Джессика включила торшер, а он зажег свечи, когда разлил коньяк в два роскошных бокала.
— Как коньяк?
— Отличный. Как и вид из окна. Вот это дом. — Однако Джеффри не был удивлен. Он ожидал чего-то подобного. — И какая прекрасная хозяйка.., вкус., стиль.., элегантность.., красота.., ум.., женщина с тысячей достоинств.
— И с распухшей головой, если ты не прекратишь расточать комплименты. — Она протянула ему бокал с коньяком и опустилась в свое любимое кресло. — Отсюда открывается замечательный вид.
— Да. Я буду искать что-то подобное через несколько недель.
— Неужели? — Она не могла сдержать порыв смеха. — Или ты выдумал и ту историю с переездом в Сан-Франциско?
Он по-мальчишески улыбнулся.
— Вовсе нет. А трудно найти такой дом?
— Как повезет.
Джеффри посмотрел в ее глаза и перевел взгляд на бокал с коньяком, в то время как она пристально наблюдала за ним.
— Возможно, я сдам его тебе на лето. — Джессика дразнила его, и он вопросительно изогнул бровь.
— Ты — серьезно?
— Нет. — Ее глаза погрустнели, когда она посмотрела на свечу. — Ты не будешь здесь счастлив, Джеффри. — И Джесси не хотела его присутствия в «их» доме. От этого она ощущала некий дискомфорт.
— Джессика, а ты счастлива здесь?
— Я не думала об этом.
Она опять посмотрела ему в глаза, и он с удивлением обнаружил притаившуюся в них боль. Неожиданно для себя он почувствовал груз прожитых лет.
— Для меня теперь это просто дом. Крыша, череда комнат, почтовый адрес. Все остальное ушло.
— В таком случае тебе стоит переехать. Мы могли бы подыскать… Я подыщу.., место попросторнее. Ты не задумывалась о том, чтобы продать его?
— Нет, только о том, чтобы сдать. Я не вправе его продать.
— Понимаю. — Он отпил коньяка и снова улыбнулся ей. — Скоро я уйду. Иначе завтра ты будешь чувствовать себя разбитой. Тебя кто-нибудь уже пригласил на завтрак?
— Нет. — Джессика улыбнулась при мысли об этой затее.
— Отлично. Тогда почему бы нам не позавтракать вместе где-нибудь в занимательном месте, прежде чем я улечу в Лос-Анджелес? Я могу приехать за тобой на такси.
Ей понравилось его предложение. Она предпочла бы приготовить для него завтрак сама и сидеть обнаженной напротив него за кухонным столом или жонглировать земляникой и свежими сливами на подносе в постели. Но она задалась вопросом, а проделывал ли кто-нибудь подобное с ним. Он выглядел так, словно никогда не расставался с халатом или шелковой пижамой. Но в нем проглядывала определенная чувственность.
— А что ты ешь на завтрак? — Совершенно ненормальный вопрос, но Джессика хотела знать. Для нее вдруг все стало важно. Все, что касалось его, имело для нее значение.
— Что я предпочитаю на завтрак? — Он казался довольным. — Обычно что-нибудь легкое. Яйца-пашот, тосты из ржаного хлеба, чай.
— И все? Даже не ешь бекон? Никаких вафель? Гренок, поджаренных в масле? А папайя? Только яйца- пашот и тосты?
Ух ты.
Он ответил взрывом хохота на ее ремарку и принял условия игры.
— А что более экзотичное ты употребляешь по утрам, моя дорогая?
— Арахисовое масло и абрикосовый джем, положенный на сдобную булочку. Или сливочный сыр и желе из гуавы на рогаликах. Апельсиновый сок, бекон, омлет, яблочное масло, пончики с бананами.
Она позволила своему воображению пуститься вскачь.
— Ежедневно?
— Совершенно верно.
— Я тебе не верю.
— В этом ты прав.., по большей части. Но арахисовое масло и сливочный сыр остаются. Тебе нравится арахисовое масло?
— Едва ли. На вкус оно напоминает жидкий цемент.
— А много ли ты его пробовал? — Она с интересом посмотрела на Джеффри.
— Чего?
— Жидкого цемента.
— Конечно. Очень вкусно с тонким пшеничным тостом.
Ты не передумала позавтракать со мной? Уверен, мы предоставим тебе сколько угодно арахисового масла на рогаликах.
Согласна?
— Превосходно.
Джесси вновь становилась сама собой, что очень забавляло его. Ему все в ней нравилось. Она сбросила туфли и подобрала ноги в кресле.
— Джеффри… — Она пыталась произнести это торжественно. — Ты читаешь книжки комиксов?
— Регулярно. Особенно о Супермене.
— Что? Не о Бэтмене?
— И о нем тоже, но Супермен всегда был моим любимым героем. — Джеффри прекратил на минуту их игру и посмотрел в свой бокал. — Джессика.., ты мне нравишься. Ты мне очень нравишься.
Он удивил ее прямотой своих слов. Она была тронута тем, как Джеффри их произнес. Странная смесь торжественности и теплоты. Она и не предполагала, что возможно такое сочетание.
— Ты мне тоже нравишься.
Они сидели друг против друга, Джеффри не сделал ни малейшего движения, чтобы приблизиться к ней. Он не хотел спешить. Джессика была из тех женщин, которые подпускают к себе постепенно, хорошо узнав человека.
— Я мало знаю о твоей жизни, по сути — ничего, но каким-то образом чувствую, что тебе много пришлось пережить.
— Почему ты так думаешь?
— По тем вещам, о которых ты предпочитаешь не говорить. По тому, как временами ты идешь на попятный. По той стене, за которой иногда прячешься. Джессика, я не сделаю тебе больно. Обещаю.
Она ничего не сказала, лишь взглянула на него, подумав о том, как часто обещания оборачиваются ложью. Но она страстно желала, чтобы Джеффри опроверг ее сомнения, а он хотел попытаться.
Глава 34
— Как у тебя прошел вечер? — Астрид уже была в магазине, когда Джесси появилась там на следующий день. Она больше не приходила рано по утрам. Необходимость в этом отпала.
И желание.
— Восхитительно. — Она сияла от счастья после завтрака с Джеффри, но ей не хотелось делиться этим с Астрид.
— Я бы сказала, что он к тому же очень и очень мил.
— Ладно, мама. Не дави. — Они обе рассмеялись над шуткой, и Астрид протестующе подняла руку.
— Кому нужно давить? Он сам за себя говорит. Ты влюблена, Джесси? — Астрид, как и Джессика, выглядела серьезной.
— Честно? Нет. Но он мне нравится. Он самый замечательный человек, которого я встретила за последнее время.
— В таком случае, может быть, остальное приложится. Дай ему шанс.
Джессика кивнула и посмотрела на свою часть почты. Ей уже было не по душе делить магазин с кем-то
