– Почему ты так в этом уверена? – все еще озабоченно спросил Билл.
– Ты же видишь, что у них все всерьез, видишь, но боишься. Он вполне ей подходит. А дальше уж пусть решает судьба.
– Я предупредил, что ему придется держать ответ передо мной.
– Я горжусь тобой, – сказала Синтия.
– Не надо. Просто он такой хороший парень, что я не смог ему отказать.
– Я очень рада.
То же самое заявила и Изабель.
– Я никогда бы тебе не простила, если бы ты не согласился, – горячо проговорила она. Всю ночь она не могла заснуть, а утром встала в четыре часа, чтобы позвонить в Нью-Йорк. Уж очень беспокоилась за влюбленных. Биллу оставалось только надеяться, что жизнь обойдется с ними не слишком строго. Джо, пожалуй, уже за все расплатился вперед.
В Париж уже пришла весна. За последние два месяца в жизни Изабель внешне ничто не изменилось, хотя ее отношение к Гордону стало совершенно другим. Она уже не считала себя перед ним виноватой и сама старалась держаться от него подальше. Для Изабель он стал просто соседом, живущим с ней в одном доме. Билл беспокоился, что Гордон почувствует происшедшие в ней изменения, но пока он как будто ничего не замечал.
Билл по-прежнему звонил ей каждый день, но вскоре ему предстояло принять окончательное решение. В реабилитационном центре он провел семь месяцев, и, хотя стал значительно сильнее и здоровее, принципиальных улучшений не произошло. Первоначально он собирался провести здесь год, но врачи заверили, что он практически готов к выписке. Дальнейших перемен к лучшему ждать уже не приходилось. Никакая чудодейственная операция его не спасет, он до конца жизни будет прикован к инвалидной коляске. Ему ничего не остается, кроме как примириться со своим нынешним состоянием. Это был тяжелейший удар – хуже была бы только смерть Изабель. Неспособность ходить означала, что он больше никогда ее не увидит. Скоро ему придется сказать Изабель, что все кончено. Он дал клятву самому себе и уже не передумает.
Друзья все еще звонили ему из Вашингтона, а перспективный кандидат в сенаторы просил возглавить его избирательную кампанию. Через четыре года он собирался баллотироваться в президенты и знал, что Билл способен добыть ему президентское кресло.
Он говорил об этом с Изабель, и та посоветовала ему вернуться к работе. Пребывание в реабилитационном центре его здорово разочаровало – хотя врачи и сделали все от них зависящее, – и теперь ему просто необходима была какая-то перспектива.
Ее самочувствие к этому времени уже наладилось. Головные боли случались редко, на теле не осталось никаких следов, кроме длинного тонкого шрама на левой руке, где зашивали порванную артерию. И о больнице она теперь вспоминала не иначе как в связи с Биллом. Изабель все еще сильно по нему скучала. Но когда она попросила его после выписки приехать в Париж, он ответил как-то неопределенно. Вероятно, ему еще рано говорить о каких-то поездках.
Биллу, как и Изабель, прошедшие семь месяцев казались вечностью. Он мечтал встретиться с ней, но уверял себя, что это неправильно. После приговора врачей для него все изменилось. Даже их телефонные разговоры больше не казались ему безобидными. Он постоянно чувствовал себя обманщиком зная, что ему нечего предложить ей, кроме эмоциональной поддержки. А это одни слова. А еще ему не нужна ее жалость. Значит, нужно убедить Изабель, что он выздоровел, иначе она его не отпустит. Но каждый раз, когда он говорил себе «Пора!», сердце его разрывалось, как ни твердил себе Билл, что действует ради ее же блага. Если Джо и Джейн достаточно безумны, чтобы пытаться строить совместное будущее, то он на такое не способен.
Пока Билл разбирался со своими проблемами, в жизни Изабель неожиданно наступили радостные перемены. Состояние здоровья Тедди за последние два месяца радикально улучшилось. Было ли это связано с погодой, или объяснялось простым везением, но мальчик выглядел совершенно иначе. Несколько раз он даже спускался в столовую, чтобы поужинать вместе с матерью, а в апреле впервые за несколько лет Изабель вывезла его в Булонский лес. В зоологическом саду они остановились, чтобы поесть мороженого. Со времен раннего детства Тедди ничего подобного не происходило, и когда Изабель рассказывала об этом Биллу, в ее голосе звучал настоящий восторг. Первого мая Тедди исполнилось пятнадцать лет, и Изабель благодарила Бога за всю ту радость, которую она испытала благодаря сыну.
На следующий день Билл начал готовить почву для отступления. Сегодня он впервые ей солгал. Это было ужасно, но Билл считал, что совершает необходимое. Он так любил Изабель, что готов был пожертвовать собой. Для исполнения задуманного более подходящего случая может и не представиться: Тедди стало лучше, Гордон на несколько месяцев оставил жену в покое и почти не появляется дома. С бьющимся сердцем Билл заявил, что у него есть фантастические новости. Он боялся, что Изабель, слишком хорошо его знавшая, догадается об обмане, но каким-то чудом она ему поверила. Он сообщил ей, что, наконец, наступили решительные сдвиги и сегодня он сделал первые самостоятельные шаги. Изабель была так за него рада, что заплакала от счастья, и от этого он почувствовал себя еще хуже. Тем не менее, он считал, что поступает правильно. Ему казалось, что он выпускает на волю прекрасную птицу.
Они проговорили еще долго. Изабель все расспрашивала, как он себя чувствовал, когда встал, было ли ему страшно, и Билл вдохновенно импровизировал. В дальнейшем он постепенно развивал этот сюжет. Номер Изабель он каждый раз набирал с тяжелым сердцем – ему было нелегко ее обманывать. Она такая милая, отзывчивая и доверчивая, он так ее любит! Но что тут можно изменить? Билл считал себя получеловеком. Нет, в таком состоянии никаких отношений с женщиной поддерживать не стоит.
В промежутках между разговорами с Изабель он начал подготавливаться к будущей жизни в Вашингтоне. Он уже обещал кандидату в сенаторы в конце июня заняться его избирательной кампанией. До этого он хотел подыскать себе квартиру и собрать о кандидате всю возможную информацию. Свадьба Джо и Джейн намечалась в июне. У невесты будет с полдесятка подружек, в том числе Оливия, а отмечать событие намеревались в гринвичском доме, точнее сказать, перед домом, триста гостей разместятся в разбитой на лужайке огромной палатке. Приготовления уже шли полным ходом, и Синтия постоянно разрывалась между портнихами и цветочницами.
Жених и невеста пребывали в состоянии эйфории. Они уже подали заявление на семейное общежитие в Нью-Йоркском университете, Джейн съездила в Миннеаполис, чтобы познакомиться с родителями Джо. Медовый месяц новобрачные собирались провести в Италии. Постоянно общаясь с Джо, Билл все больше ужасался тому, что ему предстояло совершить по отношению к Изабель. Но пути назад не было.
– С вами все в порядке? – спросил как-то Джо, когда они после занятий лечебной физкультурой направлялись к себе. – Вы что-то чересчур притихли. – Он сам уже через все это прошел, но состояние Билла его очень беспокоило. У всех наступает такой момент, когда приходится взглянуть правде в глаза, и
