Сашке приходилось иметь дело с достаточным количеством женщин, но ни одна из них не вела себя так, как эта. С полным безразличием к привычкам и желаниям партнера. Он только собирался приступить к обычной преамбуле, как понял, что от него здесь ничего не ждут и не намерены потакать всяким глупостям.
Не успев удивиться ее активности и напору, Шульгин оказался в полной власти той, кого весь день собирался соблазнять и покорять. Остатками трезвого сознания он понял, что попал в руки специалистки высшей квалификации, которая знает, чего хочет и как этого добиться. Сам же он в виде самостоятельной личности интересовал ее настолько мало, что можно было вообразить, будто она вообще одна в постели. Под гладкой и нежной кожей Сильвии скрывались невероятной силы мышцы, эта тонкая, гибкая женщина управлялась с Шульгиным, как ковбой с укрощаемым мустангом, то оказываясь сверху и сжимая его бока стальными шенкелями, то меняла позу на противоположную, и в каждый момент ее руки, ноги, движения спины задавали партнеру необходимый темп и ритм, управляли им как предметом вполне неодушевленным, имеющим лишь одну конкретную функцию.
И лишь когда сочла себя полностью удовлетворенной, она позволила наконец и объекту своей страсти принять участие в бурном апофеозе.
Если бы не эти несколько секунд, за которые Сашка пережил нечто абсолютно несравнимое со всем, что могли ему дать все его прежние подруги, он мог бы почувствовать себя униженным, даже, по тюремному выражению, опущенным. Женщина-аристократка обошлась с ним, как толпа уголовников с несчастным петухом… Но зато финал был феерически великолепен!
Шульгин отвалился на свою сторону постели измученный и потрясенный. Чем-то его ощущения напоминали те, что он испытал, посмотрев впервые в жизни настоящий секс-фильм. Вполне художественный и до невозможности эротический. Открыл то есть совершенно новую грань жизни.
Придя немного в себя и вновь обретя способность мыслить логически, он сообразил, что удивляться особенно нечему. Просто Сильвия, как классный разведчик, считает тело таким же оружием, как и многое другое в своем арсенале – деньги, интеллект, связи, инопланетные приспособления и устройства, да и те же пистолеты и яды, если ими вообще пользуется. Поэтому и владеть им обучилась соответственно. А вдобавок, не будучи по духу настоящей землянкой, она свободна от многих предрассудков, мешающих нормальным женщинам в полной мере наслаждаться имеющимися у них возможностями.
Потом они, переведя дух и успокоившись, вполне мило поболтали на подходящие к случаю темы. Слушая Сильвию, нельзя было заметить, что она считает свой стиль чем-то необычным или тем более постыдным. Сашка, чувствуя рядом горячее обнаженное тело, касаясь то тонких пальцев, то тугих, с заостренными бугорками грудей, не теряющих формы даже когда она лежала навзничь, слушая ее мягкий и ласковый шепот, постепенно вернул себе должное самоощущение и начал делать то, что собирался с самого начала. И теперь все получилось, как он и мечтал. Сильвия на сей раз оказалась нежной, чуть застенчивой, соскучившейся по мужской ласке женщиной, в меру покорной и тонко чувствующей партнера. Вместе они подходили к самому краю, но вовремя останавливались, приглушая взаимную страсть тихими поцелуями, выбирали позы, позволяющие продлить наслаждение, и, только вдоволь наигравшись, дали полную волю неконтролируемым эмоциям.
Короче, когда она, обессиленная и счастливая, заснула наконец в его объятиях, доверчиво прижавшись щекой к Сашкиному плечу, он нашарил на тумбочке замеченную еще при свете пачку легких ментоловых сигарет, покурил, прямо на ковер стряхивая пепел, довольный собой и полный оптимизма. Черт его знает, думал он, очень похоже, что действительно удастся все сделать просто и красиво…
Сейчас почти три, часов до одиннадцати она поспит, а там, за утренним кофе, он и раскроет карты. У нее даже времени опомниться не будет. И все…
Заснул он почти мгновенно, не успев еще раз, теперь уже мысленно, повторить самые пикантные подробности сегодняшней ночи.
Оттого и пробуждение оказалось слишком уж неприятным. По контрасту.
То, что проснулся он совсем в другом месте, Шульгин понял сразу. Даже не открывая глаз. В этом смысле он отличался почти звериным чутьем. К примеру, в поезде с точностью плюс-минус десять километров мог определить, сколько проехал во сне и какая сейчас будет станция. На знакомом, само собой, маршруте.
Осторожно приоткрыв глаза, Сашка окончательно убедился в собственной правоте. Он лежал на узкой кровати в тесном помещении со скошенным, обшитым некрашеными рейками потолком. Сквозь полукруглое окно с радиальным переплетом проникал тусклый, очевидно, предутренний свет. Вначале он подумал, что, возможно, находится в чердачной комнате того же лондонского дома, но, поднявшись и выглянув в окно, увидел неожиданное: с высоты примерно третьего этажа ему открылась заснеженная перспектива горной долины, окруженной сплошным кольцом скальных стен, за которыми сквозь мелкий снегопад различались остроконечные, соединенные зубчатой грядой пики.
– Ни хрена себе хохмочка, – пробормотал Шульгин, отходя от окна. Как-то слишком безвкусно все сделано. Очередной сюжет стандартного боевика – прекрасная соблазнительница, подстроенная ловушка, наркотический сон, пробуждение в темнице… Впрочем, об этом они с ребятами уже говорили. Пристрастие пришельцев к банальным ходам. Да и зачем, в сущности, изобретать что-то свое, когда земляне все для них давно проработали? Причем во всех вариантах, расписав поступки и мысли каждого персонажа. С этой точки зрения вся земная литература – действительно учебник жизни и всеобъемлющая инструкция. Знай выбирай нужное… И значит, чтобы выкрутиться, надо либо тоже изо всех сил вспоминать подходящее и по возможности неизвестное агграм произведение, либо придумывать самому нечто совсем уж оригинальное. И то и другое достаточно трудно. Хорошо еще, что для его отключения и транспортировки применили средство, не оставляющее неприятных и вредных для полета фантазии последствий, а не какой-нибудь эфир или хлороформ. На деревянном, как и все остальное вокруг, стуле Шульгин вместо своего костюма увидел другой, спортивный адидасовский, мечту любого богатого грузина. Слава богу, что ничего ценного или опасного для легенды в карманах его старого костюма не было. Шульгин порадовался собственной предусмотрительности. Без подстраховки с помощью отеля положение стало бы совсем аховым.
Одевшись и зашнуровав удобные, как раз по размеру кроссовки, Шульгин снова прилег на кровать и приготовился сколь угодно долго ждать неизвестно чего. Впрочем, почему неизвестно? Судя по завязке, его ожидает прежде всего допрос, а затем перевербовка или ликвидация.
Знать бы, на чем он спалился. Совершенно ничего не предвещало столь резкого поворота.
Сказать, чтобы Шульгин пришел в отчаяние, нельзя. Закалку за последние месяцы он получил серьезную. Да и помощи со стороны друзей и Антона он отнюдь не исключал. А в то же время… Если вспомнить все, что Антон говорил об аггровских манерах общения с противником… Но опять же ничего плохого они Новикову с Берестиным не сделали…
Но на чем же она его все-таки поймала? Или, как в известном фильме «Майор Вихрь», сам факт выхода
