сзади.
— Боже мой…
Почувствовав дрожь в коленях, Мерфи осел на пульт лейтенанта. Он с трудом заставил себя сделать глубокий вдох. На какое-то мгновение Заку показалось, что он сейчас потеряет сознание. Повсюду что-то кричали друг другу офицеры ВВС, а Дорис и Эверет крепко сжимали друг друга в объятиях. Он обернулся и уловил выражение на лице генерала Леклида. Оно было до отвращения самодовольным, и Мерфи почти не сомневался в том, что, когда он сделает окончательный доклад, генерал обязательно припишет себе большую часть успеха «Голубой тарелки».
Внезапно ему больше всего на свете захотелось глотнуть свежего воздуха.
— Сохрани данные, — сказал Зак Эверету, — и передай управление на вышку для проведения стадии обратного хода.
Затем, бормоча извинения, Мерфи схватил парку и начал пробиваться сквозь толпу. Его позвал Леклид, но Зак притворился, что не слышит, и направился к двери.
После духоты в аппаратной прохладный воздух пустыни принес ему облегчение. Ветер стих, и Мерфи достал из кармана кепку «Метc» и надел ее. У края взлетно-посадочной полосы, ожидая дистанционно управляемой посадки «Герберта», собрался наземный обслуживающий экипаж. Зак надеялся, что ему повезет и он сможет лично осмотреть беспилотный аппарат, прежде чем его увезут в один из ангаров. Теперь, когда ВВС знали секрет временного перехода, весь персонал, занятый в «Голубой тарелке» — или по крайней мере все гражданские научно-исследовательские и опытно-конструкторские сотрудники, — будет уволен. «Герберт» только что стал достоянием военных.
Теперь он понимал, что, должно быть, чувствовал Дж. Роберт Оппенгеймер…
Да и черт с ним. Засунув руки в карманы куртки, Мерфи медленно зашагал в сторону полосы. Возможно, это даже к лучшему. Он никогда не рассчитывал, что «Голубая тарелка» займет треть его жизни. Все, что он хотел сделать, это понять, как кто-то с пригоршней старинных монет и списком пассажиров «Гинденбурга» смог оказаться в 1998 году.
— Итак, теперь ты знаешь, — пробормотал он под нос. — Доволен?
Ну, по крайней мере он получает военную пенсию. Он все выплатил по закладной, и ему уже нравилось жить в Новой Англии. Может быть, он сможет чаще видеться со Стивеном и посмотрит с ним еще несколько матчей…
Вдруг все вокруг посветлело, словно первые проблески рассвета прорывались на секретную взлетную полосу.
Когда это случилось, Мерфи смотрел в землю. Он увидел, как его собственная тень начинает вытягиваться вперед, словно в ночном небе резко включился огромный прожектор. Затем он услышал, как за его спиной закричал какой-то человек…
— Эй, что за?..
— Черт возьми, это же!..
— Ядерная бомба!
Мерфи вскочил и поднял голову к небу. На какое-то мгновение он тоже поверил, что над пустыней взорвалась ядерная бомба. Он инстинктивно прикрыл глаза руками, однако не последовало ни звука, ни толчка, лишь дьявольски яркий ослепительный свет вылился из высокого ночного неба, как будто далеко в космосе извергалась миниатюрная сверхновая звезда.
— О Господи! — раздался чей-то крик. — Посмотрите на Луну!
Опустив руки, Мерфи изумленно смотрел в небо. Источник света исходил оттуда, где всего несколько минут назад находилась Луна…
Он все еще глазел на раскаленный добела шар в темном небе, когда что-то мелькнуло прямо перед ним.
Сначала Мерфи подумал, что это дальний свет фар стоящего неподалеку грузовика. Он не мог оторвать глаз от неба и поэтому не обратил на свечение никакого внимания. Но сияние становилось ярче и ярче, затмевая даже космическую катастрофу, и внезапно он осознал, что находящийся поблизости человек, крича от ужаса, показывает в его направлении…
Мерфи повернулся и понял, что стоит на краю светящегося шара, который материализовался прямо позади него. В самом центре мистического света находилась фигура, чем-то похожая на человека, если бы не пара широких крыльев, поднимавшихся над головой.
Заслоняясь руками от слепящего света, Мерфи отступил назад, но не успел даже подумать о том, чтобы убежать. Ореол растянулся и окутал его, фигура внутри ядра приблизилась…
Когтистые лапы, схватившие его за руки, принадлежали не человеку.
— Так вы говорите, что видели его? — спросила Леа. — Я имею в виду ангела… Вы видели его вблизи?
— Только секунду. — Не отрывая взгляда от остатков костра, словно тлеющие угли помогали оживить воспоминания, Мерфи пожал плечами. — Я не совсем помню, что произошло потом, за исключением того, что я отключился. Когда я пришел в себя, то был уже в этом месте. — Он указал на костер. — Думаю, он оставил его, чтобы я не замерз. Не понимаю, почему и каким образом, но я знал, что вы прилетите. Поэтому я просто ждал, пока…
— Расскажите нам об ангеле, — тихо попросила Леа. — Как он выглядит? Мерфи вздрогнул.
— Барышня, это кто угодно, но не ангел. Больше похож на рептилию о двух ногах с лицом из ночных кошмаров. — При этой мысли он нахмурился. — Около семи-восьми футов ростом, с длинным гребнем на спине. У него коричневая кожа, вытянутый костлявый череп и черные глаза. Зловещий вид, но…
Какое-то время Мерфи молчал, затем покачал головой.
— Но они — не зло. По крайней мере именно это он только что сказал. Он говорит, что намеренно скрывает свою внешность, потому что у нас безобразие ассоциируется со злом. И он уверен, что мы посчитаем его отвратительным. — Уголки его губ медленно поползли вверх. — Не могу винить его за подобное объяснение. Мне хватило мельком увидеть того, кто доставил меня сюда. Это самое омерзительное зрелище, которое можно представить.
Солнце уже начинало садиться за западный горизонт долины. Приближались сумерки, и кольца в небе меняли цвет, принимая приглушенные оттенки оранжевого и красного, что отдаленно напоминало краски осенней листвы, когда-то украшавшей Новую Англию в это время года.
— Но эти… то есть этот народ… разве это не они уничтожили Луну? — Фрэнк осторожно выбирал слова, не забывая о том, что кто-то или что-то подслушивает их разговор. — Это привело к гибели планеты и всего живого на ней. Почему же мы не должны считать их злом?
И снова Мерфи закрыл глаза и опустил голову, внимательно прислушиваясь к невидимому источнику звука.
— Он настаивает, что он… то есть они не являются злом, — сбивчиво вымолвил он наконец. — Он говорит о своем народе. Он утверждает, что уничтожение спутника… то есть Луны было вынужденной мерой, чтобы помешать нам еще больше нарушить хронокосмическое равновесие. Если бы они этого не сделали, мы спровоцировали бы возникновение еще большего количества парадоксов, пока…
— И поэтому они истребили пять миллиардов человек? — Мец в гневе вскочил на ноги и швырнул палку в огонь. — Нельзя просто так… я хочу сказать, кто, черт возьми, избрал их богами? Они…
— Ради Христа, замолчите! — Сжав голову руками, Мерфи согнулся, словно что-то причиняло ему физическую боль. — Я не могу… не могу больше!
— Пожалуйста, Василий, сядь. — Леа придвинулась к Мерфи и обняла его.
— Успокойтесь, — прошептала она. — Все хорошо. Не торопитесь, возьмите себя в руки…
Она обменялась с Фрэнком многозначительными взглядами. Девушка, как и он, переживала за психическое состояние ученого. Неудивительно, что он напуган. За последние пару часов его принуждали играть роль телепатического канала связи между ними и… кем бы он ни был. Действительно, глядя на то, как Мерфи, словно напутанный ребенок, положил голову на плечо Леа, Фрэнку стало интересно, как скоро он сорвется.
