по красноватому отсвету трубки, вспыхивающему во время глубоких затяжек.
Сашка включил рацию и настроился на волну Левашова.
Олег ответил минуты через две непрерывного вызова. Спал, наверное.
– Привет, командир, как поживаешь?
– Пока еще ничего. А вы?
– Хуже чем было, но лучше, чем будет. Тебя рана не беспокоит?
– Да я уже и забыл. Так что вы опять хотите? Я с Берестиным уже разговаривал…
– Нет, я совсем не об этом. Тут понимаешь, какая штука… – и начал необычным для себя, неуверенным, словно бы извиняющимся тоном говорить. Он не хотел сейчас темнить и искать подходы, просто поделился со старым другом, как делал это пятнадцать лет назад, что сложилась такая-то вот ситуация, и есть здесь совсем случайно попавшая в эпицентр их забав девушка… Так чтобы Олег настроил свою машинку на данные координаты и, если с ними чего случится, не оставил Аню с ее матушкой без помощи. А то, не ровен час, чекисты могут и их в соучастницы определить…
– Сами дураки, так еще и посторонних людей подставляете, – сурово ответил Левашов. – Может, прямо сейчас их сюда переправишь?
– Рано еще, глядишь и обойдется. Ты просто пригляди, если мы на связь не выйдем, а так-то я и сам… И вот чего еще – сделай уж по дружбе, запеленгуй меня и переправь к нам во двор «додж» с аварийным запасом. Он на транспортной палубе стоит, по правому борту, недалеко от аппарели. Зеленый такой, в кузове два десантных контейнера. И брось туда же ящик с полевыми рационами, ящик патронов 7,63 «маузер» ну и… ящик червонцев. Так, на всякий случай…
В динамике раздался тяжелый вздох Левашова.
– Саш, – почти просительно проронил он. – А может, ну его на… Возвращайтесь. И без вас разберутся…
Шульгин ощутил, как у него защипало в носу. Проклятая сентиментальность.
– Да ладно. Ничего не будет. Прорвемся. Так сделай, а?
– Сейчас сделаю. Минут через пятнадцать. Пока дойду, пока погружу. Рацию не выключай…
Шульгин вышел во двор. Постоял у порога, вдыхая сырой ночной воздух. Андрей по-прежнему сидел у стены сарая, Сашке показалось, что он задремал. Но когда подошел к нему по узкой кирпичной дорожке, Новиков поднял голову.
– Чего не спишь? – спросил он ясным голосом.
– Так. Олег сейчас появится. Гостинец передаст…
– А я опять с высшими сферами пообщался. – Новиков произнес это тем же тоном, каким мог сообщить о том, что в одиночку выпил бутылку пива.
Его интонация подсказала Шульгину, что расспрашивать пока не нужно.
Левашов появился не через пятнадцать минут, а несколько позже.
Посреди двора возникла сиреневая светящаяся арка, за ней перспектива слабо освещенного грузового трюма, и по ребристому металлическому настилу на влажную землю скатился пофыркивающий мотором «додж-три четверти».
Левашов, по-летнему одетый в джинсы и рубашку с закатанными рукавами, перебросил ноги через вырез в борту машины. Соскочил на землю, повертел головой, осматриваясь.
– Это маленький шаг для одного человека, но огромный для всего человечества, – процитировал Шульгин слова Армстронга, сказанные им у трапа лунного модуля.
Левашов предпочел не ответить. Поздоровался за руку с Новиковым, потом с Шульгиным.
– Неплохо у вас тут, воздух свежий, и вообще… тишина.
– В Крыму воздух хуже? – съязвил Сашка.
Олег махнул рукой. Мол, сам все понимаешь, и нечего дурака валять. Он-то впервые оказался в родном городе за тридцать лет до своего рождения.
– Все сделал, – Левашов показал на машину. – Я там еще добавил пару ящиков гранат и бочонок коньяку. На всякий случай…
Он еще что-то хотел сказать, но сдержался. Незачем было. Сейчас они стояли рядом, все трое, словно в тот последний вечер в квартире у Олега, когда в дверь позвонили пришедшие за Ириной аггрианские боевики. И когда все кончилось, разом и навсегда. Нормальная вроде бы, привычная жизнь с ее смешными, если смотреть отсюда, заботами и проблемами. А началась совсем другая. Ни в сказке сказать, ни пером описать…
Были они трое, с детства неразлучные, хоть и расставались иногда на годы, друзья. А сейчас их что-то начало разделять. Неужели же только идеологический спор?
– Так кто у нас за королеву, а кто за Мазарини? – точно угадав смысл молчания Левашова, спросил Шульгин.
– Да пошел бы ты… Какой мы херней занимаемся, ребята… – с тоской ответил Олег.
– Не бери в голову, Олег. Все нормально… – тихо сказал Новиков, кладя руку ему на плечо.
Больше говорить было нечего. Особенно здесь. И в положении, когда Левашов через несколько минут вернется под прикрытие надежных бортов и переборок «Валгаллы», в теплую постель Ларисы или в свою лабораторию «алфизика», а Андрей с Сашкой останутся на припахивающем смертью московском сквознячке…
