взглянув на нее.
– Вам повезло, что вы не ехали по главному шоссе на скорости. Она что, так ни с того ни с сего?
– Да, просто лязгнуло спереди, вот и все.
Теперь Дафна чувствовала себя лучше, В кабине грузовичка было замечательно тепло. Пальцы у нее согрелись и болели, и она дула на них. Он молча дал ей пару толстых перчаток на овечьем меху, и она не снимала их всю дорогу до дома.
Лишь минут через пять он обратился к ней снова, тем же добрым хрипловатым голосом. Все в нем напоминало суровую силу гор:
– Вы не поранились?
Она покачала головой:
– Нет, просто замерзла. Мне бы пришлось добираться домой пару часов.
Тогда Дафна вспомнила, что надо ему сказать, где она живет.
– Это старый дом Ланкастеров, что ли? – Он, казалось, был удивлен.
– Я не уверена. Мне так кажется. Я сняла его у женщины по фамилии Дорси, но мы с ней не встречались. Я все оформила по почте.
Он кивнул.
– Это ее дочь. Старая миссис Ланкастер умерла в прошлом году. Не думаю, что ее дочь переедет сюда в ближайшие двадцать лет. Она живет в Бостоне. Замужем за каким-то юристом.
Это было так провинциально – подробности, которые всем известны. Дафна невольно улыбнулась, вспомнив свой страх быть подвергнутой нападению. Все, что хотел сделать этот мужчина, рассказать ей местную сплетню.
– Вы тоже из Бостона?
– Нет, из Нью-Йорка.
– Отдохнуть приехали?
Это была ни к чему не обязывающая болтовня попутчиков, но Дафна тихо вздохнула. Ей не хотелось ему рассказывать, и водитель моментально это понял. Он поднял вверх руку, виновато улыбнулся и опять перевел взгляд на дорогу.
– Извините. Можете не отвечать. Я здесь уже столько лет, что забыл, как себя надо вести. Все в городе задают такие вопросы, но ведь это не мое дело, зачем вы приехали. Извините, что спросил.
С его стороны это было так мило, что она улыбнулась в ответ.
– Ничего, Я сюда приехала, чтобы быть поближе к сыну. Я только что отдала его в... Говардскую школу. – Она уже хотела сказать: «в школу для глухих», но эти слова застряли у нее в горле, и она не смогла их произнести. Водитель обернулся к ней. Он и так знал, что такое Говардская школа. Это знали все в городе. Тут не было ни позора, ни секрета.
– Сколько лет вашему сыну? Или я опять слишком любопытен?
– Нет-нет. Ему четыре.
Он нахмурился и посмотрел на нее с пониманием:
– Вам, наверное, чертовски тяжело оставлять его. Он очень маленький.
Странное дело, но ей вдруг самой захотелось задать ему вопросы. Как его зовут? Есть ли у него дети? Они вдруг стали случайными попутчиками на темной проселочной дороге.
Но в следующую минуту он остановился у ее дома и выскочил из кабины, чтобы помочь ей выйти. Дафна чуть не забыла вернуть перчатки и улыбнулась, глядя ему в глаза:
– Большое спасибо. Если бы не вы, я бы еще долго добиралась домой.
Теперь уже он улыбнулся, и она заметила юмор в его глазах, которого раньше не было.
– Вы могли сэкономить целую милю, если бы поверили мне с самого начала.
Она покраснела в темноте и засмеялась.
– Извините, – пробормотала она, чувствуя себя словно девочка рядом с этим огромным мужчиной. – Я спряталась за дерево и уже почти вышла, но мне стало стыдно, что я прячусь.
Он улыбнулся ее признанию и проводил до двери.
– Вы, наверное, были правы. Никогда не знаешь, кого встретишь, а в этом городе есть полоумные ребята. Они сейчас везде есть, не только в Нью-Йорке. Ну, я рад, что нашел вас и подвез.
– Я тоже.
Она на мгновение задумалась, не пригласить ли его на чашку кофе, но это показалось ей не совсем подходящим. Было девять вечера, она была одна и, по сути дела, его не знала.
– Сообщите мне, если я смогу вам чем-то помочь, пока вы здесь. – Он протянул ей свою крепкую руку. – Меня зовут Джон Фоулер.
– А меня Дафна Филдс.
– Рад с вами познакомиться.
Она открыла дверь ключом, а он помахал ей, когда шел обратно к своему грузовику, и в следующую минуту уехал, а Дафна стояла в пустом доме, жалея, что не пригласила его. В конце концов, с ним можно
