не отогрелась, онемение не прошло, раны не зажили, но в голове впервые забрезжила мысль, что участь утопленницы ей, возможно, больше не грозит. Появился шанс, пускай слабенький, покинуть опасные воды. Наконец, оторвав взгляд от безмолвного коридора, она тихо затворила за собой дверь.
Привратник усадил ее в такси. Не прошло и часа, как она вошла в терминал аэропорта Кеннеди. Перелет в Лос-Анджелес прошел без приключений.
По сравнению с тихим отъездом Мэри Стюарт сборы в дорогу Тани были хлопотными. Она упаковала шесть больших сумок, две коробки со шляпами и девять пар ковбойских сапожек разных расцветок из крокодиловой и змеиной кожи. Экономка загружала автобус едой. Таня приобрела дюжину новых видеокассет, чтобы было чем развлечься во время поездки по Неваде и Айдахо. Ее предупреждала, что переезд будет долгим и утомительным, поэтому Таня решила захватить, кроме прочего, полдюжины новых сценариев – как всегда, она рассматривала несколько предложений сниматься в кино.
Часы показывали одиннадцать; самолет Мэри Стюарт приземлялся в половине первого. Перед отъездом Таня наметила заехать за снедью в магазин «Гелсен». В автобусе уже не было свободного места, но ей все казалось мало.
Водитель терпеливо ждал, пока Таня поцелует на прощание собаку, поблагодарит экономку и напомнит ей о мерах безопасности, заберет шляпу, сумочку и записную книжку. Она взбежала по ступенькам огромного автобуса с развевающимися волосами, в белой маечке и джинсах в обтяжку, в ярко-желтых ковбойских сапожках – самая старая пара, какая только у нее нашлась. Она купила их еще в Техасе на свое шестнадцатилетие, что подтверждал их вид, и не снимала их в колледже. Все знакомые знали ее пристрастие к этим сапогам..
– Спасибо, Том, – кивнула она водителю, и тот медленно вывел гигантский дредноут из ворот.
Внутреннее пространство колоссального автобуса было разделено на два отсека. Один представлял собой гостиную, отделанную тиковой древесиной и обтянутую синим бархатом, с удобными креслами, двумя диванами, длинным столом на восемь человек и несколькими уголками для приватной беседы. Вторая комната была выдержана в зеленых тонах; она легко трансформировалась из гостиной в спальню. В промежутке располагались большая кухня со всем необходимым оборудованием и ванная под белый мрамор. Таня приобрела этот автобус много лет назад, когда вышел ее первый платиновый диск. Убранством он смахивал на яхту или большой частный самолет и не уступал им по цене.
По пути в Вайоминг Таня и Мэри Стюарт могли ночевать в автобусе, останавливаясь рядом с мотелями и размещая там Тома. Благодаря сложной системе охраны им не грозила опасность. Иногда Таня брала с собой в дорогу телохранителей, но на этот раз решила, что обойдется без них. Она предвкушала два долгих дня в задушевных беседах с Мэри Стюарт. Находясь в дороге по десять часов в день, они смогут поужинать в Джексон-Хоуле вечером второго дня.
За десять минут до посадки самолета Мэри Стюарт автобус подъехал к зданию аэропорта. Таня встречала подругу в темных очках и черной ковбойской шляпе, Мэри Стюарт предстала перед ней в джинсах и блейзере, с большой сумкой на плече. Как всегда, она выглядела безупречно – можно подумать, что за время полета ей выгладили всю одежду и сделали прическу.
– Знать бы, как это тебе удается! – воскликнула Таня, стискивая ее в объятиях. – До чего же ты всегда чистенькая и аккуратная!
– У меня это врожденное. Дети этого не переваривают. Тодд всегда пытался меня немного помять, чтобы я выглядела «нормальной». – Она произнесла это извиняющимся тоном.
Они взялись за руки и пошли к багажному транспортеру, где уже стоял Танин водитель, пришедший подсобить. Несмотря на все старания Тани остаться незамеченной, не прошло и нескольких минут, как на них стали оглядываться, люди зашептались, появились робкие улыбки. До появления ватаги подростков с блокнотами и ручками оставались считанные секунды.
– Можно получить ваш автограф, мисс Томас? – посыпались вопросы, сопровождаемые смехом и возней.
Таня привыкла к осаде и никогда не отказывалась давать автографы. Правда, она знала, что, если они не поторопятся, кучка поклонников вырастет в толпу. Опыт подсказывал, что от узнавания до возникновения давки проходит всего несколько минут. Через головы детей она посматривала на Мэри Стюарт, с улыбкой наблюдавшей за ней. Поставив закорючку на последнем клочке бумаги, она прошептала:
– Пора сматываться! Через минуту здесь такое начнется... – Она что-то сказала Тому, тот взял у Мэри Стюарт квиток на ее единственный чемодан, получив его короткое описание.
Затем Таня потащила подругу к выходу. Увы, к ним уже спешила орава женщин разных возрастов. Двое грубоватых типов схватили знаменитость за руки, один сунул ей под нос ручку.
– Ну-ка, Таня, распишись! Хорош же у тебя лифчик! – Оба ухмылялись, довольные своим юмором. На счастье, Том заметил происходящее.
– Спасибо, ребята, в другой раз.
Не успела Мэри Стюарт и глазом моргнуть, как они выскочили наружу, опередив поклонниц. Две женщины уже приготовили фотоаппараты, но Том вовремя успел отпереть автобус и втолкнуть внутрь обеих подопечных.
Поспешное бегство произвело на Мэри Стюарт тягостное впечатление. Она – в который раз! – представила себе, до чего несладко живется подруге. Ведь то же самое грозит ей повсюду: в магазине, в приемной врача, в кино. Она нигде не могла появиться, не привлекая внимания. Что бы она ни делала, чтобы спрятаться, поклонники находят ее повсюду.
– Ужас! – вздохнула Мэри Стюарт.
Таня достала из холодильника две банки кока-колы и дала одну водителю, другую подруге.
– К этому привыкаешь. Почти... Спасибо, Том. Ты нас спас.
– Всегда пожалуйста. – Он сказал, что еще должен принести вещи Мэри Стюарт, и напомнил Тане запереть дверь.
– И не подумаю! Наоборот, высунусь и стану продавать билетики. – Она осталась в ковбойской шляпе. В ней и в ковбойских сапожках у нее был техасский вид.
– Все равно поосторожнее. – С этими словами водитель покинул автобус.
