– Но пообедать со мной хотя бы разок ты же можешь? Ради Бога! Просто попробуй. Ты ведь должна же есть, в конце концов! Я заеду за тобой на неделе. Когда захочешь.
Но она не хотела. Он нравился ей, но она вообще не собиралась встречаться ни с одним мужчиной на свете и не знала, как ему об этом сказать…
И все же ей пришлось принять его предложение пообедать вместе в следующую субботу. Был ясный морозный день, и они отправились в итальянский ресторанчик «Ла Скала».
– Хорошо, теперь раскалывайся! Как ты попала к Святой Марии?
– На автобусе, – усмехнулась Грейс. Она выглядела на удивление юной и веселой.
– Очень остроумно, – протянул Пол, и вдруг поинтересовался: – А сколько тебе лет?
Про себя он прикидывал, что где-то от двадцати одного до двадцати шести – слишком уж умело обращалась она с несчастными в стационаре.
– Мне уже двадцать, – гордо сказала она, словно это было бог знает сколько. – Следующим летом исполнится двадцать один.
Пол почти застонал. Это объясняло многое -. по крайней мере так ему подумалось.
– Потрясающе. Я чувствую себя словно черт, связавшийся с младенцем. В августе мне будет уже тридцать три.
– Ты напомнил мне одного человека, которого я знала когда-то, одного моего друга. Он – адвокат, сейчас в Калифорнии.
– Ты влюблена в него? – грустно спросил Пол Вайнберг. Он уже понимал, что в ее жизни есть некто, чье существование объясняет эту холодную отстраненность. Отчасти, возможно, причиной тому ее юность, но есть и еще что-то…
Грейс со смехом принялась растолковывать ему, кто такой Дэвид Гласе:
– Он женат, у него уже ребенок.
– Тогда кто же этот счастливец?
– Какой счастливец? – Грейс выглядела озадаченной. – Я же сказала, у меня никого нет.
– А тебя вообще интересуют парни? – Это был необычный вопрос, но уточнить все же не мешало.
– Не знаю, – честно ответила она, глядя ему в глаза. На мгновение сердце Пола сжалось, но чутье подсказало ему, что тут вовсе не то, о чем он подумал сгоряча. – Я никогда ни с кем не встречалась.
– Вообще никогда? – Он не мог поверить своим ушам.
– Нет. Вообще ни разу.
– В двадцать лет – это абсолютный рекорд! – Это было еще и весьма заманчиво. – А какова причина, позволь поинтересоваться?
– Причин тут несколько, я думаю. Главное – я просто этого не хочу.
– Грейс, но это глупо!
– Ты считаешь? – осторожно спросила она. – Знаешь, возможно, не так уж это и глупо. Может, мне именно так и следует прожить жизнь. И никто, кроме меня, не смеет судить, что для меня правильно, а что нет.
И тут, глядя на Грейс, Пол осознал вдруг, какой он идиот. Так вот почему она пришла в госпиталь Святой Марии! Чтобы помогать страдальцам вроде нее самой…
– Тебе сильно не посчастливилось? – нежно спросил он.
Грейс верила ему, но не собиралась рассказывать обо всем.
– Можно сказать и так. Очень не посчастливилось. Впрочем, мне пришлось не хуже, чем многим из тех, кого мы видим ежедневно в клинике. Но за это приходится дорого платить…
– Вовсе нет. Ты должна оставить все в прошлом. А тебя консультирует кто-нибудь? Ну, я имею в виду, профессионал…
– Да, такой человек был. Мы были добрыми друзьями. Она погибла в авиакатастрофе прошлым летом.
У Пола снова сжалось сердце. Боже, как она одинока, эта чудесная девушка!
– А твоя семья? Они помогают тебе?
Грейс улыбнулась. Она прекрасно понимала, как жаждет Пол помочь ей, но исцелить ее могло лишь время. А пока что она должна помогать себе сама. Только сама.
– У меня нет семьи. Но это вовсе не так страшно, как кажется. У меня много друзей и прекрасная работа. Ну и все вы, в госпитале Святой Марии.
– Я хотел бы помочь. И если бы ты только пожелала…
Но вид терапии, избранный Полом, слишком пугал Грейс.
Правда, она понимала, что он станет исполнять при ней и роль психотерапевта. Но не это будет главное. Прежде всего он хочет встречаться с ней. А Грейс чувствовала, что еще не готова и, возможно, не созреет для этого никогда.
– Я позвоню, если мне понадобится помощь. – Грейс улыбнулась, и они заказали кофе.
Они провели вместе чудесный вечер, прогуливаясь у озера и болтая обо всем на свете. Но теперь Пол знал, что не имеет права форсировать события. Это было бы для нее слишком опасно. Ведь одно лишь то,
