— Ты уверен? В газетах писали, что она ушла от него из-за сына греческого корабельного магната, и он потом бросил ее ради какой-то француженки. Сложно разобраться с этой компанией.
— Она хорошая девушка, просто ей пришлось самой выбиваться в люди. У нее не было никого, кто мог бы о ней позаботиться. Ее мать была проституткой, и она даже не знает своего отца. Он ушел до ее рождения. А мать бросила ее, когда Ивонне было тринадцать лет. Как можно при таких обстоятельствах ожидать, чтобы она окончила школу, как моя сестра?
— Надеюсь, ты прав. Я только хочу, чтобы ты был счастлив.
— Ты должна позволить нам самим распоряжаться своей собственной жизнью, — сердито ответил он. — Ты не должна вмешиваться.
— Я постараюсь не делать этого.
— Знаю. — Он заставил себя успокоиться. Он действительно не хотел спорить с ней. Но ему было грустно, что Ивонна не произвела на нее хорошего впечатления. Он был от нее без ума с первой минуты, как увидел ее. — Просто ты всегда считаешь, что знаешь, что нам нужно, но иногда ты ошибаешься.
Хотя ему не хотелось признаваться, но мать ошибалась редко. Но все же он имеет право поступать так, как хочет.
— Надеюсь, что на этот раз я ошибаюсь, — с грустью произнесла она.
— Ты дашь нам свое благословение? — Это много для него значило.
— Если ты хочешь этого. — Она наклонилась и поцеловала его со слезами на глазах. — Я так сильно люблю тебя… Я не хочу, чтобы тебе когда-нибудь пришлось страдать.
— Этого не случится. — Он ослепительно улыбнулся. Потом он ушел, а Сара долго сидела одна в своей квартире, думая о Вильяме, о своих детях, огорченно удивляясь, почему они все такие глупые.
Глава 28
Церемония бракосочетания Джулиана и Ивонны состоялась в мэрии в Ля-Мароле на Рождество. А затем они все отправились в замок, где был устроен роскошный прием. Присутствовало около сорока гостей, и Джулиан так и сиял от счастья. На Ивонне было короткое кружевное платье бежевого цвета, которое напомнило Саре ее собственное подвенечное платье, когда она выходила замуж за Вильяма, только это было более современным. Но этим все сходство кончалось. В девушке проступали суровость и холодность, которые пугали Сару.
Для Эмануэль это тоже было очевидно, и две женщины стояли вместе в тихом уголке и грустно посмеивались.
— Почему с нами все время случается такое? — спросила Сара, покачав головой и посмотрев на старую подругу, которая нежно положила руку ей на плечо.
— Вот что я скажу тебе… каждый раз, когда я смотрю на тебя, я думаю, что родилась под счастливой звездой, потому что у меня нет детей.
Но это было не совсем так. Временами она завидовала Саре, особенно с годами.
— Они, конечно, удивляют меня порой. Я не понимаю этого. Она как лед, а он думает, что она его обожает.
— Надеюсь, что он никогда не узнает правду, — тихо заметила Эмануэль. Она не стала говорить Саре, что Джулиан купил ей на свадьбу кольцо с бриллиантом в тридцать каратов и сделал на заказ два парных браслета. Ивонна осталась очень довольна, а Эмануэль не сомневалась, что это только начало.
Изабель тоже приехала на свадьбу, на этот раз без Лоренцо, и ей не терпелось поделиться впечатлениями о работе нового магазина в Риме. Все шло превосходно, досаждало только то, что приходилось тратить уйму денег на охрану. Положение в Италии с террористами и Красной бригадой осложняло дело. Но бизнес процветал. Филипп даже проявил такое великодушие, что признался в том, что был не прав, однако у него не хватило духа приехать на свадьбу брата. Но Джулиан ничего не имел против. Вся его жизнь сосредоточилась на Ивонне. И теперь она принадлежала ему.
Медовый месяц они собирались провести на Таити. Ивонна сказала, что она никогда там не была и всегда мечтала посетить этот райский уголок. А по пути домой они собирались остановиться в Лос- Анджелесе и повидаться с тетей Джейн, сестрой Сары. Сара не видела ее много лет, но они продолжали поддерживать отношения, а Джулиан всегда стремился сохранять дух семьи. А заодно Ивонна хотела поехать в Беверли-Хиллз за покупками.
Сара смотрела, как они уезжали вместе с остальными гостями. А Изабель осталась в замке до Нового года, чем порадовала Сару. Все вместе они отпраздновали шестнадцатилетие Ксавье. Изабель сказала, что просто не верится, что он стал таким взрослым, она до сих пор помнит его ребенком, и Сара рассмеялась.
— Представь, что я чувствую, когда смотрю на тебя, Джулиана и Филиппа. Мне кажется, что это было только вчера, когда вы все были маленькими… — На мгновение Сара мысленно перенеслась в те годы, и она вспомнила Вильяма. Какое это было счастливое время.
— Ты по-прежнему скучаешь по нему? — тихо спросила Изабель, и Сара кивнула.
— Это никогда не пройдет. Просто привыкаешь жить с этим. Так же как и с потерей Лиззи. — Она никогда не переставала любить ее и испытывать боль потери, просто день за днем она привыкла жить с этой болью, пока это не стало привычной ношей. Теперь Изабель тоже могла кое-что понять. У нее постоянно болела душа, потому что у нее до сих пор не было детей, и ее ненависть к Лоренцо, когда она позволяла себе думать о нем, тяжело давила на нее, хотя в последнее время это случалось все реже и реже. К счастью, она была слишком занята магазином, чтобы думать о чем-то другом. Сара радовалась, что они открыли в Риме магазин и теперь Изабель занята делом.
Она с грустью рассталась с дочерью, когда Изабель пришло время возвращаться в Рим, и жизнь мирно потекла после ее отъезда. Казалось, этот год просто пролетел, как было, впрочем, всегда. А потом неожиданно, это случилось летом, все ее дети собрались на ее день рождения. Саре должно было исполниться шестьдесят пять лет, и это приводило ее в ужас. Но дети настаивали, что они приедут в замок, чтобы отпраздновать ее юбилей, и предстоящая встреча с ними утешала ее.
— Мне просто невыносимо, что я такая старая, — призналась она Изабель. На этот раз, к неудовольствию Сары, Лоренцо приехал вместе с ней. Изабель всегда была в напряжении, когда он находился рядом, но ей нужно было многое обсудить с матерью, и в беседах она забывала о присутствии мужа.
Конечно, Филипп и Сесиль приехали тоже. Она была в приподнятом настроении и без конца рассказывала о своих новых лошадях. Она только что вернулась из Шотландии, где охотилась вместе с принцессой Анной. Они были старыми школьными подругами, и Сесиль, кажется, даже не замечала, что Филипп не слушает и не отвечает ей. Она продолжала рассказывать. Они привезли с собой детей, Александра и Кристину. Им было четырнадцать и двенадцать лет, и Ксавье удавалось даже развлекать их. Он водил их в бассейн, играл с ними в теннис и дразнил их, заставляя называть себя «дядя Ксавье», что их забавляло.
А потом наконец приехали Джулиан и Ивонна в своем новом «ягуаре». Она выглядела приятнее, чем всегда, но была какой-то вялой, и Сара не могла понять — из-за жары или из-за скуки. Она думала, что скорее всего для них этот уик-энд не представлял особого интереса, и чувствовала себя немного виноватой, что им пришлось приехать сюда. По крайней мере она могла рассказать им о своем путешествии с Ксавье в Ботсвану, она даже навестила родственников Вильяма в Кейптауне. Сара привезла для каждого маленький подарок, а Ксавье нашел несколько уникальных окаменелостей и редких минералов и приобрел редкие, но грубо обработанные драгоценные камни, а также собрал коллекцию черных бриллиантов. У него была настоящая страсть к камням и наметанный глаз. Он мог мгновенно отличить ценный камень даже в необработанном виде и знал, какую следует сделать огранку, чтобы высветить всю красоту камня. Особенно ему понравились горные разработки, где добывали бриллианты, которые они посетили в Йоханнесбурге, и он пытался уговорить мать взять домой танзанит размером с грейпфрут.
— Я не представляла, что я буду с ним делать, — объясняла она, рассказав об этом.
— Они теперь очень модны в Лондоне, — заметил Филипп, находясь не в лучшем расположении духа. Нигель недавно болел и все время говорил о том, что собирается уйти на пенсию в конце этого года, а для Филиппа это была плохая новость. Он пожаловался матери, что после стольких лет работы Нигеля просто невозможно будет заменить, а она не стала напоминать ему о том, как он ненавидел управляющего, когда начинал работать с ним. Им всем будет не хватать его, если он уйдет, но она надеялась, что он еще
