губам, и тут же кончик языка раздвинул их и проник глубже. Их тела словно слились воедино. У нее перехватило дыхание: она была потрясена и испугана, но чувствовала, что хочет его, — и это была не игра, не стремление отомстить Брэду… это был единственный мужчина, который не подвел ее в самый тяжелый момент жизни, который не дал ей сломаться и к которому ее непреодолимо влекло.
— Что с нами происходит?!
Он оторвался от нее и снова сидел на краю кровати, наслаждаясь ее красотой и смущением.
— Давайте не будем выяснять это сейчас. Но я теперь знаю по крайней мере, что нужно сделать, чтобы у вас восстановился нормальный цвет яйца. Так-то оно лучше, — счастливо улыбнулся он.
— Перестаньте! — Она ласково хлопнула его по руке, но он тут же снова заключил ее в объятия. И на этот раз его поцелуй был гораздо настойчивее. Ему казалось, что он не ощущал такого желания даже в лучшие времена с Даной.
— Не перестану. Никогда не перестану, — объявил. он. — Я просто забыл, на что это похоже.
— И я, — честно призналась она: Брэд всегда был настолько поглощен собой, что — правда, она поняла это только сейчас — мало интересовался ее ощущениями, физическими или психологическими. Поцелуй Тригви потряс ее, словно удар грома. Она счастливо засмеялась, когда они поцеловались снова. Хорошо, что Энди получил дозу снотворного… Впрочем, сейчас им было не до глупостей. И вообще, прежде чем что- то начинать с Тригви, нужно было все решить с Брэдом. Но кое-что очень важное для себя она поняла.
— И что мне теперь делать? — наивно спросила она и села, спустив ноги на пол, словно маленькая девочка.
Она давно не ощущала себя такой счастливой и одновременно беззащитной. Тригви откровенно любовался ею.
— Рано или поздно решение придет само. Похоже, что все теперь само собой образуется. Я вас не тороплю… вы можете быть уверены в этом. — Ему хотелось казаться серьезным, но это у него не получалось. — Я буду стоять у вас под окнами и рыдать, пока вы не поймете, что не можете жить без меня. — Они оба отлично понимали, что этот поцелуй не был случайным.
Она лукаво улыбнулась и — на этот раз сама — поцеловала его. Это просто поразительно!
— Как это с нами стряслось? — спросила она, когда они наконец разжали объятия.
— Не знаю. Может быть, атмосфера госпиталя на нас так повлияла?
Она не могла понять, что случилось и как, но факт был налицо: они стали очень близкими людьми. Они вместе пережили самое страшное, что может быть в жизни, и выдержали, хотя им не помогал больше никто, и в особенности Брэд — наоборот, он сделал все, чтобы причинить ей как можно больше боли.
— Не правда ли, жизнь удивительна? — все повторяла изумленная Пейдж. — И все-таки мне кажется, не нужно торопить события. Брэд ведь еще не определился в своих желаниях.
— Скорее всего он определился, просто еще не сказал вам. А вы? Вы сами знаете, чего хотите в этой ситуации? — Хочет ли она, чтобы муж снял себе другую квартиру? Или собирается подать на развод? Может быть, они решат остаться вместе ради детей? Он не представлял себе, чего она хочет, да и сама она вряд ли представляла.
Это совершенно естественно — брак Пейдж распался так стремительно, что она еще не привыкла к новой ситуации, не осознала ее в полной мере.
— Каждый раз, когда я встречаюсь с Брэдом, я понимаю, что так больше продолжаться не может. Он ведь действительно живет с этой женщиной, но я все еще его жена по закону. Не так-то просто решить все в один момент.
— Никто от вас этого и не требует, — мягко возразил Тригви. Он отлично понимал, каково ей сейчас, — он сам был в подобной ситуации. И он был готов ждать, пока жизнь сама не поставит все на свои места и Пейдж не определится в ней. Он же понял теперь, что Пейдж — единственная женщина, к которой его влечет с неумолимой силой.
Резко и неожиданно зазвонил телефон. Пейдж подпрыгнула: в такое время могли звонить только из госпиталя. Если еще и с Алисон что-то, она этого не перенесет.
Она закрыла глаза, поднесла трубку к уху и ощутила, как на ее руку легла рука Тригви — ей так нужна была сейчас его поддержка!
— Алло? — осторожно спросила она, словно боясь услышать ответ. И вдруг она раскрыла глаза и затрясла головой — это звонила ее мать. Но новости были не легче: оказывается, мать весь уик-энд думала о ее положении, и они с Алексис все-таки решили приехать. Они поняли, что Пейдж нуждается в поддержке, как она ни убеждала их, что справится.
— Мама, уверяю тебя, в этом нет необходимости, — уговаривала она ее. — Наоборот, сейчас все утряслось.
У Алисон положение стабилизировалось, появилась надежда. Я вполне справлюсь сама.
— И тем не менее все может измениться в мгновение ока. Алексис хотела поговорить с тобой. Дэвид дал ей телефон одного знаменитого специалиста по пластической хирургии. — Это, возможно, и пригодится, но не сейчас. Алисон должна выжить, а потом предстоит долгий путь возвращения, и кто знает, что их ждет на этом пути?! Однако на уме у ее сестры была только внешность племянницы, и она хотела немедленно взяться за дело.
— Я все-таки считаю, что вам не нужно беспокоиться, — говорила Пейдж, безуспешно стараясь сохранить хладнокровие: только ее мамочки, не говоря уж об ее сестрице Алексис, сейчас не хватало здесь!
— И не спорь со мной, — твердо возразила мать, — мы приедем в воскресенье.
— Мама… это ни к чему… у меня просто нет времени возиться с тобой и с Алексис. Я должна все свободное время проводить с Алли, и, кроме того, Энди тоже получил травму. — Она готова была на все, чтобы только убедить мать остаться в Нью-Йорке.
— Что?! — наконец-то ее мать, кажется, услышала ее. — Что ты сказала, Пейдж?
— Ничего серьезного, он только сломал руку. Но я вынуждена заниматься только ими.
— Теперь-то я поняла, что мы должны приехать, дорогая. Мы же любим тебя и хотим помочь. И не спорь со мной, пожалуйста!
Пейдж вздохнула — ну что еще она могла им сказать?
— И все-таки подумайте еще раз, стоит ли вам приезжать.
— Не будем это обсуждать; Мы приедем в воскресенье в два часа дня. Алексис сообщит Брэду все остальное по факсу. Пока. — И прежде чем Пейдж успела вымолвить хоть слово, мать повесила трубку. Пейдж в отчаянии посмотрела на Тригви.
— Ну что же тут делать? — простонала она.
— Ваша мать собирается приехать с востока. Какие проблемы?
— Проблемы? Не то слово! Я почти неделю удерживала ее дома, но теперь приезжает не только она, но и моя сестра.
— Которую вы ненавидите? — Тригви попытался угадать сразу все семейные отношения Пейдж.
— Которая ненавидит меня… но главные силы она тратит на обожание себя самой. Она — законченная эгоистка. У нее никогда не было детей, ее муж — пластический хирург. В свои сорок два она дважды переделывала глаза, трижды — нос, у нее новые груди, полная подтяжка лица и удалены все жировые отложения. Она — это просто совершенство… ногти, лицо, волосы, одежда, тело. Она занимается собой круглые сутки. Она никогда ни за кем в жизни не ухаживала, как и моя матушка. Так что сценарий тут такой — это мне придется заботиться о них, когда они заявятся сюда, уверять их, что с Алисой ничего не случилось, а если случилось, то это все несерьезно и никак не повредит им и не затронет их.
— Не очень-то приятная перспектива — судя по вашему описанию, от них не дождешься помощи, — сказал он, целуя кончик ее носа. Забавно она описала своих родственников. Его родители тоже предлагали ему прилететь в любое время, но он настоял на том, чтобы они оставались в Норвегии. Но по выражению лица Пейдж он понял, что дело серьезное — она в самом деле была в отчаянии от перспективы приезда матери и сестры.
— И что вы собираетесь делать? — спросил он, притягивая ее к себе.
— Устроить пожар в комнате для гостей.
Они снова начали целоваться, и все мысли о матери и сестре выветрились из ее головы в одну секунду.
