– Сволочь ты! – негромко, но резко сказала она.
– Спасибо.
– Пожалуйста...
Девушка кичливо повела плечами и, обогнув его, продолжила путь. Кавалер тут же приклеился к ней. Гарик оторопело смотрел, как они уходят... Оказывается, Марина ничего не забыла. Но ведь он может оправдаться перед ней...
Глава 11
Двор дома, где жила Марина, Гарик знал как свои пять пальцев. Были у него шуры- муры с его матерью, но ни разу он не приходил сюда, чтобы подкараулить Ингу. Не было у него тогда никакой любви, да и не знал он до сих пор, что это такое. А сейчас он знал, почему сдавливает грудную клетку, когда он думал о Марине. Как знал, что попал он в переплет капитально...
Он сам пришел к ее дому. Неприятная слабость в руках, непонятная дрожь в коленках. Горло пересохло, мир почему-то сузился до размеров беседки перед подъездом.
А в беседке на скамейке два паренька, один с гитарой.
– Ну и что вы здесь делаете? – сурово спросил Гарик.
– А что такое? – вскинулся один.
Его задиристый вид успокаивающе подействовал на Гарика. И слабость в руках исчезла, и с коленками все в порядке.
– Ты это кому говоришь?
– Олег, не надо.
Паренек с гитарой узнал Гарика, хотя он сам припомнить его не смог. Видно, в мелюзге числился сопляк, когда он в свое время здесь верховодил. Мягко оттолкнув своего дружка, гитарист занял его место.
– Да мы тут это, к одной пришли, – волнуясь, сказал он.
– К Марине?
– Ну да.
– К одной? Она тебе что, шалава, что ты ее так называешь?
– А, нет... Это я так...
– За слова отвечать надо. Ответишь?
– Да нет, я оговорился...
– Ну и шуруй отсюда, пока я добрый.
Парни нехотя убрались восвояси. Но тут же появилась Марина. Настолько красивая, что дух захватывает.
Вчера Гарик потерпел поражение, но сегодня всерьез рассчитывал на реванш. В парикмахерскую сходил, модельную стрижку сообразил, одеколоном дорогим сбрызнулся, одет хорошо: стильный батник, джинсы – последнее слово моды, фирменные кроссовки на липах. Эхо московской жизни.
– Ну и что ты наделал? – немилостиво спросила она. – Зачем Пашку прогнал?
Хоть бы улыбнулась сквозь ропот, но нет, лицо серьезное. И недовольство натуральное.
– Их двое было. Откуда я знал, кто здесь твой Пашка, – раздосадованно усмехнулся Гарик. – А вчера ты вообще с другим была.
– Ну и что? С кем хочу, с тем и хожу. Тебе какое дело?
– Значит, есть дело...
– Надоел ты мне.
– Я даже не начинал надоедать, – натянуто улыбнулся Гарик.
– А уже надоел...
– Мне кое-что сказать тебе нужно.
– Говори, – флегматично пожала она плечами.
– Отойдем в сторонку.
Он попытался взять ее под руку, но девушка пугливо отпрянула.
– Не трогай меня!
– Не буду, – смущенно качнул головой Гарик.
– Что ты хотел сказать?
– У меня с твоей матерью ничего не было, – тихо сказал он.
– Я знаю. И что с того?
– Ну, ты же из-за этого от меня шарахаешься.
– Я тебе не лошадь, чтобы шарахаться!
– А я не волк, чтобы кусаться.
– Я и не говорю, что ты волк...
– Чем я тебе не угодил?
– Вот только слюни пускать не надо, – презрительно усмехнулась она и резко повернулась к Гарику спиной.
– Постой, мне сказать тебе надо...
Но Марина даже не стала его слушать. Ушла и больше не появлялась.
Было бы не так горько осознавать, что девушка всего лишь ненавидит его. Еще была бы какая-то надежда на взаимность. Но, похоже, ко всему прочему она презирала его. И, судя по всему, без права на помилование.
Степа уныло хмурил брови.
– Гарик, мы же, в натуре, серьезные люди.
– Да не гунди ты, – одернул его Миха.
Он уже натянул на пальцы позеленевший от времени кастет-шиповку.
– Щас мы этих бакланов! – разминая шею, пригрозил Тема.
Ему не довелось служить в армии. Не успел. Выбил кому-то глаз по пьяной лавочке, на два года загудел в лагерь. Только-только освободился. И снова в полымя.
И во всем виноват был Гарик. А если точней, то его любовь. Не думал он, что можно так на ком-то помешаться. Инга, Лариса – все это так было далеко от любви, как Сатурн от Солнца. А Марина – это вспышка сверхновой. Гарик был не просто ослеплен, его душу вывернуло наизнанку. И куда только вся его взрослость вдруг подевалась. Как пацан, за девчонку...
Миха был прав: парни вокруг Марины вились стаями. Разумеется, Гарику это не нравилось. Одних отвадил, других. А в конце концов столкнулся с быковатыми ребятками из «новых». Они собрали толпу, вышли на «старых». Чертова дюжина хлопцев против бойцовского квартета – Гарика, Михи, Степы и Темы.
– Порвем и вытремся...
«Новые» шли грозно. Цепи, штыри, кастеты, все как положено. «Старые» их не боялись, но уверенности в победе не было – перевес в численности дело серьезное.
– Эй, гля!
Гарик обернулся и увидел, как бежит к ним Юрик, с ним еще трое. А с другой стороны еще двое. За ними трое... И все так быстро и сердито, что дух захватывает.
«Новые» и опомниться не успели, как оказались перед «стенкой» из двух десятков бойцов. Дрогнули, повернули назад. Последним побежал Митек, который так хотел отбить у Гарика Марину, из-за которого и разгорелся сыр-бор. Он же всех и опередил, возглавил убегающую толпу.
– У-лю-лю! – заорал Юрик.
Он со своими парнями побежал было за «новыми», но Гарик его остановил. Не надо их добивать, пусть они сами казнят себя за трусость...
– А все-таки надо было загасить козлов, – сказал Тема.
– Не вопрос, – кивнул Миха.
– Заборзели «новые», – сказал Жорик. – Давно трендюля не получали...
– Так некому было давать, – посетовал Юрик. – Захирело здесь все, Гарик, пока тебя не было... Тряхнем «старыми», а, брат? По самое-самое козлам вставим... В клетку надо идти, там они будут... Еще пацанов
