они шли по мокрым и липким прибрежным камням, взявшись за руки, чтобы крепче держаться на ногах.
– Не знаю. – Кожа Элейн на спине покрылась мурашками. – Что-то здесь не так… Пожалуйста, Ронвен, давай вернемся назад. Мы можем прийти сюда и посмотреть на пони завтра. В любом случае уже слишком темно, чтобы рассмотреть хоть что-нибудь.
– Мы пройдем только немного подальше. – Ронвен не обращала никакого внимания на уговоры Элейн. Тропинка начинала сильно изгибаться, деревья здесь росли очень близко друг к другу; они подходили к самой воде: ольха и береза, лесной орех, ясень и древний дуб венком сплели свои ветки над рекой.
Эинион ждал возле небольшого водопада. Его, одетого в черную накидку, Ронвен и Элейн не заметили, пока не подошли на расстояние нескольких шагов. Ронвен вскрикнула от испуга, однако голос ее был заглушен бежавшей водой.
Элейн уставилась на высокого мужчину; страх сковал ее, как только Эинион вырос перед ней.
– Ваш следующий урок, принцесса, будет проходить здесь, так как вы уже не в Ланфаэсе. – И он протянул руку.
Элейн взяла ее, несмотря на то, что разум ее противился.
– Иди! – посмотрел он на Ронвен поверх головы Элейн. – Я верну ее невредимой на закате.
– На закате? – Ронвен испугалась.
– На закате, – кивнул старик. – Иди!
Казалось, они шли очень долго. Сначала лес был густым, и звуки реки наполняли слух Элейн, затем они свернули к одинокому холму, и шум воды остался позади. Потом они вновь спустились к реке. Элейн немного видела в темноте, но что до мужчины, шедшего впереди, казалось, он обладает зрением кошки: старик молча шел, делая огромные уверенные шаги навстречу долгожданной цели. Наконец, когда они остановились, она увидела перед собой долину. Элейн задыхалась, но старик был спокоен, дышал мерно и даже не проявлял беспокойства. Они пришли; она узнала большой водопад, который падал вниз с отвесной скалы неподалеку от Бера-Муар.
– Это здесь, – сказал он властно, перекрикивая шум водопада. – Духи придут поприветствовать тебя и сделать тебя своей. – Старик выпустил руку девочки.
От страха Элейн сделала несколько шагов назад; ее взгляд был устремлен в темноту. Внезапно она увидела отражающиеся в воде звезды и почувствовала, до чего же холодно они светят.
– Сними туфли.
Элейн едва услышала голос старика, старавшегося перекричать шум водопада. Она увидела, как он снял башмаки, и последовала его примеру. Она не могла ему сопротивляться, как и не могла убежать от старика.
– Ты не боишься? – Он улыбнулся.
Она невозмутимо кивнула головой, хотя и была ужасно напугана.
– Пойдем. – Он снова взял ее за руку и повел к подножию холма. Она чувствовала росу, неровности земли своими ногами. – Теперь, принцесса, выпейте это. – Старик достал из складок своего плаща какой-то флакон. – Это вас согреет.
Она взяла флягу, колеблясь, сделала небольшой глоток: это был медовый напиток. Элейн жадно пила, чувствуя, как сладкое тепло согревает ее рот и жилы. Потом она помрачнела, осознав, что напиток имел вкус немного иной, чем сладость меда. Солод, вино и лесные травы были смешаны в нем. Она сплюнула, но было уже поздно. Она достаточно выпила, чтобы напиток сделал свое дело.
– Это яд? – услышала она свои слова, адресованные старику. Ее немного шатало. Рев воды был всюду вокруг нее, в ней самой. Она была частью этого адского шума.
Старик покачал головой.
– Это не яд. Напиток не повредит вам, принцесса. Травы от простуды с вершин Серидуен и вода с никогда не тающих снегов. Пойдемте. – Он снова взял ее за руку. Казалось, они вошли в глубокую пещеру у подножия водопада. Осторожно ступая с камня на камень дрожащими от холода ногами, она чувствовала каждую их неровность и скользкую от воды поверхность. Старик позволил ей идти самой без его поддержки, и если он уходил немного в сторону, то поднимал руку и ждал ее приближения. Она слышала его воззвания – воззвания к духам и богам реки и гор, магические заклинания, которые были то громкими, то тихими из-за постоянного шума воды.
Она стояла спокойно, и ее ноги были ледяными из-за того, что брызги от бурлящей воды постоянно летели в ее сторону, юбка ее промокла, и влага напитала волосы. Голова Элейн была тяжелой, волосы спутались; она не могла ни двигаться, ни думать – оставалось только смотреть. Она видела отчетливо, как если бы все происходило при дневном свете.
Луна поднялась над горами. Ее чистый свет проникал внутрь скал через отверстия, освещая лица старика и ребенка. Элейн видела, как лунный свет коснулся кончиков его пальцев и рук там, где были закатаны рукава. Серебро разлилось по волосам Эиниона и коснулось его лица, на котором виднелась холодная улыбка. Затем Элейн почувствовала, как лунный свет коснулся ее кожи. С любопытством она вытянула вперед руки, стараясь подставить их под свет и почувствовать его тепло.
Будто во сне она обнаружила, что оказалась в воде. Ее платье исчезло. Она была голой, но теплая вода согревала. Девочка почувствовала, что вода, как шелк, ласкает ее тело. Затем она оказалась на торфяном берегу среди деревьев, паря в воздухе, и ноги ее не касались земли. Она летела над водопадом, над зарослями мокрого чертополоха, прежде чем снова оказаться среди деревьев. Она стояла, прислонившись спиной к старому дубу. Его листва напоминала прикосновения мягкого бархата к ее нежной коже. Она не могла двигаться; ноги не слушались ее. Деревья обнимали Элейн своими ветвями; глаза ее были полны лунного света.
Затем она увидела мужчину прямо перед собой, такого же обнаженного, как и она сама. Он принес воды, набранной из водопада, в деревянном кубке. Он поднял его к луне, затем, опустив в воду руки, стал чертить тайные знаки над головой, маленькой, неразвитой еще грудью, животом и слегка, еле касаясь девочки, между ее ног.
Затем он ушел. Элейн осталась одна. Она пыталась двинуться, однако деревья держали ее мертвой хваткой. Лунный свет наполнял ее глаза, и она видела, как весело танцуют над водопадом лесные боги; их тела были до пояса укрыты водяной пылью.
– Элейн, проснись ради всего святого. Вставай! – Лунед с силой трясла подругу за плечи. – Вставай же, ну! Ронвен зовет тебя уже целый час!
Элейн открыла глаза. Она лежала в собственной кровати, в своей маленькой спальне, которую делила с Лунед. Ее подруга была уже полностью одета; солнце било в окно, и лучи по падали на пол.
– Ну давай же! – Лунед стянула с нее одеяло. – Ты разве забыла, что сегодня едешь кататься на Непобедимом?
Элейн медленно встала. Она все еще не отошла от сна: ее переполнял рев бушующей воды, и ноги ужасно замерзли.
Во сне она видела лица мужчин, женщин, детей – людей, которых она знала целую вечность. Ее заставили испытать ощущения, напоминавшие любовь и смерть, страх и кровь.
Перед ее глазами быстро менялись картины: смех и слезы; раскаты грома и удары молнии на фоне черного неба.
Как она попала домой? Элейн не помнила, как это было. Девочка высоко подняла руки и аккуратно стала убирать спутанные волосы с шеи; голова ее раскалывалась от боли.
Она стояла обнаженная перед открытым окном и любовалась вершинами Маес-и-Гаэр, на которых хорошо просматривались заросли папоротника под утренним солнышком, когда появилась Ронвен с зеленой льняной материей в руках.
– Элейн, что вы делаете? Вы хотите простудиться и умереть? – воскликнула женщина, испугавшись при виде того, что принцесса стояла голая. – Вот. Швеи сидели целую ночь, чтобы сшить вам это новое платье.
Платье очень помогло ей скоротать время, пока Элейн отсутствовала, помогло успокоить совесть Ронвен; за шитьем она вспомнила, как ужасно выглядела Элейн за день до этого перед своей матерью – запущенность была видна во всем.
Нежно потрепав девочку по голове, Ронвен надела на нее новое платье, аккуратно расправила юбки и
