– Верно, в училище другой подход... Но ты же не жалуешься.
– Потому что марш-броски не бегаю.
– И там бегать не будешь. У тебя ранение, тебя поймут... Да и я, если надо, слово за орденоносца замолвлю...
– Товарищ генерал, по рукам и ногам вяжете.
– Еще спасибо скажешь. Когда лейтенантом станешь... Лейтенант – это уже человек. Маленький, но человек... Майором станешь, полковником... Глядишь, и до генерала дорастешь... Если я жив буду... А я буду, я еще не старый... Ну так что, Игорь, пирком да за свадебку? – не очень весело, но душевно спросил генерал.
– А когда?
– Думаю, через недельку будет в самый раз.
– Так скоро? – ошарашенно спросил Гарик.
– Да, в экстренном порядке. Не с животом же Ларисе замуж выходить. Что люди скажут, если с животом?
А животик у Ларисы был. Не очень заметный, но все же. Сначала его не было вовсе, потом слегка обозначился, за последние две недели Лариса хоть и незначительно, но прибавила в весе. Сказала, что Софа пирожками закормила. Гарик ей поверил: он знал, что служанка Новиковых готовит очень вкусно. Сам даже поправился...
Ленка – Машкина и Тонькина подруга. Гарик и не вспомнил бы о ней, если бы не будущая, вернее, уже состоявшаяся теща. Анжела Степановна живо напоминала ему Ленку – такая же худая и костлявая, то же вытянутое, как у лошади, лицо. Прыщей, правда, не было, и косметика на лице дорогая. Запах французского парфюма, жемчужное ожерелье на шее, элегантное, воздушной легкости платье. Голову она держала высоко, улыбалась с высоты барственного достоинства. Ее худоба и хореографическая походка могли бы создать иллюзию природной хрупкости, если бы Гарик знал жизнь только с розовой стороны. Был в Анжеле Степановне прочный деревенский стержень, который она умудрялась скрывать. Воду на ней возить можно было, а она субтильной барышней притворялась. А очистить душу свою от коровьего навоза так и не смогла. В общении со «своими» людьми она вела себя чинно, но Гарика не жаловала, и каждый раз, когда говорила с ним, ее дерьмо лезло наружу – когда слегка, а когда полной чашей.
«Ну зачем ты будешь приглашать родителей? – спросила она незадолго до бракосочетания. – Свадьбы как таковой не будет, посидим в семейном кругу, поднимем по бокалу вина за ваше здоровье, и все. А родителям своим скажешь, что по залету на Ларисе женился. Свадьбу, скажешь, не афишировали. Они поймут, у вас там это на каждом шагу...»
«Что на каждом шагу?»
«По залету!..»
«А у вас?» – не выдержал он.
«Хам!..»
Так и поговорили. А потом была свадьба. И отнюдь не в кругу семьи. Торжественная церемония во Дворце бракосочетания, роспись и обмен кольцами, затем был банкетный зал ресторана. Небольшая, но важная компания из круга «своих». Гражданские, военные, все важные чины. Анжела Степановна фальшиво улыбалась гостям, Антон Васильевич изображал гордость за своего зятя – не уставал похлопывать Гарика по плечу с той стороны, где к пиджаку был прикручен орден. «Смотрите, за героя войны дочь отдаю», а искренней радости в глазах катастрофически мало. Его бы больше устроило, если бы Лариса выходила замуж за парня из своего круга, или хотя бы за какого-нибудь капитана, или, лучше, майора...
Гарик чувствовал себя чужим на этом празднике. Жалел, что согласился жениться на Ларисе. Девчонка она, может, и неплохая, но не было любви...
– Ну и чего ты загрустил? – спросила она, всматриваясь в зал.
Свадьба в самом разгаре, шампанское уже выпито, коньяк на исходе, скоро в ход пойдет «простонародная» водка. Подарки уже собраны. А Лариса, похоже, все ждет кого-то...
– И загрустил, – кивнул Гарик. – И заскучал. Скучно потому что. И обидно. Родителей моих не позвали.
– Ты же сам говорил, что твой отец много пьет.
– Говорил.
– Ты хотел бы, чтобы он здесь под столом валялся?
– Нет.
Отец действительно мог бы упиться в дрова. Но его можно было бы оставить дома. Мама могла бы приехать, Настя. Но брезгуют ими сливки совкового общества. Это только с трибун разносится, что в Стране Советов все равны. А в жизни все иначе...
– Тогда держись бодрей... Или ты свадьбе не рад?
– Рад.
– Может, меня не любишь? – без искры спросила она.
– Люблю, – тем же тоном ответил он.
– А в Заполоцк мы с тобой поедем, – неуверенно сказала она.
– Когда?
– Поедем, поедем... О! К нам, кажется, гости! – расцвела Лариса.
В зал вошел высокий плечистый брюнет, с букетом цветов в левой руке и с молодой беременной женщиной справа. Парень увидел Анжелу Степановну, направился было к ней, но та, поджав губы, демонстративно повернулась к нему спиной. Он сконфуженно улыбнулся и пошел к молодым.
Лариса явно обрадовалась его появлению, но чем ближе он к ней подходил, тем сумрачней становилось ее лицо и плотней сжимались губы. И все же она поднялась, когда он подошел к столу. Парень явно жалел уже о том, что вообще появился здесь. Модный, элегантный, и женщина ему под стать – оба из круга «своих». И оба уже пожалели о том, что пришли сюда.
– Поздравляю! – скованно улыбнулся парень, вручая Ларисе цветы.
– Спасибо, – она поблагодарила его напоказ сухо, а у самой глаза светятся.
– Желаю вам счастья, всего-всего... Лариса, мы пойдем, у нас еще дело...
– Ну что ты, Эрик, хоть немного побудь, – засуетилась она. – Я к вам сейчас подойду, поговорим...
Лариса вышла из-за стола к нему, но парень был неумолим. Он скрылся в дверях, а она все смотрела ему вслед.
– Ничего, что я рядом? – сердито спросил Гарик.
– А-а, что? – очнулась она.
– Может, еще побежишь за ним?
– За кем?
– За Эриком своим...
– Он не мой. Он с этой...
– Ничего у него жена, симпатичная. Я думал, она страшненькая...
– Ты думал? – Лариса изумленно вскинула брови.
– Да, думал. У нее отец в ЦК, большой человек, можно было бы подумать, что Эрик твой по расчету на ней женился.
– Откуда ты знаешь, что у нее отец в ЦК? – недоуменно спросила она.
– Ты лучше спроси, откуда я про Эрика твоего знаю.
– Серега разболтал?
– Не важно... Смелый парень твой Эрик. Не побоялся явиться.
– А чего ему бояться? Он мне совсем не нужен, есть я его не собиралась.
– Ты нет, а я бы ему врезал.
– Не смог бы. Он мастер спорта по боксу, чемпион Москвы, на первенстве Союза «бронзу» взял.
– Так я ж не по бронзе бы бил, а по морде...
– Но не бил же... Давай так: что было, то было, и раз уж мы начали нашу жизнь с чистого листа, давай больше не будем говорить на эту тему...
