катастрофой. Спасибо Ксавье, сумел их примирить, сам того не ведая.
– У вас обоих вечер свободен? – спросил Лайам с надеждой, провожая Сашу. Она уже опаздывала.
– У меня занят, – быстро ответила она. У Ксавье тоже оказалось свидание.
– Неужели очередной скучный прием? – посочувствовал Саше Лайам.
– Нет, ужин с потенциальным заказчиком. – Она не обязана ему ничего объяснять. Война окончена, но и роман тоже. Если ничего не случится, отныне они – друзья.
– А завтра? – настаивал Лайам. Ему хотелось еще повидаться с ней до ее отъезда, а общество Ксавье теперь было им даже на пользу.
– Я не занят, – отозвался Ксавье.
– Я тоже, – сказала Саша, хотя, по правде говоря, ей бы хотелось провести время с сыном наедине. С Лайамом все будет по-другому.
Тот предложил поужинать вместе в его любимом пабе. Ксавье с готовностью согласился, Саша – с некоторой неохотой, но после сегодняшнего объяснения она не хотела обижать Лайама. В конце концов, с Ксавье можно будет позавтракать на следующий день, перед рейсом.
Они договорились, что завтра Саша заедет за ними на своей машине с шофером, хотя она не была любительницей шумных вечеринок. Она соглашалась ради них обоих. Ну, может быть, чуточку больше – ради Лайама. Уходила она с каким-то почти материнским чувством к нему.
Всю вторую половину дня Саша провела в делах и едва-едва успела в отель, чтобы привести себя в порядок до появления Филипа. Она причесывалась, когда позвонил Лайам.
– Я рад, что мы сегодня встретились, – произнес он. – Ксавье нам обоим оказал большую услугу. Во всяком случае, мне. Мне правда очень стыдно, что я так распсиховался в Париже.
– Все в порядке, – успокоила Саша, держа в одной руке трубку, а в другой расческу. – Сегодня все происшедшее и для меня предстало в ином свете. – Про его детские обиды тогда, в Париже, она не подумала. Конечно, Лайаму нужна была любовь и забота, но Саша не хотела брать на себя роль матери. Ей хватает своих детей. Может быть, ему мать нужна даже больше возлюбленной. Но она рядом с ним чувствовала себя еще старше, чем на самом деле. Может, ведя дела Лайама, она сумеет дать ему больше, чем в качестве любовницы.
Многие художники, с кем она имела дело, нуждались в опеке и ждали ее от Саши. Ее работа с ними отчасти заключалась в воспитании. Она не возражала, с Лайамом уж во всяком случае. Может быть, ему это поможет. Ее единственным интересом в этом оставались комиссионные галереи. Ее по-прежнему к нему влекло, и при виде Лайама ее пронзал все тот же электрический разряд, но чувства к нему у нее теперь изменились. Они, эти чувства, словно ушли вглубь, на самое донышко ее души. Она любила его, но уже без той безрассудной страсти, чтобы срывать с него одежду при одном взгляде. Переживания двух последних месяцев обрели более четкие контуры, и сейчас Саша более всего испытывала к нему сочувствие. Это было более созидательное чувство, чем то дурманящее безумие, какое охватывало ее в начале их знакомства. С другой стороны, она все еще не могла не вспоминать их прежние отношения. С последней их встречи ее чувства как будто стали более зрелыми и трансформировались во что-то новое. Теперь она готова быть его дилером и другом, не более.
– Ты счастлива? – спросил Лайам, и Саша улыбнулась.
– Если тебя интересует, есть ли у меня кто-то, то ответ отрицательный. Чтобы прийти в себя, мне потребовалось время. Когда ты уехал из Парижа, я была очень несчастна. – Особенно ей было тяжело терять любимого мужчину во второй раз – после утраты Артура. – Я справилась. Ты помнишь, Лайам, с самого начала я сомневалась, что у нас что-нибудь получится. Что ж, я убедилась в своей правоте.
– Если бы я не разошелся тогда, не полез бы в бутылку, все бы у нас получилось, – признался Лайам.
– Да нет, Лайам, может, ты как раз и был тогда прав. С моей стороны это тоже был не лучший поступок – оставлять тебя дома и держать взаперти, будто втайне от всех. Но я тогда не знала, что мне делать.
– Да и я тоже. Сейчас мне вообще это все кажется ерундой, а тогда почему-то имело большое значение.
– И для меня тоже. Я рада, что Ксавье нас помирил.
– Он у тебя замечательный, Саша.
– Я знаю. Я очень счастливая мать. – Тут она посмотрела на часы. До прихода Филипа остается десять минут, а она еще не готова. – Прости меня, ради бога, но мне пора бежать. Через десять минут за мной должны заехать.
– Знаешь, мне почему-то кажется, что у тебя не деловая встреча, а свидание. – Он почти угадал. Это было нечто среднее между тем и другим, но Лайама это уже не касается.
– Это у тебя навязчивая идея, – рассмеялась она. – Иди что-нибудь напиши. У тебя получится. Завтра увидимся.
– Приятного вечера.
В Сашиной душе что-то дрогнуло, но теперь она уже вполне владела собой. Время сделало свое дело – она выздоровела.
– Спасибо, Лайам, пока!
Следующие несколько минут она судорожно собиралась, всячески отгоняя мысли о Лайаме. К тому моменту, как снизу позвонил Филип, она уже была готова. К Сашиному удивлению, они провели чудесный вечер. Все было соблюдено – комплименты, ухаживание, интересный умный разговор. Филип оказался симпатичным человеком и приятным собеседником. У него за спиной была интересная карьера, к тому же он много путешествовал и имел друзей по всему свету. Он играл в теннис и гольф, читал запоем, всерьез интересовался искусством и был искренне привязан к своим детям и внукам. Сашино сердце было спокойно, но она с большим удовольствием провела с ним вечер. Саша неожиданно обнаружила, что спокойное общение без шквала эмоций и страстей нравится ей куда больше. С Филипом ей было легко, она оставалась в согласии с собой. И вопрос о том, удастся ли ему что-нибудь продать, ее даже не волновал.
