реакции Чарли.
Выйдя из-под навеса и дойдя по палящему солнцу до входа в другую гробницу, она встала в очередь и только тут заметила, что рядом с ней стоит Энди.
– Мне очень жаль, – проговорил он, глядя на нее из-под полей шляпы. – Это был неприятный момент.
– Да нет, Чарли права: эскорт мне не нужен. – Она взглянула через его плечо. – Где она?
– Сидит там, в тени.
Очередь качнулась и продвинулась на несколько шагов ко входу.
– Египтология – не ее хобби. Она чувствует, что на сегодня повидала уже достаточно.
– Понятно. – Анна исподтишка взглянула на него, пытаясь понять, торжествовать ей или пожалеть эту озлобленную рыжеволосую женщину. Энди нравился ей. Его добродушное дружелюбие очень помогло ей, оказавшейся среди стольких чужих людей, не чувствовать себя одинокой. Спутники уже не казались ей чужими. Это ее первый день в Египте, а у нее было впечатление, что она уже давным-давно знает их.
– Привет! – Словно в подтверждение ее мыслей, в воротах перед ними появился Бен. Его лицо раскраснелось от жары, отчего, по контрасту, седые волосы казались ослепительно белыми. Выйдя из коридора на солнце, он нахлобучил шляпу и широко улыбнулся. – Это одна из лучших гробниц, она просто великолепна! Сколько же труда было вложено во все это, сколько народу тут работало! – Его улыбка вдруг несколько потускнела. – Чарли! Ты тоже решила зайти сюда?
Рядом с ними стояла Чарли – с напряженным лицом, со злыми глазами.
– Да, я тоже решила зайти. Глупая толстая Чарли заинтересовалась стариной.
– Стойте! – Рука Энди, словно клещами, сжала запястье Анны в тот самый миг, как она попыталась повернуться, чтобы уйти. Немного испуганная, она нахмурилась.
– Энди, прошу вас…
– Нет. Я пригласил вас посетить эту гробницу вместе со мной и сделал это вполне серьезно, если Чарли тоже хочет пойти, это ее дело. Билет у нее есть – точно такой же, как и у всех нас.
Лицо Чарли побагровело от ярости.
– Да, у меня есть билет, и я тоже пойду.
– Ради Бога. – Улыбка Энди, по крайне мере с виду, была так же любезна, как всегда.
Когда Анна оглянулась, Бена не оказалось рядом. Они углубились в темный коридор. Почти сразу Анна увидела посреди Омара с полудюжиной других пассажиров «Белой цапли», которые предпочли осматривать гробницы в сопровождении гида. Она с облегчением поспешила к ним, однако Энди упорно следовал за ней. Минут через двадцать, пока Омар рассказывал своим подопечным о погребальных камерах, саркофагах, «Книге мертвых» и «Книге врат», рабском труде и древних богах, из которых одни карали, другие вознаграждали египтянина за его земные дела, Анна, пользуясь темнотой, сумела удалиться от Энди и Чарли. К тому моменту, когда группа добралась до зала с колоннами, она уже окончательно потеряла их из виду.
Она уже шла назад, рассматривая великолепную роспись на потолке, когда внезапно кто-то схватил ее за руку.
– Что это за представление вы тут устраиваете? – прошипела Чарли с пылающими гневом глазами. – Вы же едва знакомы с ним! Чего ради вы все это делаете?
Анна с удивлением смотрела на нее.
– Делаю – что? Послушайте, Чарли, вы, видимо, что-то не так поняли, я не делаю ничего, даю вам слово.
– Вы поощряете его!
– Нет. Энди – добрый человек. Он увидел, что я здесь одна, вот он и старается, так сказать, поддержать меня морально. Точно так же, как и Бен. – Она помедлила долю секунды. – И Тоби. И ваша приятельница Серина. Вот и все. Они все очень милые люди, и я благодарна им за их доброту.
Она пошарила глазами вокруг, надеясь, что Энди где-нибудь поблизости, но не увидела его нигде, они с Чарли стояли посреди коридора, ведущего из глубины гробницы к свету, мимо них двигались в обоих направлениях многочисленные разноязыкие посетители. Кто-то слегка толкнул Анну, и она отступила в сторону.
– Мы стоим на самом пути, Чарли. Нам нужно продвигаться вместе с другими.
– Я так и собираюсь сделать. А вы можете проваливать!
Чарли проговорила это так зло, что Анна даже не нашлась, что ответить. Пока она какую-то секунду собиралась с мыслями, Чарли рванулась вперед и сразу же затерялась в целом море медленно движущихся голов и спин. Анна вздрогнула. Это нападение было таким стремительным и таким неожиданно агрессивным, что она просто не знала, что делать. Ее первым порывом было догнать Чарли, поспорить с ней, сказать что-нибудь в свою защиту; однако в то же самое время некая крохотная, праведно возмущенная частичка ее «я» нашептывала ей: не обращай внимания, общайся с Энди, как прежде, и пока ты находишь его привлекательным – а Анна вдруг поняла, что находит его чрезвычайно привлекательным, – пусть Чарли бесится, сколько ей угодно. Но это была лишь очень маленькая частичка ее «я». Все остальное жаждало мира.
3
О, не держи плененной душу мою.
О, не держи под стражей тень мою,
но пусть отворится путь для души моей
и тени моей,
и пусть узрят они Бога на священном троне
Его в День Судный…
Уставшие, покрытые пылью, они вернулись на пароход лишь поздним вечером. Один из членов команды, стоя в дверях холла, вручал каждому благоухающее горячее полотенце, целая стопка которых лежала на окутанном облачком пара металлическом подносе, затем путешественников напоили фруктовым соком и, наконец, раздали ключи от кают. Анна прошла к себе, не пытаясь выяснить где Энди и Чарли, вместе они или порознь. В автобусе она сидела сзади вместе с Джо, весьма благодарная напавшей на него дремоте за возможность не поддерживать разговор. Войдя в каюту, она бросила сумку на кровать и, чувствуя, что еле жива от усталости, начала раздеваться.
Она уже сбросила туфли и стягивала платье, когда вдруг замерла на половине движения. Все ее тело покрылось гусиной кожей. В каюте стало холодно, и на долю секунды Анну охватило чувство, что кто-то, стоящий совсем рядом, наблюдает за ней.
– Глупости. – Она произнесла это вслух, громко, глядя на себя в зеркало. Каюта была совсем маленькая – едва восемь на десять футов. В ванной мог поместиться только один человек. Там никого не могло быть. Анна толкнула ногой, дверь; она распахнулась, однако за ней были только душ, унитаз и вешалка со свежими полотенцами.
