осторожность, в чужую епархию не лез. Шпионы из параллельного мира промышляют в нашем мире, шпионы из нашего мира промышляют в параллельном. Филиппыч контролировал процесс, был завязан на особо важных схемах. Плата принималась либо драгметаллами, либо услугами. Заключались «официальные» контракты, согласно которым людей готовили к «заброске», обеспечивали деньгами, документами, легендами. Трудно осмыслить, но у обитателей соседних миров масса интересов в нашем, и наоборот... Серьезный инцидент произошел недавно в штате Пенсильвания, недалеко от научного центра, занимающегося разработками «умной» пули по заказу Министерства обороны США. Неприметный киллер, прикинувшийся рыболовом, расстрелял машину с двумя пассажирами и скрылся. У убитых обнаружили дипломатические паспорта Российского государства. В списках значатся. А начали проверять – отпечатки пальцев у погибших господ оказались совсем другие. Нет таких людей – не существует в принципе. С трудом замяли, пока не пошла волна... Случай с Арлине – результат «непонимания» между нашими людьми, ведущими бизнес в отдаленном уголке, и крупным чиновником из «потусторонья», отказавшимся принять взятку...
– Давай без подробностей, – перебил я, – нам это не нужно. Где осуществляется переход?
Да, я слышал про это место. Распадок Бушующих Духов за долиной Ветров в Каскадных горах. «Дальний» восток Каратая, верст сорок от долины Черного Камня. В распадке – база отдела «Ч», территория охраняется, как Форт-Нокс, координаты Стрижак назвал на память. Я заставил его повторить, запомнил. До распадка проложен вертолетный маршрут с промежуточной базой в Бурундусе. База охраняется, но без особого рвения. Пеших путей до распадка не придумали, только по воздуху. «Прямого попадания» из долины Ветров в распадок нет. Отвесная горная стена. Если есть желание, можно пуститься вплавь по реке Шалдон, прорезающей Каскадные горы, но река петляет, путешествие может растянуться не на тридцать верст, а на шестьдесят или даже семьдесят. Места неосвоенные, злые, непредсказуемые. Ориентиров на суше дать никто не может. Координаты известны лишь специально обученным пилотам, имеющим соответствующие допуски... Что он может сказать о непосредственном процессе «перехода»? Лично не ходил, не знает, но вроде ничего запутанного – пещера, лифт, шлюз, спросить у отзывчивого «швейцара»...
– Ты так его расспрашиваешь, словно собрался переселиться в иной мир, – настороженно заметил Корович.
Голова кружилась от полученной информации. Я догадывался, что сказка иногда становится былью, но чтобы так обыденно! Летели минуты, действие «снадобья» проходило, Стрижак мучительно возвращался в нормальное состояние. Он уже не дергал плечами, физиономия цвела, он тяжело дышал, молитвенно таращился в небо. Люди выбирались из ступора, обменивались фразами. А я словно очутился в вихревом магнитном поле – происходило что-то в голове, вот только что? Я упустил что-то важное... вернее, я чуть не упустил что-то важное! Голова кружилась, рябь плыла перед глазами. Мне показалось, что Стрижак подает кому-то знак глазами. Быстрый жест, выразительное движение морщин в уголках рта – дескать, давай, не тяни, сколько можно тянуть? И вновь расслабленное лицо. И опять в следующий миг быстрый перевод глаз – не смотрю ли я на него? Я скорчил отсутствующую мину, уставился в пространство – и снова на него. Нет, уже не казалось. Он подавал кому-то знак – действуй, не тормози, еще не поздно. Тучи разлетелись в голове, ураган продул мозги... и снова все запуталось. Я чуть не задохнулся от волнения. Трудоемкое это занятие – задыхаться от волнения и не подавать при этом вида. Что это было? Кто за спиной? Да все у меня за спиной! Семеро или сколько их там... На кого смотрел Стрижак? Он понял по моим глазам, что я уже в курсе, заскрипел зубами. Второй укол – и пусть расколется? Поздно. Голова лихорадочно работала. Кого этот тип переманил на свою сторону? Или изначально мой человек был на той стороне, прикидываясь в доску своим?.. Корович? Мрачный Хижняк? Рубака парень и балагур Шафранов? Ох, как любят слуги двух господ выступать балагурами и душой компании... А почему именно свой? А вдруг... Анюта? Я похолодел от этой мысли. Так нечестно, не имел я права ее подозревать. Но... вдруг? А если не случайно оказалась она в баре гостиницы, где я ее впервые увидел?..
Нет, неправда! Предатель в группе, только так Стрижак мог следить за моими действиями и иметь информацию о нашей работе. О Плюгаче, о «блат-хате», о многом другом. Я стряхнул с плеча «моссберг» и резко повернулся:
– Все стоим, никто не шевелится! Молчим, смотрим мне в глаза, друзья и подруги!
Чего я хотел добиться? Провести психологический тест? Их лица вспыхивали в мозгу, как лампочки. Корович, облезающий от удивления – худой, как Кощей на диете, весь седой и щетина седая; Хижняк, озадаченно приподнявший бровь; Шафранов открыл рот. Коротышка Степан нелепо застыл в балетном «па». Окаменели Топорков и слившаяся с ним Арлине. Хлопала глазами Анюта и быстро покрывалась трупной сыпью...
– Проблемы, командир? – выдавил из себя Шафранов.
– Заткнись, – бросил я. – Один из нас не прост, не так ли, ребята? Оружие на землю – все!!!
В этот миг и сдали нервы у предателя. Отчаянный визг – и Арлине со скоростью, немного уступающей начальной скорости пули, проделала дугу, покатилась, пока не ударилась о пень. Дернулся Хижняк, развернулся, вскидывая руку со «стечкиным». Прогремел выстрел. Пуля предназначалась мне, но так некстати на линии огня оказался Хижняк. Брызнуло из черепа, окатив застывшего в «па» Степана. Хижняк, подозревать которого было глупо, рухнул как подкошенный. А Топорков, оттолкнув пустившегося наперерез Шафранова, проделал олимпийский прыжок и влетел в сомкнувшийся за его спиной кустарник. В траве остался пистолет, который он выронил, – больше никого не убьет...
– А что это было? – бормотал обтекающий органикой Степан. Столбовая болезнь сразила человечка – стоял ни жив ни мертв.
– Сука!!! – взревел Корович, бросаясь в погоню.
– Лови его!!! – закричал Шафранов и тоже метнулся – с высокого старта.
Излишне напоминать, что я тоже бежал, высоко подбрасывая ноги, едва различая мелькающую в кустах спину «малолетнего» негодяя.
– Подождите, я тоже бегу! – всполошилась за спиной Анюта.
– А я?.. – опомнился Степан.
Мы неслись, охваченные праведной яростью. Каков паршивец! Стреляли на бегу, но этим только придавали прыти длинноногому Топоркову. Молодость побеждала. А я уже чувствовал, что задыхаюсь, праздничные залпы плясали перед глазами, все труднее было перепрыгивать через горы бурелома, продираться сквозь глухой подлесок. Я уже не видел его спину. Остановился, выпустил все четыре оставшихся в обойме патрона, застыл, прислушиваясь. Ветки хрустели где-то впереди. Живой, подонок! Я побежал, тяжело переставляя ноги, отдуваясь. С воплем где-то сбоку повалился Корович – не удержала земля товарища. Грязно выругался оступившийся Шафранов – звук был такой, словно он лбом протаранил осину. Я вырвался вперед... и не заметил, как лес вдруг круто пошел вниз; я бежал по склону, заросшему редкими деревьями. Внизу – густые заросли ивняка, там трещали ветки и мелькала голова Топоркова. Вскинул по дури ружье, забыв, что оно пустое... и проворонил вьющийся под ногами корень!
Остаток пути я не бежал, а катился, вопя дурным голосом, отбивая бока, обрастая ссадинами и шишками. Взмыл с бугорка, как лыжник с трамплина... и завяз в молодом боярышнике.
Сознание оставалось где-то рядом. Все, закончил преследование. Я выбрался из «амортизатора» и начал вытряхивать звон из ушей. Прихрамывая, подбежал Корович, бросил под ноги потерянный мною «моссберг».
– Твоя клюка?
– Моя, спасибо...
– Ушел, гад... – Он свалился рядом, захлебывался кашлем, не в силах восстановить дыхание. – Нет уж, Михаил, уволь, такие пробежки уже не для нас... Старый конь, конечно, борозды не испортит... но, мне кажется, ты только что одну испортил...
Мы истерично хихикали, кашляли. Подбежал Шафранов – тоже на излете, хотя и помоложе нас с Коровичем. Бодание с осиной не прошло даром: на лбу у парня цвел шишак – словно вторая голова пробивалась из первой.
– Смешно, да? – Он повалился третьим и сразу начал рассуждать: – Вот так извивы сюжета... Топорков, мать его... разве возможно такое, командир?.. Как ты узнал, скажи?
– Наблюдательность... – простонал я, – интуиция... Ты должен был слышать про эти вещи...
