Возвращаясь домой, Эдни старалась выбросить из головы свои мечты. Сэвилл никогда не полюбит ее, так что нечего о нем думать.
Но, вспомнив о завтрашнем дне, Эдни повеселела. Завтра она снова увидит Сэвилла. В приподнятом настроении девушка поднялась наверх и стала готовиться ко сну.
Эдни уже собиралась лечь, как вдруг услышала телефонный звонок. Она взглянула на часы. Половина двенадцатого. Кто мог звонить в такое время в воскресенье?
Скорее всего, это отец, решила она. Девушка быстро сбежала по лестнице вниз, к телефону.
— Алло? — нерешительно произнесла она, надеясь, что ничего плохого не случилось.
— Вы не сразу подошли, — услышала Эдни голос, который явно не был отцовским. Это был голос, от которого подпрыгнуло ее сердце.
Сэвилл! Ее охватила радость.
— Я уже легла! — воскликнула она, пытаясь скрыть восторженные интонации. — Вы что-то хотели сказать?
— Помните наш разговор о том, что вы всегда должны быть под рукой в подходящее время?
Разговор? Она помнила только, что он начальственным тоном разъяснял ей, что к чему, а она внимала.
— Вы хотите, чтобы я что-то напечатала?
В половине двенадцатого ночи в воскресенье — подходящее время?
— Приезжайте за мной. Я явно не смогу сесть за руль.
Что за странное заявление?
— Вы что… выпили? — осторожно спросила она.
— Только лекарство, успокоительное, — ответил он, и у Эдни чуть не остановилось сердце.
— Где вы? — торопливо спросила она, изо всех сил стараясь не поддаваться панике.
— В больнице, — последовал ответ, и после того, как сообщил ей, в какой именно больнице и в какой палате, сказал: — Меня уже тошнит от нее. Приезжайте скорее и заберите меня.
Эдни не стала раздумывать, ехать или нет. Это было очевидно. Раз он зовет ее — она должна быть рядом.
— Еду.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Всю дорогу до больницы Эдни думала о Сэвилле. Что с ним стряслось? Насколько серьезно его состояние? Была ли угроза его жизни? В больницу не кладут, если состояние недостаточно серьезное, разве не так? Она, едва сдерживая рыдания, отчаянным усилием воли постаралась взять себя в руки.
Но безрезультатно. К тому времени, как Эдни получила разрешение и побежала в палату, номер которой ей сообщил Сэвилл, она была в таком напряжении, что могла разреветься в любой момент.
Эдни нашла нужную дверь. Сэвилл выглядел ужасно бледным. Он лежал на кровати, одетый в больничный халат.
— Ну, что случилось с вами? — спросила девушка. По ее спокойному тону ни за что нельзя было понять, насколько сильно она переживала из-за Сэвилла.
— Почему вы это сделали? — язвительно спросил он.
— Могу уехать, если хотите, — съехидничала Эдни, окидывая его внимательным взглядом. Она не увидела ни увечий, ни повреждений.
Он тоже смотрел на нее какое-то время, а потом сказал:
— По-видимому, вы относитесь к тому типу женщин, которые выглядят так же роскошно без косметики, как и с ней.
— Теперь понятно, что с вами случилось — у вас травма головы! — констатировала Эдни. После звонка ей даже в голову не пришло краситься, и сейчас, когда он назвал ее роскошной, сердечко у влюбленной девушки забилось.
— Между прочим, так и есть, — признался Сэвилл. И когда Эдни озадаченно посмотрела на него, пояснил: — Мне дали по голове.
— На вас напали! Какой ужас!
— Я получил по голове шаром для крокета. И на этот раз целиком по вашей вине.
Шаром для крокета! Боже мой! Да шары для крокета были твердыми, как железо!
— Я даже не умею играть в крокет, — возразила Эдни и подошла к кровати, внимательно разглядывая его голову, ища шишку или ссадину.
— И все равно вы были виноваты. Все эти разговоры о выходных в кругу семьи… Я понял, что хоть и часто разговариваю по телефону, но давно не видел своих родителей. И… — Он замолчал и, очевидно устав лежать, сел. — Пойдемте отсюда!
Если он полагал, что она тут же помчится исполнять его приказ, то заблуждался.
— Мы никуда не пойдем, пока я не узнаю подробностей, — твердо сказала Эдни.
— Где это вы научились так командовать?
— В компании, где тружусь! — Ее не так легко было запугать. — Так что случилось?
Сэвилл недовольно посмотрел на девушку, но, поскольку ключи от машины были у нее, ему пришлось отчитаться:
— Я получил шаром по голове, вот что случилось. Мы с отцом отправились играть в крокет. Видимо, меня что-то отвлекло — не помню, что, — и, по словам отца, я подставил голову под шар. — (Эдни внутренне содрогнулась.) — К счастью, удар был не слишком сильным. Короче, очнулся я здесь. Ну, теперь мы можем идти?
— А вам разрешили? — спросила Эдни и удостоилась недовольного взгляда.
— Какая вы зануда! — поморщился Сэвилл. Он был не слишком послушным пациентом!
— А вы капризник! Я пойду поищу сестру.
— Не вздумайте! — Он схватил ее за руку.
Что делать? Боясь, что Сэвилл разнервничается и ему станет хуже, Эдни присела рядом с ним на постель.
— Не кипятитесь — я о вашем благе пекусь, — спокойно сказала она.
— Самое величайшее благо для меня сейчас — собственная постель! Кроме того, мне разрешили уехать.
— При условии? — спросила Эдни и получила еще один недовольный взгляд.
— При условии, что кто-то сможет присмотреть за мной следующие двадцать четыре часа.
— Разумеется, вы сразу подумали обо мне?
На его губах возникло подобие улыбки, но он сдержал ее.
— В противном случае они обратились бы к моим родителям.
Эдни была рада, что Сэвилл позвал ее. Если бы он позвонил утром на работу и сообщил, что болен, она не смогла бы увидеть его и оценить серьезность положения.
— Где ваша одежда? — спросила она, уводя разговор в сторону от опасной темы. Сама-то она решила, что ни при каких условиях не увезет его отсюда, пока не прояснит ситуацию.
— Отец забрал ее с собой! — недовольно сказал Сэвилл. Видимо, отец знал его слишком хорошо. Настолько хорошо, что понимал: Сэвилл смоется отсюда при первой же возможности.
— Значит, у вас нет и ключа от дома?
— Он взял только одежду, а ключи и бумажник оставил. Они в кармане этого халата.
— Вы немного бледны, — ласково сказала Эдни и почувствовала, как переворачивается ее сердце. Она не предполагала, что когда-нибудь увидит его слабым. — Прежде чем мы уйдем, мне надо выяснить, какие лекарства вам могут потребоваться. Может, вы пока приляжете?
Его взгляд говорил: черта с два! Эдни поняла, что он скорее умрет, чем признается в своей слабости. Она также поняла, что ей предстоит нелегкая битва, если врачи откажутся его отпускать, а он не захочет остаться.
