Капитан-лейтенант ударил назад ногой. Услышав стон, понял, что попал. Но попытка перехватить руку с ножом не удалась – плечо отозвалось резкой болью. Пришлось снова работать ногами. Но теперь противник был начеку. Белый, с розовой поросячьей кожей, гигант размахивал своим окровавленным ножом у Маркони перед носом. И, что хуже всего, из полумрака ресторанного зала к нему подтягивались еще двое – то ли арабы, то ли индусы.
Марконе пришлось срочно подключать солдатскую смекалку. «Кранты тебе», – подсказала ему смекалка. Бандиты неторопливо приближались, сжимая кольцо. Негр успел кое-как протереть глаза, подобрал с пола нож и тоже присоединился к сообщникам.
Один, раненный, против четверых с ножиками? Нет, это лишало происходящее спортивного духа и требовало радикальных мер. Из-за столика в самом темном углу поднялся Поручик. А разве кто-то подумал, что Марконя, как последний алкаш, мог напиваться в одиночку?
До этого Голицын не вмешивался: во-первых, не было необходимости, а во-вторых, не хотел встречаться, даже взглядом, с соотечественницами легкого поведения. Не то чтобы кичился собственной праведностью или порядочностью – просто не любил профессионалок.
Но тут события потребовали активности. Он уже пилил себя за то, что проворонил момент, когда Розовый Поросенок, как он мысленно окрестил белого здоровяка, поцарапал Марконю. Неизвестно – насколько серьезно. А им еще работать и работать.
Немного раздраженный всеми этими соображениями Поручик тенью, но не танцующей, как негр, а просто – легко и стремительно – скользнул в сторону арабов-индусов. Их он посчитал наиболее серьезными противниками. Те все же успели его заметить и изготовились к драке.
Но драки не получилось.
В отличие от схватки с земляками-морпехами накануне, тут Поручик щадить никого не собирался и никаких показательных боев устраивать не стал. Да и аплодисменты публики за последние два дня успели ему изрядно надоесть.
Удар ногой в голень, той же ногой сметающий блок – и нож вылетает из сломанной руки, а хруст перебитой ноги сливается со стоном побежденного. Тут же к нему присоединяется голос второго противника. У первого сломано запястье, а у второго – локоть. Ну а голени у обоих перебиты в одном месте – чуть выше подъема.
По дороге Поручик подхватил со стола вазочку, небольшую, но увесистую, и запустил в голову восстановившего зрение негра. Керамика угодила точно в висок. Здесь хруста, к счастью, не послышалось: убивать Поручик никого не собирался – пока, во всяком случае. Негр рухнул, смешно растопырившись, сбив пару столиков и несколько стульев. Вот всегда так. Стоит человеку немного получить по голове, как он тут же теряет природную грацию и становится похож на раздавленную лягушку.
Впереди оставался последний противник. Нет, конечно, это был не Поросенок. Настоящий Розовый Слон. Как в песне. И спросить с него Поручик собирался по полной программе. Чтобы не махал ножиком, где не надо.
Собственно, несмотря на нож, при помощи второй руки и пары ног Марконя и сам смог бы справиться с противником. Но ситуация требовала быстроты. Спецназовцам не улыбалось второй раз встречаться с гостеприимным начальником полиции.
В следующую секунду Голицын оказался рядом с Розовым Слоном и прежде, чем тот осознал его близость, вытянутыми в «копье» пальцами руки побеспокоил его солнечное сплетение. Ударь он посильнее, пробил бы насквозь. В подводном бою кулаком не бьют, сопротивление воды лишает такой удар силы и скорости. Только выпрямленными пальцами – «рука-копье». Таким ударом Поручик пробивал не только гидрокостюм, а даже толстый гидрокомбинезон. Что уж говорить про мышечный пресс хулигана?
Розовый гигант широко разинул рот и будто окаменел. Неподвижностью и позой он напоминал столичный памятник Воровскому на Лубянке – «ноги колесом, пальцы веером, попка оттопырена». Поручик в Москве бывал и памятник видел, поэтому сейчас не стал тратить времени на созерцание.
Он перехватил руку противника, в которой тот сжимал нож, направил острие в его похожую на бревно ляжку и нажал посильнее. Кажется, это называется «нарезка окорока». И случилось чудо – памятник ожил. Крик его был громок и неприятен. Поручику пришлось сделать следующий неизбежный шаг – отключить весь источник шума целиком. Что он и сделал с помощью серии ударов. Бил от души, хотя и не сказать, что с удовольствием.
Чем больше шкаф, тем громче падает. Этот упал тихо. Шмякнулся этаким мешком с полужидкими удобрениями и затих.
– Заснул, наверное, – предположил Марконя.
Поручик тем временем не допускающим возражений тоном обратился к барышням:
– Мы с другом уже уходим. Вы как, останетесь ждать десерта?
Те молча подхватили вещи и рванули к выходу. Поручик обернулся к раненому Марконе:
– Сам дойдешь или помочь?
– Помоги. Деньгами, – попросил тот.
Тем не менее, рану следовало обработать, и как можно скорее. Поручик помог товарищу набросить на плечи куртку, чтобы скрыть кровь. Не успели они выйти на улицу, как увидели двух мичманов из своей группы. Дед и Малыш спешно двигались по улице, периодически заглядывая во все встречные питейные заведения. Определенно кого-то искали. Увидев своих, оба тут же направились к ним.
– А мы за вами! – начал Дед. – Собирайтесь, халтура подвернулась. А что тут у вас происходит?
Поручик с Марконей обвели взглядом поле недавней битвы и только руками развели:
– Понятия не имеем.
После чего все направились к месту службы.
Группа подводного спецназа базировалась на борту базового тральщика «Алатырь». Кораблик был, по меркам военного флота, крошечный, но имел все необходимое – то есть отдельный кубрик для водолазов на шесть коек и двухместную барокамеру. Ну и помещение, где можно было сложить оборудование для погружения.
Накануне «Алатырь» получил задание протралить устье Аденского залива на предмет поиска донных морских мин. Но за несколько часов до выхода на борт тральщика поднялся господин Хрякин в сопровождении своего секретаря Спири. Согласование не заняло много времени. В результате военный совет в составе самого Хрякина, командира тральщика и Кэпа принял решение немного отклониться от курса, чтобы расследовать появление на дне загадочных трупов.
Следующим утром белоснежная яхта «Экстази» в сопровождении «Алатыря» вышла в море. Неказистый тральщик на ее фоне выглядел крошечным катером. Корабли направились в район недавней подводной прогулки господина Хрякина.
Путешествие было недолгим. Капитан «Экстази» точно определил место, где они были накануне. Яхта и тральщик застопорили машины и легли в дрейф. Здесь Кэп стал готовить своих бойцов к погружению. В первой группе пошли Поручик и Дед, как самые опытные. Малыш и Кэп страховали. Марконя по причине ранения числился сегодня в дармоедах.
Поручик пропустил Деда вперед. Он целиком полагался на интуицию старого боевого пловца. И тот не подвел. Премудрый Соломон считал невозможным найти в воде след рыбы или корабля, для Деда же это было проще простого. Как он это делал, не мог понять никто. Даже Поручик, который, как он сам считал, давно перенял у старшего товарища все его примочки.
Дед шел вниз уверенно, словно ведомый безошибочным чутьем подводной ищейки. И привел старшего лейтенанта как раз туда, куда надо. Здесь даже у видавшего виды Поручика по спине под гидрокостюмом пробежал холодок.
В свете фонарей – лучи солнца сверху сюда едва проникали, – как мины на якорях-минрепах, покачивались привязанные за ноги тела людей. От приближения водолазов спокойная вода пришла в движение, и мертвецы зашевелились, словно живые.
Поручик усилием воли прогнал неприятные ощущения, махнул Деду и продолжил погружение. Он направился в темную глубину, куда уходили тросы, которые удерживали утопленников в вертикальном положении.
Дно оказалось недалеко, метрах в десяти. Здесь, наполовину утопленные в песок, покоились массивные бетонные кубики с кольцами из металлической арматуры.
