Саманта

О Господи, какой кошмар! Ну как ей сказать? Чарльзу вдруг стало ясно, что она его не поймет.

— О чем? Ну, не тяни же!

В глазах Саманты сверкнули лукавые искры, которых Чарльз так давно не видел.

— Видишь ли, Сэм… — Чарли глубоко вздохнул и пристально посмотрел на Саманту. — Мы с Харви тут поговорили и…

— О ком? Обо мне? — Саманта напряглась, однако Чарли спокойно кивнул.

Она терпеть не могла, когда о ней говорили. Ведь это означало только одно: люди обсуждают ее нынешнее состояние и поступок Джона.

— Да, о тебе, — подтвердил Чарльз.

— В какой связи? Вы обсуждали заказ из Детройта? Я не уверена, что клиент понял мое предложение, но…

— Нет, мы говорили не о детройтском заказе, Сэм. Мы говорили о тебе. —

— А что обо мне говорить?

Надо же, а она считала, что все уже кончилось, люди перестали о ней судачить. Говорить‑то больше не о чем! Они разъехались, Джон получил развод и женился на другой. Она, Саманта, пережила это. Так что же еще тут обсуждать?

— Со мной все в порядке.

— Вот как? Удивительно! — По взгляду Чарльза было ясно, что он сочувствует Саманте и до сих пор злится на Джона. — Я, например, на твоем месте вряд ли мог бы так ответить, Сэм.

— У меня нет выбора. И потом, у меня более сильный характер, чему тебя.

— Наверное, — Чарльз усмехнулся. — Но может, не такой сильный, как ты полагаешь. Почему бы тебе не взять отпуск, Сэм? — Для чего? Чтобы поехать в Майами и позагорать на пляже?

— А почему бы и нет? — Чарльз натянуто улыбнулся.

Саманта была явно шокирована.

— На что ты намекаешь? — В ее голос стремительно закрадывался панический ужас. — Харви что, меня увольняет? Да? Он послал тебя в качестве палача, Чарли? Меня не желают больше терпеть на работе, потому что я утратила жизнерадостность? — Стоило Саманте задать эти вопросы, как ее глаза наполнились слезами. — Господи, а чего вы ждали? Мне пришлось нелегко… это было…

Слезы начали душить ее, и Саманта торопливо вскочила на ноги.

— Но теперь все о’кей, черт побери! Я в прекрасной форме. Какого дьявола…

Однако Чарли схватил ее за руку и снова усадил за стол, не сводя с Саманты ласкового взгляда.

— Не волнуйся, детка. Ничего страшного.

— Он меня увольняет? Да, Чарли?

По щеке Саманты покатилась одинокая, печальная слеза. Но Чарли Петерсон покачал головой.

— Нет, Сэм. Конечно, нет!

— Тогда в чем же дело?

Но она и так уже знала. Без него.

— Харви хочет, чтобы ты на какое‑то время уехала, успокоилась. Что касается детройского заказа, то ты оставишь нам хороший задел. А старику не повредит, если он для разнообразия немного поработает. Мы вполне справимся без тебя, сколько понадобится.

— Но в этом нет необходимости! Это же глупо, Чарли!

— Неужели? — Он сурово и пристально поглядел на Саманту. — Неужели глупо, Сэм? Ты считаешь себя способной спокойно вынести такой страшный удар? Думаешь, это ерунда — смотреть каждый вечер по телевизору, как муж, который бросил тебя, болтает со своей новой женой? Как у нее растет живот? Неужели ты действительно считаешь, что не сорвешься? Черт побери, ты каждый день ходишь на работу да еще настаиваешь, чтобы тебе передавали все новые заказы! Нет, рано или поздно ты сломаешься, я уверен! Как ты можешь так себя истязать, Сэм?

Я во всяком случае не могу! Не могу так поступать с тобой, ведь я твой друг! Этот сукин сын тебя чуть не поставил на колени, черт побери! Не нужно сдерживаться, тебе надо выплакаться, поезжай куда‑нибудь, выплесни свое горе и вернись. Ты нам нужна. Очень! И Харви, и я, и ребята в отделе — все это знают, и ты знаешь не хуже нас, но нужна ты нам здоровой, не сломленной и не сумасшедшей, а если ты не сбросишь сейчас этот страшный груз, то дело кончится плохо.

— Значит, ты считаешь, что у меня нервный срыв, да? — Саманта поглядела на Чарли потрясенно и обиженно, но он покачал головой.

— Разумеется, нет. Но, черт возьми, через год это вполне может случиться! Пытаться избыть горе нужно сейчас, Сэм, а не потом, когда боль запрячется так глубоко внутрь, что ты ее и не обнаружишь.

— Но я живу с этим уже довольно долго. Целых четыре месяца!

— И это тебя убивает. — Чарли говорил категорично, и Саманта не стала с ним спорить.

— Ну и что сказал Харви? — В ее глазах, встретившихся с глазами друга, затаилась печаль.

У Саманты возникло чувство, будто она не смогла с честью выйти из положения… будто у нее была такая возможность, но она ее не использовала.

— Он хочет, чтобы ты уехала.

— Куда? — Саманта смахнула слезу со щеки.

— Куда хочешь.

— На сколько?

Чарли колебался всего мгновение.

— На три — четыре месяца.

Они решили, что, пока у Лиз и Джона не родится ребенок, разрекламированный на всю страну, Саманте лучше не появляться в Нью — Йорке. Чарли знал, какой это для нее удар, они с Харви много говорили об этом за ланчем, но все равно ни один из них не был готов к тому, что на лице Сэм появится такое выражение. Она смотрела на Чарли с жутким недоверием, шокированно, чуть ли не в ужасе.

— Четыре месяца! Ты в своем уме? А как же наши клиенты? Как, черт возьми, моя работа? О Господи, я гляжу, ты все предусмотрел, да? В чем дело? Ты нацелился на мое место, так? — Саманта снова вскочила из‑за стола и метнулась в сторону, но Чарльз бросился за ней и с огромной печалью заглянул ей в глаза.

— Твою работу у тебя никто не отнимет, Сэм. Но ты должна сделать так, как мы говорим. Нельзя себя больше истязать. Тебе нужно уехать. Уехать из этой квартиры, из офиса, может быть, даже из Нью — Йорка. Знаешь, что мне пришло в голову? Позвони той женщине из Калифорнии, что тебе так понравилась, и поезжай к ней. в гости. А когда боль отступит и ты вновь почувствуешь себя среди! живых, то вернешься. Тебе это будет страшно полезно, поверь!

— Про какую женщину ты говоришь? — недоуменно воззрилась на Чарли Саманта.

— Ты мне про нее рассказывала давно. Это женщина с ранчо… Кэрол… Кэрин… точно не помню. Пожилая женщина, тетя девушки, с которой ты жила в одной комнате, когда училась в колледже. У меня создалось впечатление, что эта девушка была твоей лучшей подругой.

Верное впечатление. Барби действительно была для нее самым близким человеком, не считая Джона, и они действительно жили в одной комнате, когда учились в колледже. Барби погибла через две недели после окончания учебы: ее самолет разбился над Детройтом.

В глазах Саманты внезапно засияла теплая улыбка.

— Тетя Барби… Кэролайн Лорд!.. Она замечательная женщина. Но зачем, скажи на милость, мне туда ехать?

— Ты же любишь верховую езду, да?

Саманта кивнула.

— Ну так это самое подходящее место. Трудно придумать что‑нибудь другое, настолько же далекое и отличное от Мэдисон- стрит. Вдруг это именно то, что тебе сейчас нужно: отложить на время в сторону модные деловые костюмы и пощеголять в соблазнительных облегающих джинсах, побегать за ковбоями?

— Только этого мне не хватало!

Однако предложение Чарли задело в ее душе какие- то струны. Саманта уже очень давно не видела