мамой, пока я валялся в отключке. Она сказала, что вчера ты провела с ней почти весь день. Я очень благодарен тебе за это.
Если бы не ты…
— Я просто не хотела, чтобы она оставалась одна, — перебила Алекс. — Больничная обстановка, особенно в отделении интенсивной терапии, может напугать человека, а я тут все знаю. Даже знаю, для чего используется большинство этих приборов и установок… — Она показала на громоздившиеся вдоль стены специальные медицинские приборы, большинство которых были уже отключены.
И Алекс снова улыбнулась Джимми. Он выглядел значительно лучше, чем вчера, и она решилась задать ему вопрос, который не давал ей покоя все эти дни.
— Как все это произошло? — спросила она доверительным тоном. — Твой врач сказал, что ты не был пьян. Что же случилось?
Она сидела совсем близко к его кровати, и Джимми машинально стиснул ее руку.
— Не знаю… Не помню… Машина вдруг потеряла управление. Старые покрышки. Неисправные тормоза. Масляное пятно на дороге… Я…
— Ты уверен, что не хотел этого сам? — осторожно спросила Алекс. — Ты сам направил машину к обрыву или… или просто не стал ничего предпринимать, когда тебя вдруг понесло к нему?
Она почти шептала, но Джимми ее услышал. Он долго молчал, потом заговорил:
— Честно говоря, Алекс, я не знаю. Я сам все время задаю себе тот же вопрос. Тогда… когда это произошло, я был как в тумане. Я думал о ней, о Маргарет… В воскресенье был ее день рождения. Наверное, в какую-то долю секунды я решил: пусть… пусть будет что будет. Машину стало заносить, но я ничего не предпринял. Потом я опомнился и начал выворачивать руль, но было поздно. Последнее, что я видел, это свет фар, которые освещали какой-то каменистый склон, потом — темнота…
Это было почти слово в слово то, что Алекс ожидала услышать, и все же она стояла, парализованная ужасом, не в силах ни пошевелиться, ни что-то сказать. Лицо Джимми отражало не меньший страх.
— Нелегко признаваться в этом, — добавил он чуть слышно, — но на какую-то долю секунды я решил положиться на судьбу. Все обошлось, но… это просто случайность. Все могло быть и по-другому, хотя я бы не сказал, что я сознательно к этому стремился…
— Я понимаю… Вернее, мне кажется, что я понимаю, — сказала Алекс. — Ты устал страдать и доверился высшим силам. И ты получил ответ. Что ж, теперь ты должен жить, а пока выздоравливать, — закончила она, улыбнувшись.
— Да. — Джимми осторожно кивнул в ответ. — Я выздоровею, кости срастутся, и я буду крепко стоять на ногах. В последнее время я и сам думал о том, чтобы обратиться к хорошему психоаналитику. Я уже сам не мог выносить того, что со мной творилось. Мне казалось — я медленно тону и никак не могу выкарабкаться на поверхность. Теперь… — Он бросил взгляд на медицинское оборудование, на свои ноги в гипсе, и в лице его что-то неуловимо изменилось. — ..теперь я чувствую себя намного лучше, хотя это, наверное, звучит глупо.
— Я рада это слышать, — кивнула Алекс. Джимми действительно выглядел лучше, и она была рада этому. — Впредь я буду приглядывать за тобой. Вот увидишь — я от тебя не отстану, пока ты снова не начнешь смеяться, плавать, прыгать, играть в теннис.
— Ну, прыгать я не смогу еще очень долго. — улыбнулся Джимми. Действительно, сначала ему предстояло ездить в инвалидном кресле, потом ковылять на костылях, потом — понемногу ходить. На это могли потребоваться недели, но его мать уже сказала, что останется в Лос-Анджелесе и будет ухаживать за ним, пока он не окрепнет. А Джимми обещал готовить ей роскошные обеды и ужины, чего не делал с тех пор, как умерла Маргарет. Врачи сказали, что он сможет вернуться на работу не раньше чем через два месяца, но ему уже не терпелось снова оказаться в Уоттсе, среди своих маленьких друзей, и Алекс решила, что это добрый знак.
— Спасибо тебе за заботу, за все… — сказал Джимми. — Кстати, как ты догадалась?.. — Он имел в виду, как Алекс узнала о подлинных причинах аварии и о той роли, которую он сам сыграл в происшедшем с ним несчастье.
— Ведь я врач, или ты забыл? — Она улыбнулась.
— Не забыл, но ведь младенцы обычно не водят машины и не срываются с утесов.
Алекс слегка пожала плечами.
— Должно быть, это знаменитая женская интуиция, — сказала она шутливо, но тут же снова стала серьезной. — Я не знаю, как я догадалась. Но как только Марк сказал мне об аварии, я сразу подумала… нет, почувствовала: что-то не так.
— Ты очень проницательная женщина. — «Умная, заботливая, добрая, внимательная», — добавил он мысленно.
— Просто мне не все равно, что с тобой случится, — ответила она, и Джимми кивнул. Алекс тоже была ему небезразлична, но он побоялся сказать это вслух.
На ходу дожевывая сандвич, вернулась Валери. Обменявшись с ней приветствиями, Алекс отправилась к себе в неонатологию, а Валери, усевшись рядом с сыном, принялась возносить ее до небес.
— Марк говорит, Алекс — подружка Купера Уинслоу, — сказала она, — Как тебе кажется, он не слишком стар для нее? — Валери было очень любопытно, что могла найти Алекс в стареющем актере. Сама она еще ни разу не видела Купера и не знала, каким он умеет быть обаятельным. Впрочем, она много слышала о нем от сына и Марка.
— Если даже и так, то Алекс, по-видимому, придерживается другого мнения, — неохотно ответил Джимми. За последние два дня он узнал Алекс еще лучше и окончательно убедился, что Куп ее не заслуживает.
— Что он за человек, Купер Уинслоу? — спросила Валери.
Глядя на нее, Джимми почувствовал, что проголодался.
Его все еще держали на жидкой диете, которую нельзя было назвать особенно питательной, но дело было не в этом.
Просто он уже забыл, когда в последний раз испытывал голод. Может быть, подумал он, Алекс была права, и ему удалось изгнать всех демонов, владевших его разумом и душой?
Он дошел до края и прыгнул вниз — и остался цел, хотя и не благодаря своим собственным усилиям. Что ж, быть может, эта авария и вернет его к жизни?
— Купер Уинслоу — это самый эгоистичный, самый очаровательный и самый безвольный мужчина из всех, каких я когда-либо знал, — ответил Джимми. — К сожалению, Алекс этого не видит, — добавил он раздраженно.
— Ну, я бы не стала утверждать этого так категорично, — возразила Валери. — Женщины намного проницательнее мужчин, они видят многое, просто по особому складу своего характера предпочитают не торопиться. Они собирают, накапливают сведения; они могут даже вовсе не воспользоваться ими, но это не значит, что они не замечают очевидного. А Алекс, насколько я могу судить, очень умная и проницательная молодая леди.
— О, она просто чудо! — не сдержавшись, выпалил Джимми и покраснел. В ответ Валери только кивнула, сделав вид, будто ничего не заметила, однако последние слова сына только укрепили ее подозрения. Она чувствовала, что Джимми относится к Алекс не только как к хорошей знакомой, хотя сам он, скорее всего, об этом даже не догадывался.
— Я так и поняла, — сказала она. — И я уверена, что Алекс не сделает неверного шага. Похоже, на данный момент Куп ее вполне устраивает, хотя их союз и мне показался странным. Я кое-что о нем слышала, и… Слишком они разные люди.
Однако на следующий день Валери была вынуждена изменить свое мнение о Купе, каким бы оно ни было. Джимми перевели в отдельную частную палату, и Куп прислал ему гигантский букет цветов. Сначала, правда, Валери подумала, что это дело рук Алекс, но потом убедилась в своей ошибке.
Это был как раз такой букет, какой мог послать мужчина, причем мужчина, привыкший покорять женщин одним ударом. Купу даже не пришло в голову заказать для Джимми меньше пяти дюжин крупных красных роз.
— Как ты думаешь, он хочет сделать мне предложение? — шутливо спросил Джимми у матери.
— Надеюсь, что нет, — со смехом отвечала. Валери. — У него есть Алекс.
