– Льстить мне не надо, Игорь. Похоже, служба начинает тебя портить. Лучше водки выпей.
Чекменев выпил, с неприятным ощущением, что действительно начал делать ошибки. Ему вдруг показалось, что князь уже начал вживаться в роль будущего диктатора-самодержца, смотреть на окружающих с подобающей надменностью, считать произносимые слова истиной в последней инстанции. И что-то дрогнуло у него в душе.
«Нет, наверное, больше всех прав Ляхов. Немедленно следует самому провериться на его «верископе» и всех на нем проверить. Ужас, что делает с нами причастность к власти». Генералу на самом деле стало стыдно. От кого-кого, а уж от самого себя не ждал он такого ползучего, изнутри возникающего раболепства.
И неоднократно уже обсуждавшаяся им с Ляховым проблема подбора кадров представилась в несколько новом свете.
Тут же, пересиливая себя и одновременно испытывая некоторое даже мазохистское удовольствие, он, предварительно выпив еще одну рюмку зеленоватой, на чесночных зубках, водки, сообщил князю суть посетивших его мыслей:
– Да, Игорь, в том и беда. Совершенно также моментами и я себя ощущаю. Одно дело – заштатный Местоблюститель, совсем другое – вообразить себя Императором, равным Александру Второму. Воображаю: вот, не для собственной корысти, для блага державы исключительно возьму всю полноту власти, стану править мудро, строго и так далее… И останавливаю себя. А сумею ли?
– Олег Константинович, если почитаете дневники ваших предков и предшественников, увидите: всех их эта тема волновала. Хотя и не в той мере. У них легитимность власти вопроса не вызывала.
– У меня тоже не вызывает. Я другого боюсь. Выпьем?
– Выпьем.
После третьей рюмки проблемы стали рисоваться несколько в ином ракурсе. Все же Игорь и Олег Константинович были друзьями еще с тех пор, когда вопросы власти и взаимоотношений внутри ее так остро не стояли.
И на «ты» разговаривали спокойно, и не брали в голову возможности будущих исторических свершений.
– Ты, помнится, говорил что-то насчет Тарханова. Будто бы Маштаков его словчился в параллельное время перекинуть и тут же обратно вернуть. Так? – спросил князь.
– Так. Он, испуганный вторжением наших ребят, решил воспользоваться своим аппаратом, выбить их всех в другое время, а потом спасаться самому. Но сработало только на Тарханова, причем всего на несколько секунд. Полковник выскочил в странное место и тут же вернулся обратно. Маштаков потом сам был очень удивлен и связал этот факт с тем, что Сергей уже попадал под воздействие прибора и приобрел некоторую… сенсибилизацию.[23]
– Забавно. Тогда и Ляхов тоже?
– Можно предположить, – согласился Чекменев.
– Так отчего на них данный эксперимент еще раз не провести? Совершенно добровольно, разумеется. Или – не добровольно. Присягу они давали, чины и награды приняли. Пусть и дальше послужат. Чем рейд в тыл врага опаснее прогулки в иное время?
– Знаешь, Олег, – перешел Чекменев на дозволенное ситуацией обращение, – тут, по-моему, несколько другое.
– Не вижу, – пожал плечами князь. – Настоящий солдат должен с готовностью хоть в ад пойти по приказу и сатану за хвост притащить.
– Но посылать обоих сразу… У Ляхова сейчас еще один очень важный проект в разработке. Методика выявления генетических возможностей и составления полной карты личности любого человека. Помнишь, мы говорили?
– Я все помню. Тема важная, но не первоочередная. Там, кажется, у тебя еще кто-то научной стороной занимается? Вот пусть они все доведут до стадии массового применения, а потом Ляхов вернется и приступит. Причем ты мою мысль целиком не уловил. В том и смысл, чтобы их обоих сразу проверить. Если для перемещения в параллельный мир необходима предварительная сенсибилизация объекта – значит, следует отрабатывать этот процесс. На них-то воздействие было шоковым, а требуется нечто помягче, желательно – вообще неощутимо для кандидатов в «хрононавты». Если же это независимый, доступный любому неподготовленному человеку эффект – тогда совсем другое.
Кстати, в дальнейшем и первую, и вторую программы можно объединить.
Короче, тема тебе поручена, ты и работай. Мне – результат доложишь. Не собираюсь тебя учить, но операцию проведи так, чтобы никто из ее участников, да-да, Ляхова с Тархановым это тоже касается, до последней секунды ни о чем не подозревал. Слишком многое стоит на кону, и слишком много утечек информации происходит последнее время. А у меня другие заботы тоже есть. Пока свободен. Срок – неделя. Получится раньше – хорошо.
Чекменев направился к себе, соображая, как все поаккуратнее организовать. Ему не очень хотелось использовать полковников втемную, но и в словах князя свой резон был.
Игорь до сих пор окончательно не решил, как следует относиться, например, к связи Ляхова с семейством Бельских.
Пустить до времени все на самотек, наблюдая за деятельностью Вадима со стороны, или перехватить инициативу, рискнуть, поехать к прокурору домой, ни в коем случае не в контору, и бросить карты на стол. Или, мол, ты полностью с нами, или…
А что – «или»? Убивать его, что ли, если разговор не сложится? Вариант кризисный, совсем несвоевременный. Придется еще потянуть, по-прежнему полагаясь на дипломатические способности Вадима. И ждать, когда система «верископ» заработает в полную силу.
Черт, не хватает людей, категорически не хватает, а клубок событий и проблем запутывается слишком быстро.
