– Не лезь в чужие дела. Это, наверное, дихлофос. Я сегодня утром нашел у себя под столом таракана.
– Ни за что не поверю. Здесь даже искусственным цветам нечем дышать, не то что милому здоровенькому тараканчику. Она прелесть. Кто такая?
– Просто девушка, с которой я на днях познакомился.
– Великолепно. У тебя с ней серьезно?
Дафна была с ним как сестра, за это он ее любил.
– Еще нет. А может, и не будет. Она из тех великих эмансипанток, вроде моей бывшей жены, помешана на карьере, свободе и не хочет никаких привязанностей.
Он впервые сказал о Саре «бывшая жена», что само по себе было шагом в правильном направлении.
– С ней могут быть проблемы. Что ж, развлекайся, пока она тебе не разбила сердце.
– Что и собираюсь делать.
– С чем тебя и поздравляю.
– Спасибо. А теперь ты не будешь возражать, если мы займемся работой, или предпочитаешь роль консультанта по любовным делам?
– Не будь таким обидчивым!
Но в тот вечер они с Дафной все-таки отменили совместный ужин и допоздна работали.
Вернувшись домой, Олли позвонил Меган. Ее не было, сработал автоответчик. Оливер оставил ей информацию, что подтверждает договоренность относительно ужина.
Назавтра Меган явилась ровно в восемь вечера, вся обвешанная покупками, которые они вместе на кухне распаковали.
– Неплохая квартира, – вежливо заметила Меган, хотя ни в какое сравнение с ее жильем это не шло. Явно чувствовалось, что помещение снимается и лишено индивидуальности. Только в своих комнатах дети позаботились об уюте, остальным Олли не занимался, а в связи с отъездом Агги не было даже цветов. Олли подумал о них слишком поздно, когда уже был дома и открывал бутылку вина к ужину.
– Как прошел день?
– Неплохо. А твой?
Вид у Меган был непринужденный и радостный. На ней были белая шелковая юбка с разрезом почти до бедра и бирюзового цвета блузка, с которой ее медового оттенка загар казался еще темнее.
Ели они за кухонным столом. Олли рассказал Меган, что делал весь день, приятно было с кем-то поделиться впечатлениями.
– Тебе, наверное, одиноко здесь без детей?
Олли улыбнулся, не зная, понимать ли это как приглашение поехать снова к ней.
– Да, без них как-то слишком тихо. Но я почти все вечера допоздна работаю.
Его вдруг посетило предчувствие, что больше так продолжаться не будет.
Говорили о всякой ерунде: о поло, бейсболе, опять о ее родителях, о том, как ей несимпатичны англичане. Меган подозревала, что повинен в этом тот тип, из-за которого ее сестра покончила с собой. Обо всем она имела свое мнение. Когда Меган помогала ему убирать со стола, Олли снова обратил внимание на разрез ее юбки и ощутил невероятно сильное влечение.
Потом они сели в гостиной, пили вино, разговаривали, и вдруг, не понимая, как это случилось, Оливер обнаружил, что целует ее. При этом они лежали на диване и он отчаянно желал близости с ней. Юбка у Меган поднялась к талии, , бедра были обнажены, и когда Олли скользнул ладонью по атласу ее тела, то понял, что под юбкой у нее не было ничего. Он буквально застонал от бешеной страсти. Его пальцы нашли то, чего искали, а она при этом тихонько замурлыкала. Годы куда-то улетучились, Олли снова почувствовал себя молодым. Молодым, влюбленным и охваченным страстью. Он снял с Меган блузку, от юбки она сама избавилась каким-то магическим движением и теперь лежала вся в его власти, обнаженная и прекрасная. У Оливера от этого великолепного зрелища перехватило дыхание.
– Господи, Меган... Господи... – вырвалось у него.
Тогда и она со знанием дела, отпуская шуточки и колкости, поснимала с него одежду, а потом они на диване стали заниматься любовью, причем Олли никогда прежде не приходилось переживать ничего подобного. Она делала с ним то, о чем он даже не решался мечтать, и наполнила его столь мощным желанием, что он взял ее силой и ворвался в нее как ураган. Потом он лежал на ней и чувствовал, как дрожит ее тело. Постепенно оно начало извиваться. Оливер не мог поверить, что она хочет еще, но Меган снова привлекла его руки к себе, после чего уложила его голову себе между ног, и он языком ласкал те места, которые ей хотелось. Меган стонала, кричала, содрогалась, и он опять вошел в нее. Так они предавались любви на протяжении многих часов, снова и снова. Она стащила его на пол. Потом Олли отвел ее к себе в спальню. В конце концов они, изнуренные, просто лежали рядом. Но Меган засмеялась своим глубоким, горловым смехом и вновь потянула Оливера к себе. Тот застонал:
– Бог мой, сударыня, вы хотите меня прикончить?
– Но какая это будет прекрасная смерть!
Оба рассмеялись. Чуть позже Меган приготовила ему ванну, и любовные ласки продолжались там. Для обоих это была незабываемая ночь. Когда взошло солнце, они, счастливые, плескались в воде. Прежде Олли не знал женщины подобно этой. Меган была полна страсти и такой же страстью наполняла его. Он никогда не думал, что способен на такие подвиги, которые, однако, ему очень понравилось совершать.
– Ты представляешь, мы занимались любовью десять часов кряду? Сейчас семь утра.
Олли был изумлен этим достижением. Изумлен, но и обрадован, доволен собой и Меган. Любовь с Сарой
