Мальтийский крест

дискуссии не выдержал.

Бог знает, какие на самом деле комплексы могут начать проявляться у великолепных по всем качествам девушек. Вадиму в институте, занимаясь в психиатрическом кружке, довелось столько всякого повидать… Надо быть очень уверенным в себе человеком, чтобы в восемнадцать поступить в медицинский, изучать и делать всё, что там положено, в двадцать четыре получить диплом, сохранив в себе и лучшие черты изначально заложенного характера, и романтическое отношение к жизни.

— Это я поняла, — сказала Сильвия. — Сделаю, что от меня зависит. Дальше…

— Дальше… В мастерской Лихарева на Столешниковом остался ваш Шар. Мы им пользоваться не умеем. Как следует. Девочки — тем более. Допуска у них к такому нет. Я знаю, что у вас есть уровни. Ирина Владимировна так и осталась на третьем. Лихарев как будто — на шаг возвысился. Вы — насколько я знаю, после Дайяны самая квалифицированная агентесса. Можете научить меня и девушек работать на вашем уровне?

Тон Ляхова не выражал просьбы. Чувствовался в нём и нажим, и вызов.

— О чём речь, Вадим? — спросила Сильвия. — Естественно, всё, о чём вы просите, я сделаю. Что такое Шар? Обычный инструмент. В моё время, чтобы получить право перейти на следующий уровень управления им, приходилось служить десятки лет. По понятным вам причинам. А технически… Я и вас за три дня обучу навыкам координатора… Моего уровня. Выше — извините, ключа не имею. Ясно?

— Вполне. И вашего уровня абсолютно достаточно для наших целей. Потребуется повыше — Дайяну попросим.

— Очень вы решительный молодой человек, — вздохнула Сильвия. — Правда, Дмитрий?

— Мы ведь сами предложили ему учиться плавать, — ответил Воронцов. — Теперь наблюдаем результаты…

— Вполне впечатляющие результаты. Так мы прямо сейчас пойдём? — Сильвия с некоторым сомнением осмотрела свой наряд. В Лондоне рубежа веков — прелестно. На палубе «Валгаллы» — терпимо. В Москве второго десятилетия двадцать первого века — абсурдно.

— Хочешь — сначала ко мне, — сказала Наталья Андреевна, — найдём, во что приодеться.

Женщины ушли. Воронцов тут же разлил ещё по стопке.

— Как думаешь, не переигрываешь? — спросил Воронцов у «младшего брата», до сих пор не проявлявшего (по крайней мере, в его присутствии) признаков агрессивности.

— Вы думаете — я играю? — грустно спросил Ляхов. — Хотел бы. Беда в том, что положение у меня довольно дурацкое. Числюсь вроде бы за «Братством», а на самом деле — ни то ни сё… А это не по мне. У вас у всех хоть какие занятия есть, пусть и придуманные. Сами пьесу написали, роли распределили, для самих себя и играете. Где-то я подобную историю читал… А я в вашу пьесу опоздал. Не нашлось у драматургов времени сообразить, для чего такой персонаж может пригодиться. Вот и приходится мне как бы настоящей жизнью жить. Представьте — вы с Антоном так и не встретились, но откуда-то узнали, что встреча такая должна была случиться, да Ловушка помешала. И всё, что потом произошло, — тоже знали бы. Хоть в виде воспоминания о несбывшемся, хоть — фантастического романа. Тоскливо, да? Сейчас там, у меня, вам бы под шестьдесят было. Пенсия скоро, Наталью Андреевну так и не нашли, «Валгаллу» только на картинке в альбоме увидели. Что мне остаётся? Махнуть рукой и пользоваться предоставленными от щедрот благами жизни? Не мой стиль. Сопьюсь потихоньку, скучно и без эксцессов. Думал я, думал и решил сочинить собственный сценарий. По тем же правилам, но с поправкой на эпоху и психологию персонажей.

— А цель? — осведомился Воронцов, плеснул в чарки ещё понемногу. — Мотивы понятны, цель неясна.

— Да примерно та самая, что у вас была, когда вы в белый Крым направились. Убедиться: тварь я дрожащая или право имею… Если получится то, что задумал, очень многие проблемы «Братства», почти неразрешимые, исчезнут сами собой. Ко всеобщему удовольствию. Не выйдет — никто, кроме меня, ничем особенно не рискует. Я ведь единственный из всех вас коренной обитатель моей реальности. Очень возможно, такой же придуманной, как и все остальные. А единственная подлинная Главная Историческая Последовательность закончилась или в семьдесят шестом, когда Новиков с Ириной встретились и я, очень может быть, по этой самой причине возник… Или в восемьдесят четвёртом, когда вы ушли.

Поэтому любые мои поступки никак не могут внести возмущения в Мировую Сеть. Они ничем не отличаются от поступков любого из миллиардов ныне живущих, то есть — имманентны этой самой реальности…

— Ишь, как закрутил. Ещё один философ. Дерзай, что тут другое скажешь? Я, если о чём и начал догадываться, оставлю свои озарения пока при себе. В процессе же воплощения очередной сверхценной идеи ты, ясное дело, решил взять на вооружение тактику не существующих в твоём мире аггров. Или и стратегию тоже?

— Со стратегией потом разберёмся, а с тактикой всё верно. Личной гвардией в количестве семи штыков я уже обзавёлся. Теперь к этим «штыкам» нужна ещё кое-какая амуниция. Работе с Шаром Сильвия обучить уже пообещала… Как вы считаете, — задал Ляхов с самого начала беспокоивший его вопрос, — никаких неожиданностей со стороны леди не последует?

— В смысле?

— Не решит ли она, пользуясь своими возможностями и моей темнотой, подкорректировать психику девчонок и в своих интересах тоже? Или даже — только в своих?

— В пределах своей компетенции скажу — нет. Я её за эти годы изучил достаточно. Ей это просто незачем. С «Братством» она себя связала осознанно и окончательно. Я, как ты знаешь, медиум так себе, на Держателя тем более не тяну, но Новиков, Шульгин, Удолин даже по отдельности любые отклонения сразу бы выявили. А им и втроём сразу приходилось на очень высоких уровнях её ауру изучать. Здесь можешь полностью Сильвии довериться.

— Спасибо, одним камнем меньше…

— Валяй дальше. Чего ты ещё, кроме этой консультации, от Сильвии хочешь? Она правильно заметила — сверх того, что уже попросил, все остальное и я могу предоставить. Или нет?

— Не знаю. Раньше эта тема не возникала. Я хотел спросить, есть ли хоть какая-то возможность снабдить моих валькирий положенным штатным снаряжением?

Воронцов посмотрел на Вадима с уважением.

— Интересная идейка. Губа, то есть, не дура. Только, боюсь, со всем комплектом ничего не выйдет. Гомеостаты, увы, на дубликаторе не размножаются. Пробовали, с самого начала пробовали. Получилось точно, как у Полесова с мотором[164]. По сю пору пользуемся теми, что есть.

Гомеостат, естественно, интересовал Ляхова в первую очередь. Блок-универсалы тоже вещь в хозяйстве незаменимая, но — никакого сравнения. Полная опасностей жизнь «странствующего рыцаря», какую он себе определил, при гарантии личной безопасности и почти вечной молодости могла бы стать гораздо насыщеннее и эффективнее.

— Я не о дубликаторе, Дмитрий Сергеевич, — медленно сказал он. — Я о тех комплектах, что девушкам полагались в качестве «приданого» при выпуске. Они должны были где-то храниться, настроенные именно на них? Нам чужого не надо. Вот что я хотел у Сильвии выяснить…

— Не промах ты, парень, далеко не промах. — Даже Воронцова удивила самоочевидная простота решения. Интересно, что никому из них, в том числе и Ирине с Сильвией, такая идея в голову не пришла. А ведь, казалось бы…

Ещё во время самого первого рейда на аггрианскую базу можно ведь было, кроме взрыва информационной бомбы, предусмотреть и захват трофеев. Ладно, там было не до того, сами едва ноги унесли. Ну а потом? Кто мешал специальную операцию именно с этой целью прокрутить? Разве только опять Ловушка, каким-то способом не допускавшая возникновения подобной мыслеформы в мозгах своих клиентов.

— Имеешь в виду организовать набег на базу Дайяны и изъять требуемое? Технически — выполнимо.