– Неужели Линдси рассчитывала, что я поступлю иначе?
– Вряд ли.
– Она объяснила, для чего они ей нужны?
Эмма колебалась.
– Так-так. Вы думаете, что это лучше сохранить в тайне, – мягко произнес Майк. – Впрочем, если вы не хотите о чем-то говорить, то вы и не обязаны. Но все-таки не забывайте – Линдси играет с огнем. Сомневаюсь, чтобы она хорошо разбиралась в том, за что взялась. А я разбираюсь!
Эмма печально улыбнулась.
– Про вас она сказала примерно то же самое.
– Ага, профессиональное соперничество!
Он широко улыбнулся. Ему это шло – он казался моложе и не таким утомленным. Даже весьма красивым – при мерцающем свете камина.
– Правда, это не совсем объясняет, почему вы в полночь стучитесь в мою дверь, разве только пришли рассказать, как у нее дела?
– Сейчас не полночь, Майк. – Эмма посмотрела на часы. – Еще нет и десяти.
Он рассмеялся:
– Считайте, что здесь это полночь. У вас, городских, другое представление о времени. Я же простой провинциал – не забывайте!
– Ладно, простите, что я вас побеспокоила. Настроение у Эммы не улучшилось – наоборот, она почему- то снова рассердилась.
– Если вам не сложно будет вызвать такси, я избавлю вас от своего присутствия.
Осушив стакан, Эмма резко опустила его на столик рядом со стулом и встала.
– Да бросьте вы! Садитесь, не глупите! – Он виновато развел руками. – Простите. Я просто пошутил. Пожалуйста, Эмма, расскажите мне все по порядку – что случилось и почему вы так расстроены. Должна же быть какая-то причина?
Она тяжело опустилась на стул.
– Машина у меня заглохла.
Майк посмотрел на нее в недоумении.
– Так Линдси тут не причем?
– Не совсем... нет! Я испугалась каких-то деревенских парней возле паба Торна. Мне не хотелось проходить мимо них, вот я и отправилась не в ту сторону. Все дальше и дальше... а потом пошел дождь, и вот – вы единственный, кого я здесь знаю. Что тут смешного? – Эмма недовольно посмотрела на него.
Майк действительно смеялся.
– Вот оно как! И за неимением лучшего вы пришли сюда!.. Я рад, что вы по крайней мере сообразили, что можете прийти сюда. А такси вызывать я не собирался. Я сам отвезу вас домой.
Он откинулся на спинку кресла – старое мягкое кожаное кресло, оно, должно быть, простояло в этом доме не одно столетие!
Он помолчал.
– А я-то думал, что вы ищете духовной помощи! Значит, Линдси не сказала и не сделала ничего такого, что бы вас расстроило?
– Да нет...
Эмма старалась не смотреть Майку в глаза. Сказать правду – о том, как Линдси пыталась «завербовать» ее, привлечь на свою сторону в этой колдовской войне? Рассказать ему о своих снах? Желание было велико, но Эмма так и не решилась. Вместо этого она опять стала пристально смотреть на игру огня в камине.
Было еще что-то, еще одна причина, почему ей не хотелось говорить об этом именно ему... Пока Майк улыбался, пока он оставался самим собой, он был весьма приятным человеком, которому можно все рассказать, все доверить; но время от времени в нем появлялось что-то пугающее. Словно между ними стояла чья-то чужая холодная тень.
Эмма вдруг вспомнила свой сон. Нелепая мысль, но почему-то... Майк напоминает ей Мэтью Хопкинса из ее ночного кошмара! Выглядит он совершенно иначе, и ведет себя иначе, и говорит по-другому – но все же внезапно его будто окутывает странная пелена сходства! Как некое вредное испарение... А может, все дело в церковной атмосфере? Неизменная личина праведности... хотя нельзя сказать, что Майк обладает подобной личиной. Никакого покровительственного тона, он не пытается читать ей наставления. Он просто добрый человек – вот и все. Возможно, он просто пытается побороть собственных демонов?..
– Так что вы решили? – Голос его звучал очень ласково, но в то же время твердо.
Она вздрогнула.
– Что решила?
– Похоже, вы совсем запутались в своих внутренних противоречиях.
Она насупилась:
– Вы очень наблюдательны!
– Это тоже часть моей работы. Что бы там Линдси себе ни думала и воображала, у меня и впрямь есть чему поучиться!
