тренировок проходили через такие сложные условия, что без самообладания и железной выдержки можно было легко погибнуть. Группа встала по бокам от входной двери с таким расчетом, чтобы поток бешено ворвавшейся под давлением воды не ударил в них. Этот мощный поток мог легко покалечить человека. Доронин осторожно повернул ключ. Дверь немного подалась, и вода, зашипев, стала поступать в щели почти по всему периметру двери. Взяв заранее подготовленную ременную петлю, Доронин накинул ее на дверную ручку, сделал шаг назад и с силой нажал вниз. Напор воды чуть было не сорвал металлическую дверь с петель. Удар воды в стену напротив был такой силы, что деревянный стул разбило вдребезги. Людей, стоявших у стены по краям дверного проема, мгновенно свалило с ног и закружило в бешено вращающемся пенном водовороте. Когда водная буря в каюте улеглась, то под потолком все же осталась прослойка воздуха толщиной не более тридцати сантиметров. Откашливаясь и отплевываясь, четыре головы торчали под потолком.
– Живы, герои? – бодро спросил До-ронин.
– Живы, – кашляя, ответила Веде-неева.
– Порядок, – поддержал ее Корнеев, блестя мокрой лысиной.
– Тогда ждите здесь, а я – на разведку, – приказал Доронин и скрылся под водой.
Свет пробивался сквозь толщу воды справа и слева, там, где лестницы уходили вверх. Доронину вспомнился фильм «Пираты ХХ века», где вот так же по затопленному коридору судна плыл Николай Еременко. В фильме видимость была идеальной, но на самом деле освещение здесь было очень слабое, и в коридоре царил полумрак. Доронин проплыл мимо кают, где укрылся экипаж, и осмотрел двери. Судя по слабым мелким пузырькам, которые изредка поднимались в местах дверных притворов, воды в каютах оставалось мало. Перебирая руками поручни, Доронин двинулся к лестнице, ведущей наверх.
Выбравшись из коридора, Доронин, придерживаясь за дверь, стал осматривать снизу поверхность воды. Вода была прозрачной, а солнечный день делал видимость просто превосходной. Убедившись, что поблизости не видно теней от корпусов пиратских катеров, Доронин стал медленно всплывать возле мачты антенны, верхушка которой торчала над водой. Всплыл он без всяких всплесков. Восстанавливая дыхание, Доронин стал осматриваться по сторонам. Пиратов не было. Насколько он видел на уровне поверхности воды, до самого горизонта всё чисто. Повернувшись в сторону скал, спецназовец убедился, что до суши, если так можно назвать возвышающиеся над водой метра на два-три камни, не так уж и далеко – около ста метров. «Нет резона заставлять измученную команду плыть туда самим», – решил Доронин. Он хотел попробовать освободить укрепленные на палубе два спасательных надувных плота. К тому же, насколько он знал, в плотах находился НЗ: вода, пища и, возможно, коротковолновая рация. Все это должно было быть упаковано герметично.
Восстановив дыхание, Доронин снова нырнул и поплыл к тому месту на палубе затопленного судна, где крепились спасательные плоты. Опустившись, он ухватился рукой за веревки, которые удерживали один из плотов, затянутый сверху брезентом. Где-то должен быть замок, позволяющий быстро освободить плавсредство. Но не зная его устройства, можно провозиться очень долго. Доронин решил использовать универсальный метод и просто перерезать веревки ножом. Осмотрев, как плоты крепились к палубе, и наметив себе порядок их освобождения с помощью ножа, Доронин снова всплыл на поверхность, чтобы набрать в легкие воздух.
Нырять пришлось дважды. В первый раз он неудачно перерезал веревку, и плот, толкнув его весьма ощутимо, встал боком на палубе. Только со второго раза Доронину удалось освободить спасательный плот, и тот стремительно унесся вверх. Поднявшись на поверхность следом, спецназовец с удовлетворением убедился, что значительный кусок веревки все же остался на носу плота. Доронин догнал его, ухватился за борт и закрепил веревку. Затем сильными гребками стал тянуть его к мачте, чтобы надежно привязать. Волны легко могли унести надувной плот, а без НЗ морякам долго не продержаться. Особенно если учесть состояние раненых.
Теперь Доронин решил поднимать на поверхность свою группу. Нужно быстро освободить и второй плот. Набрав воздуха, он снова нырнул. Вновь пройдя коридором, Доронин опять на мгновение остановился около кают, где укрылся экипаж. Пузырьки воздуха выходили через притвор дверей уже значительно выше. «Надо спешить», – решил спецназовец и двинулся к своим.
– Как вы здесь? – вынырнув и отплевываясь, спросил Доронин.
– Мы в норме, а как наверху? – поинтересовался Привалов.
– Пираты ушли. Я поднял на поверхность один спасательный плот и привязал к мачте. На палубе есть еще один, но мне кажется, что надо срочно доставать экипаж.
– Тогда всплываем, – согласился Привалов и спросил Веденееву и Корнеева: – Вы как, ребята, осилите?
– А что, есть другой выход из положения? – с сомнением заметил Корнеев.
– Другого нет, – ответил Доронин, не склонный в этот момент шутить и балагурить, – идем в следующем порядке: сначала я с Сергеичем, через три минуты ты, Володя, с Ирой.
Доронин посмотрел в глаза Корнееву, пытаясь понять степень его готовности и отсутствие паники. Весь подъем займет секунд тридцать-сорок, если вести себя спокойно. Но не всякий неподготовленный человек в состоянии даже дома, сидя на стуле, задержать дыхание на это время. Тут же ощущалось давление воды, и еще приходилось грести руками и ногами. Да и сознание того, что иного выхода, как только добраться до поверхности, нет, может заставить человека паниковать. Тогда задерживать дыхание будет очень трудно. Правда, нельзя сказать, что Веденеева и Корнеев были совсем не подготовлен– ными, но все же…
Дмитрий Сергеевич сделал несколько глубоких вдохов, насыщая организм кислородом. Затем кивнул Доронину, что готов.
– Пошли, – коротко сказал Доронин и скрылся под водой.
Корнеев нырнул следом и увидел Доронина, который, держась одной рукой за дверь, ждал его под водой в проеме. Дмитрий Сергеевич двинулся к двери. Доронин выплыл в коридор и показал дальнейшее направление. Корнеев поплыл, перебирая руками по поручням. Доронин плыл следом, слегка подталкивая Дмитрия Сергеевича сзади. Когда они добрались до лестницы, ведущей наверх, Доронин уперся ногами в пол и подтолкнул Корнеева вверх, чтобы тот всплывал с большей скоростью. Дмитрий Сергеевич стал быстрее загребать руками. Вот еще одна дверь, ведущая на палубу и к открытой воде. Доронин быстро догнал Корнеева и снова толкнул его к поверхности. Через несколько секунд оба были наверху.
– Плывите к плоту, – велел Доронин, переводя дыхание, а я подстрахую ребят.
Он снова скрылся под водой, а Корнеев не спеша двинулся в сторону спасательного плота, который покачивался метрах в трех от него. Веденееву Доронин встретил, когда она уже появилась в дверном проеме. Он перехватил ее рукой вокруг талии и сильными гребками стал помогать подниматься к поверхности. Снизу их догонял Привалов.
– Слушай, – отдышавшись, сказал он Доронину, когда Ирина отправилась к плоту, – ты помнишь, как нас шибануло напором воды, когда мы дверь открыли?
– Ну?
– Я думаю, что в каютах рядом, которые затапливались постепенно, тоже под потолком образовались воздушные подушки. Боюсь, что наших моряков может шибануть, а мы всех поднять быстро не успем.
– Предлагаешь их сначала перевести в соседние помещения, чтобы отдышались, а потом постепенно поднимать? – догадался Доронин.
– Конечно. Если их шибанет напором, то им и отдышаться негде будет, а тут еще длительный подъем выдержать надо.
– Ладно, давай проверим, – согласился Доронин. – Ты готов?
– Готов.
Спецназовцы снова нырнули и поплыли внутрь корабля. В каютах напротив тех, в которых укрывался экипаж, действительно под потолком оставалась незатопленная часть помещений.
– Ну вот сюда можно часть людей перевести, – с удовлетворением заметил Привалов, вынырнув под потолком каюты. – Сейчас я еще в соседней погляжу.
Спецназовец исчез под водой, но через несколько секунд появился снова. Выплюнув воду, он молча поднял большой палец руки.
– Хорошо, пошли вызволять экипаж, – сказал Доронин, – только не рвись сразу внутрь, а то они тебя с перепугу могут утопить.
