасть в пробку! А если он уже там, он не позволит нас задержать! В крайнем случае даст взятку, чтобы от нас отстали.
«Твой Саша скорее всего и не думал сюда ехать!» – так и вертелось у Панфилова на языке, но он промолчал. Даша не должна догадаться, о чем он думает. Иначе из надежной союзницы она превратится в кровного врага.
Взяв Дашу за руку, Константин решительно двинулся к автобусной остановке. Благо до нее было рукой подать – всего каких-то семь метров. Силой усадил девушку на скамейку и тоном, не терпящим возражения, заявил:
– Сейчас мы поедем ко мне.
– Зачем?
– Переодеться и взять деньги. Потом отправимся на вокзал и попытаемся снять квартиру. Поняла?
– По какому праву ты здесь командуешь? – возмутилась Даша. – Я не хочу снимать квартиру! У меня есть где жить! Тем более что Саша меня ждет…
– Хорошо, как только мы окажемся у меня, ты ему позвонишь, – решил схитрить Константин. – Но сейчас давай сделаем так, как я сказал.
Краем глаза он заметил, что окружавшие их люди поглядывают на них с жадным любопытством. Еще бы! Семейка люмпенов выясняет отношения с воистину итальянским темпераментом. Похоже, Даша тоже заметила эти малоприятные чужие взгляды. Ей стало неудобно, и, поколебавшись, она кивнула:
– Ладно.
Конечно, Константин здорово рисковал, возвращаясь в свою берлогу. Но кто бы ни стоял за этими «жучками», которыми его квартира была нашпигована сверху донизу – ФСБ, менты, частные сыщики, работающие на его высокопоставленных врагов, – их вряд ли заинтересует Дашина история. К тому же он не собирался долго задерживаться здесь – пять минут на переодевание, еще столько же, чтобы достать денежную «заначку». И прощай, родные пенаты! У него, правда, не было ключей, но сей факт не казался Константину такой уж серьезной проблемой. Замок на его двери стоял самый обыкновенный. Открыть шпилькой – раз плюнуть. Недаром же четыре года он оттрубил на зоне строгого режима – кое-чему научился…
…Стоило ему переступить порог собственной прихожей, как в нос ударил запах пыли и застарелого табака. Курить захотелось так сильно, что Константин сглотнул слюну. Но сигареты могли и подождать. Сейчас самое главное – найти одежду для Даши и для себя.
Он включил свет и, не снимая обуви, прошел в гостиную. Открыл платяной шкаф и принялся вытряхивать из него вещи. Даша, войдя следом, устало опустилась на диван и взглядом пробежалась по комнате:
– Где у тебя телефон?
– Не вздумай никому звонить! – Он отложил в сторону спортивный костюм – для Даши, и джинсы с футболкой – для себя. Нашел на подоконнике начатую пачку сигарет и с наслаждением закурил.
– Переоденься. – Он протянул Даше спортивный костюм. – Я сейчас вернусь…
Вышел в спальню, разделся донага и с удовольствием натянул на себя чистые шмотки. Для полного комфорта неплохо было бы принять душ, но на такие изыски у него уже не оставалось времени. В этот момент его чуткое ухо уловило характерный звук – словно кто-то осторожно нажимал кнопки на телефоне. Мысленно чертыхаясь, ринулся в гостиную – так и есть, Даша, начхав на его предупреждение, уже кому-то названивала.
В мгновение ока он оказался рядом и с силой выдернул телефонный шнур из аппарата. Сам аппарат отшвырнул в сторону, от греха подальше.
– Ты что, совсем рехнулся? – свистящим шепотом спросила Даша.
– Я же просил – не звонить!
– Но Саша с ума сходит!
– Да ему плевать на тебя! – не сдержался Константин. – Иначе он приехал бы вовремя, а не прислал бы вместо себя киллеров!
Звонкая пощечина помешала ему договорить фразу до конца. Машинально Константин схватил Дашу за запястье и несильно сжал его. Дашино лицо перекосилось от боли, на глазах выступили слезы:
– Пусти, ублюдок!
«Твою мать, какого хрена я с ней вожусь? – подумалось вдруг Константину. – От нее одни неприятности…»
Константин выругался сквозь зубы – нет, с этой самоуверенной девчонкой нельзя миндальничать. Чем больше он с ней возится, тем сильнее она наглеет. Подумать только, обращается с ним, как с рабом: не понравилось то, что он сказал, – хрясь по морде, дескать, знай свое место…
Ни слова не говоря, Константин прошел в спальню, вытащил из кармана грязной робы сложенную вчетверо газету и, вернувшись в гостиную, сунул газету Даше под нос.
– Прочти заметку на второй странице!.. Может, тогда поймешь, что я прав!
Скорчив презрительную гримасу, та развернула «Комсомолку». Пробежалась глазами по строчкам, хотела что-то сказать, как вдруг ее лицо исказила неподдельная боль. Подбородок мелко затрясся, а по щекам заструились слезы. Уронив газету, Даша покачнулась и стала медленно заваливаться на бок. Перепугавшись, Константин бросился к ней. Но оказалось, что это всего лишь глубокий обморок.
Пока Даша приходила в себя, Константин сбегал в кухню за водой. Смочил ей виски, заставил сделать несколько глотков. Пепельно-серое лицо Даши стало постепенно наливаться красками. Но когда ее блуждающий взгляд натолкнулся на лежавшую на полу газету, Даша судорожно простонала и, крепко обняв Константина двумя руками, зарыдала на его плече так горько и яростно, что он почувствовал нешуточные угрызения совести.
«Какой же я болван! Зачем же я так с ней?.. Зачем?» – Он раз за разом задавал себе этот вопрос, проклиная себя за минутную слабость. Но повернуть время вспять было не в его власти. И, чтобы хоть как- то загладить свою вину, он принялся произносить донельзя банальные фразы. Его уговоры вызвали новый приступ слез.
– Как же так? – всхлипывая, шептала Даша. – Отец всегда говорил, что чувствует горы… Он любил их… И они отвечали ему тем же…
Константин молча погладил ее по голове. Он-то прекрасно понимал, какие чувства испытываешь, когда
