стен, а мониторы то висят над головой, то оказываются под ногами. Поэтому нормальное положение вещей казалось теперь ему необычным. Подлодку подбросило и опустило, она закачалась и стала на киль.
– Всем занять свои места! – крикнул Дулов, поднимаясь на ноги.
Офицеры заспешили к пультам.
– Запустить силовую установку!
– Есть запустить!
Заурчал дизель. Оживали экраны компьютеров. Теперь Дулов уже мог видеть на мониторе контуры дна, так долго державшего в плену подлодку, береговую линию. Но он все равно скомандовал: «Выдвинуть перископ!» – и припал к резиновой маске окуляров.
В поле зрения оказался земснаряд. Мощная оптика давала возможность рассмотреть даже лица людей на палубе. Игорь Игнатьевич с недоумением уставился на Доморадова, застывшего с приоткрытым ртом возле бортового ограждения. Задумываться о том, что делает инженер на корейском земснаряде, не было времени. Кавторанг повернул перископ. К всплывшей субмарине уже неслись десантные катера. А из переговорного устройства раздавался голос Ким Ен Джуна:
– Мы видим вас. У вас все в порядке?
– Да пошел ты… – пробормотал Дулов, зная, что микрофон с его стороны отключен. – Самый малый вперед!
Подлодка сильно дернулась, вздрогнула, дизель чуть не захлебнулся.
– Товарищ командир, винты повреждены! Их заклинило.
– Самый малый назад.
Вновь дернулась подлодка, вновь взвыл дизель. Вновь винты провернулись на пол-оборота и мертво стали.
– Черт! Раз туда-сюда немного крутятся, значит, дело не в механике. Нам их тросом спутали! – догадался Дулов, глядя в перископ на то, как к субмарине, сбрасывая скорость, уже подходят десантные катера. – Перейти на водометный движитель! Полный вперед!
– Есть перейти! Есть полный! – продублировал оператор.
На мониторе гидролокатора разворачивалась картина дна. Белые линии, сплетенные в сетку, струились на пронзительно-синем фоне.
– Идем! Идем! Что, суки, не ждали! – радостно выкрикнул Дулов.
И тут подлодка то ли во что-то уперлась носом, то ли что-то удерживало ее за корму. Движение вперед еще происходило, но сильно замедлилось, а затем «Щуку» потащило назад, хоть водомет продолжал работать.
– Противолодочная сеть, товарищ командир!..
Пак Нам Чхоль следил за маневрами всплывшей подлодки и кривил губы. Когда оказалось, что «Щука» способна двигаться даже со спутанными стальным тросом винтами, адмирал удивился, но не слишком сильно. Он все-таки был осторожным человеком, не до конца верил в искренность Доморадова, а потому распорядился ночью в тайне от инженера поставить вокруг субмарины противолодочные сети. И ловушка сработала: теперь подлодка тыкалась в заграждения и не могла выйти из них без посторонней помощи.
– Господин Доморадов, а ваша хитрость не сработала! – крикнул он, не отрывая взгляда от беспомощной субмарины. – Почему вы не сказали мне о втором движителе?
И адмирал повернул голову. Он готов был простить Доморадову уловку. Все-таки инженер был русским и потому стремился помочь товарищам.
– Стой, идиот! – взревел Пак Нам Чхоль.
Инженер залез на бортовое ограждение, балансируя на перилах и широко раскинув руки. К нему бежали члены команды земснаряда.
– Слезай, придурок, – уже примирительно проговорил адмирал. – Слезай и поговорим.
– Не подходите ко мне! Прыгну! – закричал Доморадов, продолжая балансировать на узких перилах.
Это давалось ему с трудом.
– Всем стоять! – гаркнул Пак Нам Чхоль, опасаясь, что Александр не удержится и свалится в воду. – Я сам подойду к тебе. Сам, один, больше никого. Все будет хорошо. Слезай, – ласково произнес он, делая осторожный шаг к обезумевшему инженеру.
Доморадов глубоко вдохнул, закрыл глаза и сделал шаг в пустоту. С пронзительным криком он полетел в воду, врезался «солдатиком» в волны, подняв фонтан брызг.
– Человек за бортом!
В воду полетело несколько спасательных кругов. Матросы столпились, перевешивались через ограждения, пытаясь рассмотреть всплывшего Александра. Уже спускали шлюпку. Десантный катер свернул к земснаряду. Пак Нам Чхоль до боли в суставах сжимал перила, щурился. Волны плескали в борт. Кружил катер, а голова Доморадова так и не показывалась среди волн.
– Придурок, – шептал адмирал. – Придурок.
Он не мог подыскать более подходящего слова, чтобы объяснить поступок инженера. Наконец прошло более пяти минут, а Доморадов так и не всплыл. Наконец среди волн показалась голова, но это был аквалангист; жестами он показывал, что под земснарядом Доморадова нет.
– Течением снесло. Наверное, всплывал и ударился головой в дно катамарана. – Пак Нам Чхоль не удержался и грязно выругался.
Было уже понятно, что если Александра и отыщут, то лишь мертвым. И адмирал переключил все свое внимание на «Щуку», пытавшуюся выбраться из западни. На палубный настил субмарины уже забрались люди Ким Ен Джуна. Старлей обращался к командиру подлодки через переговорное устройство:
– Откройте люк. Мы только хотим оказать помощь раненым, никто из моих людей не претендует попасть на ваш корабль.
Подводные пловцы уже доставали из катера оборудование для открытия люков с внешней стороны, а Дулов не отзывался. Субмарина продолжала тыкаться носом в заградительную сеть…
Командир «Щуки» кусал губы, глядя в окуляр перископа. Было понятно, что сеть кораблю не преодолеть. Но это не значило, что кавторанг потерял волю и собирался сдаться. По люку в рубке уже стучали чем-то тяжелым. Дулов щелкнул клавишей, включая микрофон переговорного устройства. Далее делать вид, будто он по-прежнему верит в «сказки» Ким Ен Джуна, не имело смысла:
– Если ваши люди попытаются вскрыть люк, я подорву корабль. Считаю до десяти. Десять, девять…
Игорь Игнатьевич не блефовал: на «Щуке» имелась и система самоуничтожения – на случай, если экипажу придется покинуть потерпевший крушение корабль. Хотя, естественно, он рассчитывал на благоразумие корейцев. На счет «пять» удары над головой стихли.
– Я повторяю, в случае попыток проникнуть на корабль я его взорву, – командир «Щуки» продолжал созерцать на палубном настиле застывших с инструментом в руках корейцев.
Что говорит им Ким Ен Джун, Дулов не мог слышать, но догадывался. Во всяком случае, никто не спешил пересаживаться в десантные катера.
– Погружение! Глубина четыре метра, – отдал приказ Дулов.
– Есть погружение на четыре!
Загудели насосы, закачивая в балластные цистерны забортную воду. Волны стали перекатываться по палубному настилу. Субмарина уходила на глубину. Спецназовцы прыгали в волны, теряя тяжелое оборудование и инструмент. Вскоре над поверхностью уже возвышались только шноркель и перископ подлодки.
– Глубина четыре метра.
Теперь электроника удерживала субмарину на заданной глубине в заданном положении. Дулов тяжело вздохнул:
– Час от часу не легче.
– Товарищ командир, может, попробуем пробить заградительную сеть торпедой? – прозвучало предложение.
– Думал уже. Расстояние слишком близкое, взрывом повредим корабль. Мы тут как в бассейне- лягушатнике оказались. Ни назад, ни вперед. Единственный выход мог бы быть со стороны земснаряда, – произнес кавторанг, вглядываясь в монитор с контурами дна. – Но под ним мы не проскочим – зацепимся или
