Сигарета только коснулась фильтром губы Валерия, как белая дверь открылась, пропуская человека. Если б не предварительная подготовка — граф непременно бы рассмеялся. Ну, как по-написанному! В туалет вошёл именно тот, кто его интересовал больше всех. Контролёр-диспетчер.
Неплох, совсем неплох. Рядом с ним Уваров, если со стороны — выглядел слабовато. Только что высокий, а в остальном — хиловат. Как написано в военном билете: «Рост пятый, размер сорок восьмой. Обувь — сорок два».
Вошедший мужчина был намного внушительнее. При одинаковом росте килограммов на двадцать тяжелее, и вся его стать демонстрировала упругую силу и умную мощь. Не какой-нибудь там заводской грузчик или бессмысленный посетитель тренажёрного зала, накачивающий мышцы, чтобы летом на пляжах красоваться. Специалист, боец.
Низкий тёмный ёжик волос, недобрые глаза из-под сросшихся бровей. Тонкие губы, резко очерченный подбородок с глубокой ямкой посередине. Самое интересное — без всякого повода и причины немотивированная злость источалась его личностью и отчётливо воспринималась с десятка шагов. Будь на месте Уварова кто попроще — и в обморок мог свалиться. Тем интереснее.
Инфантильному на вид графу непременно следовало бы как минимум испугаться. Пока что просто так, неизвестно чего. Лица вошедшего и непредсказуемости его действий. Мужик наверняка привык именно к такой реакции — сначала он, безусловно, подавляет волю намеченного объекта, дальше начинается разговор.
Сигарета у Валерия висела на нижней губе, прилипнув фильтром, и он не мог сообразить, как её вставить на место. Руки не знали, куда двинуться, зажигалка не слушалась…
Мужчина улыбнулся, как мог бы улыбнуться бронетранспортёр, щёлкнул своим «Ронсоном», поднеся воняющий бензином язык огня к лицу Уварова. Нет, просто к сигарете. Решив, что сыграно достаточно, Валерий благодарно кивнул, прикурил, затянулся, несколько нервно, впрочем.
— Как отдыхается? — спросил координатор.
— Да ничего, нормально. Здесь всегда так?
— Приблизительно. — Собеседник тоже закурил, тонкую чёрную сигариллу. — А вы что — в первый раз?
— Да вот так получилось, — словно бы сам себе изумился Уваров. — На Дальнем Востоке совсем другими делами занимался, вчера приехал — товарищ пригласил в этом кабаке встретиться, да всё нет и нет… Я теперь и не знаю.
— А к девушкам цепляться умеешь? — Вопрос прозвучал двусмысленно.
— Умею, чего ж тут? Они, какие по клубам ходят, что во Владике, что в Хабаровске — все одинаковые. Ноль проблем.
— Тогда слушай внимательно: к той, с кем ты сейчас обниматься пробовал — больше не подходи. Других навалом.
— Это ты про какую? Я сегодня штук пять обнимал. С тремя договорился. К утру ещё будут…
— Заткнись, хватит. — Очень плохо было у мужика с нервами. С большим трудом сдерживаемая агрессия так и пёрла наружу.
Учить надо. Таких — учить. Ничего лучше, чем прикладом в зубы, за время своей службы Уваров так и не придумал.
Валерий медленно вдохнул табачный дым, глубоко, очень глубоко. Если бы не это — страшно представить, как бы он засветил именно в эту ямочку на подбородке! В увлекательных фильмах любят показывать, как персонажи дубасят друг друга стальными ломами и шуфельными лопатами без видимых последствий для текущей жизнедеятельности и даже внешнего облика. А если по правде — удар раскрытой рукой, в последний момент собранной в кулак (без боксёрской перчатки, само собой), выбьет в чистый нокаут хоть кого, хоть Джо Луиса, хоть великого чемпиона двадцать первого века в супертяжёлом весе Михаила Бубенного! А если с кастетом или просто намотанным на руку резиновым бинтом?
— Я тебе про ту, последнюю, говорю, в сиреневом платье, что ты обнять попробовал…
— Какие вопросы? — удивился Уваров. — Она меня, извиняюсь, послала. Другого принца ждёт… Не тебя ли? Но рожа у тебя на капитана Грея уж сильно не похожа…
Со всей возможной степенью язвительности это подполковник сказал, но — мягко. Чётко в то же время отслеживая любую мимическую гримасу на лице противника, а главное — состояние его зрачков.
Не понравились кадровому убийце (а что он именно из них, у Валерия не было уже никаких сомнений), странные переходы парня в смокинге от демонстративного страха к демонстративной же наглости.
Лучшим выходом из положения мужик счёл хлёсткую пощёчину наглецу. Без всякого членовредительства. Получит фраерок своё, утрётся и уйдёт.
Никакого смысла в подобной выходке не было. Хочешь убить — попробуй. Нет — держись в рамках. Кто таких идиотов на службу нанимает — представить невозможно!
Тут Валерий и позволил себе! Правую руку, размашисто идущую к его лицу, он отразил фехтовальным батманом левой, правой показал направление на переносицу, а ударил в печень. Так, что та, наверное, прилипла к позвоночнику. Если осталась целой, что едва ли.
Затащил пока ещё дышащее тело в крайнюю кабинку, посадил на унитаз, достал из карманов деньги, документы, пистолет, очень серьёзный, служебный, что само по себе интересно. Номер по базе завтра пробьём. Найдут этого клиента, не найдут — его не касается. Главное, вышел Уваров из туалета, не привлекая ничьего внимания.
Рядом был женский. Валерий заглянул — тоже никого. Если появятся дамы — заплетающимся языком скажет, что перепутал. По переговорнику вызвал оперативного дежурного первого отряда. Велел прислать наряд человек пять, с полным штатным вооружением. Взять под контроль, не слишком приближаясь, автомобили с такими-то номерами и парадный вход в клуб.
— Ничего больше. Я, если что, скомандую, голосом.
Снова несколько минут покрутился по залам, глазами, не приближаясь, нашёл Настю, потом остальных девушек, поочерёдно. При каждой уже определился в роли постоянного кавалера примеченный Уваровым специалист из той же команды. Иначе и не назовёшь. Обаяли они свои объекты до чрезвычайности тонко и грамотно. Целью слегка ошиблись, другое дело. Попадись им нормальные московские девушки от восемнадцати и до шестидесяти — никаких вопросов наверняка бы не возникло. Скорее — напротив. Все получили бы свою дозу удовольствия. С какими последствиями — потом бы выяснилось.
Но болтать парни умели, ничего не скажешь. С использованием методик нейролингвистического программирования, в случае необходимости применяя химические добавки в вино или безалкогольные (если вдруг) напитки. Своими ногами (точнее — своей волей) ни одна из жертв не ушла бы.
Через Настю Уваров передал команду сворачивать операцию. Отсутствие куратора, как Валерий заметил, клиентов напрягло. То есть привести каждую в нужное состояние — выполнено. Девушки цеплялись за плечи партнёров, ножки у них подгибались, на руки, лежащие не только на бёдрах, но и пытающиеся проникнуть под широкие юбки, реагировали слабо. Некоторые, приводя в замешательство партнёров, занятых совсем другими мыслями, пытались публично целоваться. Этим ребятам, стопроцентно трезвым, нужно было совсем другое.
Заказанные девчонки приведены в нужное состояние. А дальше что? Команды не поступало. В подвал их тащить, на второй этаж, в номера для очень богатых клиентов или в машины?
Зато, по знаку Уварова, начались естественные в ночном клубе безобразия. Маша Варламова, которую партнёр у стойки бара, под мигающими огнями софитов сначала схватил за коленку, а потом сразу за грудь, вначале хлёстко, с двух сторон отвесила ему по морде и тут же швырнула его вдоль подиума, как городошную биту.
На зрителей полетели ни в чём не повинные демонстраторши нижнего белья.
Насте попался совсем какой-то придурок, плохо понимающий, как следует вести себя с барышней, выбранной, как заранее было сказано, их начальником лично для себя. А она, визгливо хохоча, тянула его за руку к выходной двери.
— Тут душно, понимаешь, душно, поехали кататься. В кабриолете…
По пути Вельяминова прихватила с чьего-то столика бокал шампанского и залпом выпила. Вновь демонически рассмеялась и по-гусарски швырнула хрусталь на мраморный пол.
