осталась в живых? Я отдам ее тебе… только брось копье…
Она стала медленно наступать на него, а Пол все так же не шевелился. Джулия видела нерешительность в его глазах.
— Брось копье… — зашипела Тряпичная ведьма, снова сорвавшись на свой голос. — Брось его, иначе твоя сестра умрет!
Пол вздрогнул и чуть опустил копье — совсем чуть-чуть, но Джулия поняла, что он готов послушаться ее. В тот же миг это поняли и Анхивар, и Лисса, и Мирран.
— Сейчас! — мысленно крикнули они, и все вчетвером ударили по центру мозга Тряпичной ведьмы. Она заметила их… но слишком поздно.
Джулия почувствовала, как что-то лопнуло, словно разъехалась ткань, а потом она вдруг снова оказалась в своем теле, словно вошла в него откуда-то извне. Рядом с ней стеной стояли остальные, а за ними бесновалась Тряпичная ведьма — черная волна злобы откатывала назад, словно море, готовясь захлестнуть собой все. Джулия понимала, что у них остаются считанные секунды, а потом ведьма ударит.
Девочка, не задумываясь, кинулась вперед, раскинув руки, чтобы обнять Пола, защитить его… и острие копья-иглы легко пронзило грудь Тряпичной ведьмы в то самое мгновение, как ведьма все-таки сломила волю своих узников и снова обрела контроль над телом.
Пол закричал и, отпустив копье-иглу, вырвался из рук Тряпичной ведьмы. Та нависла над ним, раскачиваясь и разинув рот, и пыталась вынуть копье из груди. Но тело ее уже расползалось по всем швам, и солома разлеталась по ветру желто-зелеными клочками.
Ведьма опустилась на колени, и пустые обвисшие тряпки превратились в живую плоть — в женщину с рыжими волосами. Она шипела и царапалась, пытаясь выдернуть пронзившее ее копье. Черты ее лица смазались, и в них промелькнули совершенно разные образы: мужчина, серьезный и сильный, с победной улыбкой на лице, Джулия — глаза закрыты, словно она спит после трудного дня. Потом снова появилась рыжеволосая женщина, но руки ее сжимали копье с благодарностью, а лицо стало спокойным и добрым.
— Видение было правдивым, — прошептала Анхивар и довольно улыбнулась Полу.
Глаза ее закрылись, а копье замерцало, и все его цвета разделились на четыре группы. То, что было водой, пролилось на землю; воздух птицей взметнулся в небо, оставив за собой лишь крик; огонь пробежал полоской по траве; а земля комьями осыпалась на грудь Анхивар. Ее тело погрузилось в землю, и ничего не осталось, кроме молчаливых камней и огня.
Высоко на горе обломилась старая рябина и стала медленно падать, осыпая белые лепестки, словно хлопья снега, а в воздухе зазвучали мелодичные переборы арфы.
А потом стало тихо. Слышно было только, как разбегаются гварульхи, кричат люди, и Алейн все зовет и зовет Пола.
Пол сидел, стараясь унять дрожь. Кто-то тронул его за плечо. Он поднял голову и увидел, что это Король-Заплатник в своей игрушечной короне.
— Пойдем, Пол, — сказал он. — Пора домой.
Они шли через поле битвы. Пол держал Короля-Заплатника за руку. Алейн замолчал, увидев, как мальчик вышел из дыма с каким-то стариком.
— Она мертва, — сказал Пол. — Король-Заплатник отведет меня домой.
Алейн кивнул, словно все это было делом совершенно обыденным, положил свой топор на землю и взял Пола за другую руку.
Чуть дальше они увидели Димуса и Оэль — они сидели среди раненых. Димус перевязывал жене руку, а Оэль сидела с закрытыми глазами и морщилась от боли. Димус взглянул на Пола и сказал:
— Донбрей все же возродится…
Он потрепал мальчика по плечу и снова повернулся к жене. Пол шел как во сне, меж обессиливших солдат — они попадали вповалку прямо там, где сражались. Среди них на четвереньках ползал Квигин. Рядом лежали мертвые кабан Этрик и один из псов, а между ними — Кейгил, Друг зверей.
Квигин посмотрел на Пола, и Лизелла, сидевшая рядом с ним, тоже подняла голову. Квигин попытался улыбнуться, но не смог.
— Если бы я не встретил тебя, Пол, — сказал он, — в тот день, на воздушном шаре, вот это… все… было бы напрасным…
— Наверное, да, — прошептал Пол. — Я отправляюсь домой, Квигин. Но я никогда не забуду тебя… и Лизеллу…
Он наклонился, и зайчиха потерлась о него влажным носом и пристально посмотрела в глаза.
— Я тоже никогда тебя не забуду, — сказал Квигин, вставая и обнимая друга. — И Сходню Ветров, и подводное царство… и даже сегодняшний день…
Пол тоже обнял его, потом взял за руки Короля-Заплатника и Алейна, и они пошли дальше, мимо уставших солдат, мимо короля и его рыцарей. Все кланялись, только Пол так и не понял, кому.
Наконец они подошли к тропе, ведущей к пересохшему озеру. Король-Заплатник остановился и посмотрел на Алейна.
— Здесь мне придется попрощаться с тобой, Пол, — сказал Алейн. — Мы с тобой прошли долгий путь от Огвера.
— Огуйер, — повторил Пол. — Теперь я могу произнести это… даже не знаю, почему.
— Наверное, потому что ты спас его, — тихо сказал Алейн. — Прощай, Пол.
Пол кивнул и обнял Алейна, с трудом обхватив его буйволову куртку. Рыцарь похлопал мальчика по спине, развернулся и пошел вниз.
Король-Заплатник стал подниматься по ступеням, и Пол поплелся за ним. Он настолько устал, и на сердце было так тяжело, что он шел, опустив голову, едва замечая, куда ступает. И только когда они остановились, Пол сообразил, что они вовсе не на вершине горы, а где-то совершенно в другом месте.
— Эй! — крикнул он, увидев широкую гладь моря и серую песчаную косу. А под ногами у него хрустели белые ракушки вперемешку с красной землей. Он оказался на вершине кургана. Одежда на нем тоже чудесным образом изменилась — он снова стоял в футболке и шортах, а вместо ботинок на нем были сандалии на босу ногу. Короля-Заплатника рядом не было.
«Корзине для пикника нужна еще одна застежка, — думала Джулия, — да и одна из ручек — та, за которую держал Мирран, — надломилась».
Ей на глаза попалась маленькая заводь с рыбками, и она, позабыв о корзине, присела посмотреть на них. Остальные шли дальше по берегу, но довольно медленно. Джулия не сомневалась, что легко нагонит их, тем более что Миррану и Анхивар приходилось нести корзину, а Лисса тащила огромную серебряную бутыль.
Кроме рыбешек в заводи нашлась красивая ракушка. Джулия достала ее, поднесла к уху и с удивлением услышала вместо шелеста моря мелодичный перебор арфы и бой барабанов.
Она развернулась, желая показать ее Лиссе, но ее спутники уже скрылись из виду. Вместо них стоял старик в плаще, сотканном из звезд и света, и в бумажной короне. Он улыбнулся и протянул ей руку.
— Я дома… — прошептал Пол и присел, сжавшись в комок. — Тряпичная ведьма разбита, король спасен, а Джулия… пропала.
И тут он почувствовал прикосновение — легкое и такое знакомое. А потом такой же знакомый тычок. Он вскочил и увидел перед собой Джулию — такую же, как всегда, только с какой-то отметиной на запястье.
— Ты жива! — вскричал он и бросился обнимать ее, а потом — из чисто братской любви — пихнул в
