– А вертолет далеко? – поинтересовался Бубнов.
– Да прямо здесь, на базе, в ангаре. Кстати, вон и Кедров бежит, – указал Чекменев на приближающегося коренастого офицера в пехотном кителе, но с черными флотскими погонами.
– Капитан второго ранга Кедров, ближайший помощник полковника Неверова. Возглавит поиск. Подполковник Бубнов пойдет вашим заместителем и научным консультантом, – представил их друг другу генерал.
Офицеры обменялись рукопожатиями и короткими оценивающими взглядами.
– Кстати, Максим Николаевич – специалист по покойникам, – неизвестно зачем добавил Чекменев.
– Врач, что ли? Или снайпер? – не понял Кедров. О случившемся на «той стороне» он пока не знал.
– Да больше, конечно, врач. Детали он по дороге расскажет.
Еще раз переглянулись, поскольку в присутствии высшего руководства заводить отдельный разговор не принято. Бубнову новый соратник скорее понравился. Понравился ли он сам напарнику – пока не понял.
Пусть они и в равных чинах, но Максим носит свой третий день, а коллега, похоже, лет пять. Отсюда естественная разница в поведении и восприятии жизни.
– Техника сейчас будет готова, – доложил Кедров генералу.
– Пусть готовятся, – сказал Максим и движением головы предложил Чекменеву отойти в сторонку. Побывав «по ту сторону добра и зла», он несколько утратил навык строго придерживаться субординации в отношениях с высоким начальством.
«Пока что я им нужнее, чем они мне», – думал доктор и был прав, поскольку сейчас в распоряжении генерала почти не осталось надежных и одновременно квалифицированных сотрудников. Ну, сам Бубнов, ну, инженер Генрих, тот же Кедров, однако при всей его надежности образование он имеет чисто военно- морское, с пехотным оттенком. Других еще искать надо, привозить сюда и морально готовить.
– Вы что-то имеете предложить?
– Скорее спросить. Зачем нам тащить вертолет отсюда, если он уже есть там? Вернее, тут. Тьфу, черт, совсем запутался.
– Что? Ах да, конечно, – сообразил Чекменев.
– Вы же сами именно поэтому не велели нам что-нибудь трогать на базе и даже входить в дома?
– Да, Маштаков подчеркнул, что одновременно использование одних и тех же предметов там и тут может вызвать последствия.
– Может вызвать, а может и нет. Давайте, пользуясь случаем, эксперимент проведем. Пилот попробует взлететь на вертолете, который там…
Чекменев не возражал, но предпочел проконсультироваться по поводу предложения Максима еще и с Маштаковым.
Профессор фыркнул.
– Пробуйте, я не против. Только…
– Что – только?
– Скорее всего – ничего. В буквальном смысле. Но давайте попробуем. Практический эксперимент всегда интереснее мысленного.
Когда Кедров вернулся вместе с пилотом, у Маштакова все было готово.
Понемногу уже рассветало, в сером полусвете вырисовывались коттеджи, здание учебного центра, ангар, из которого техники выкатывали двухвинтовой четырехместный вертолет с почти полностью остекленным каплеобразным фюзеляжем.
Генератор тоже был готов к работе в нужном режиме.
– Итак… – Маштаков гостеприимным жестом предложил всем желающим пройти через невидимый портал. И обрисовал рукой, где именно он находится.
– А разве не нужно сначала вернуться в дом, к аппарату? – удивился Чекменев.
– Какая разница? Хронополе распространяется через любые преграды, кирпичная стена для него – тьфу, – он натуральным образом сплюнул на покрытую росой траву.
Все, включая генерала, сделали несколько шагов в указанном направлении.
– И что дальше? – спросил Чекменев.
– Ровно ничего, – ответил Маштаков, продолжая упиваться собственной исключительностью. – Ничего в общепринятом смысле. Мы с вами уже, можно сказать, там. И одновременно остаемся здесь. В качестве аналога вообразите спуск в кабинке скоростного лифта с сотого этажа небоскреба. Объективно – падаем, пролетая много десятков метров в секунду. Одновременно – в полном покое смотрим на мелькающие цифры этажей на табло.
До тех пор пока поле включено, разницы для нас нет. Вот ваш ангар, поле, дома. Чем-нибудь они отличаются? Нет. И я о том же. Можно сейчас поднять в воздух вертолет, полетать над базой. И не увидеть ровно никакой разницы.
– И группу Щитникова мы не найдем?
– Скорее всего, нет. В данном варианте она сейчас несколько более «там», чем мы. Как бы – за чертой горизонта, который непременно будет удаляться. Или как в том анекдоте, где на двери магазина вечно висит табличка «Откроемся завтра».
– Издеваетесь? – холодно спросил Чекменев. – Имейте в виду, что мое терпение имеет пределы, и не
