платины опередил все остальные статьи традиционного экспорта Понапе – саго, ваниль, копру.
Откуда, интересно, узнали японцы о платиновых саркофагах? Я перебираю в памяти древние местные сказания, изложенные Ритлингером. В одном из них говорится, что когда-то Матоленим (Нан-Мадол) был центром могущественной, богатой империи. Основные сооружения этой погибшей империи скрыты под водой. Там находится и «Дом мертвых», где якобы в платиновых саркофагах спят вечным сном первые властелины досауделеровской империи.
Вот что рассказывает легенда о затопленной, еще более древней и еще более загадочной части Нан-Мадола. Она привела нас к платиновым саркофагам. Якобы их обнаружили японские ныряльщики. Утверждают, что они вскрывали саркофаги прямо на дне лагуны. Таким образом был стабилизирован платежный баланс Японский империи. Такой санкционированный грабеж могил продолжался (опять же по рассказам) до того момента, когда два японских водолаза, оснащенные самой современной техникой, не вернулись из очередной подводной экспедиции к платиновым саркофагам. Погибли ли они в «Доме мертвых» от недостатка кислорода, или мертвые вожди Нан-Мадола сами поднялись на защиту своего подводного города, об этом рассказы умалчивают. Вскоре после таинственного исчезновения двух водолазов вспыхнула война. Микронезия стала ареной кровопролитных сражений, и никто уже не интересовался платиновыми саркофагами у берегов Нан-Мадола.
Я не раз слышал фантастические истории о затопленной части города, но Нан-Мадол я видел собственными глазами. Перед моим взором до сих пор стоят базальтовые сооружения. Однако никакой платины там не было, поэтому в существование платиновых саркофагов; я поверю лишь тогда, когда сам увижу блеск платины. Даже Г. Ритлингер считал, что «рассказы местных жителей... по всей вероятности, преувеличены», правда, он тут же добавлял: «...однако: находки платины на острове, недра которого никакой платины не содержат, были и остаются весьма реальными...»
Моим спутником по путешествию на Понапе был швейцарский писатель Эрих фон Дёникен. Его интересовали сложные загадки древних культур. То, что он направился именно на Понапе, в Нан-Мадол, – факт сам по себе знаменательный. Однако путь от поисков до открытий, как правило, далек и не скор.
Когда долгими вечерами, сидя в маленькой гостинице «Касехлелиа-Инн», Дёникен и я беседовали о том, как «войти» в прошлое Нан-Мадола, то Эрих постоянно упоминал о колодце, который согласно плану города Macao Хадлея, члена семьи нанмарки Матоленима, расположен в самом центре города. Этот колодец, по представлению Эриха Дёникена, служил входом в туннель, который мог вести в другой, пока что неизвестный Нан-Мадол.
Вскоре Дёникену пришлось покинуть Понапе. Вернулся ли он к туннелю в Нан-Мадоле? Удастся ли ему, мне или другим исследователям, которые окажутся в Нан-Мадоле, обнаружить платиновые, саркофаги или «Дом мертвых», о котором существовали легенды, пересказанные Ритлингером? Не знаю, да и не хочу быть пророком. Ведь у меня и так от неразрешенных вопросов, связанных с Нан-Мадолом, голова идет кругом.
Да, я с радостью предприму сюда новое путешествие. Но сумею рассказать всю правду лишь в том случае, если своими глазами увижу то, что до сих пор скрыто от глаз, когда сам увижу туннели, подводные некрополи, платиновые саркофаги. Пока что я верю лишь в камень. В каменный город, которого я касался в Микронезии. И еще я верю во время, в вечность, которая здесь, в Нан-Мадоле, воздвигла себе памятник.
ОСТРОВА ТРУК
После Нан-Мадола с его мифическими платиновыми саркофагами я отправился на острова Трук. Это третий административный округ подопечной территории Тихоокеанские острова, географический центр Микронезии. Трук находится примерно на одинаковом расстоянии (в двух тысячах километров) от самых восточных атоллов Маршалловых островов и от самого западного из островов Палау.
Чтобы перебраться с Понапе на Моэн (главный из островов Трука), я воспользовался самолетом микронезийских авиалиний. Мы пролетели над горами, которых, к сожалению, не было видно. Трасса авиалинии идет вдоль подводного хребта. В нескольких местах – на Понапе, на Кусаие, а также и здесь, на Труке, его высокие вершины выступают прямо из морских глубин.
После длительного перелета наконец показались острова Трук. Крупномасштабную карту Трука я держал у себя на коленях. Так как видимость была прекрасной, то очертания отдельных гор угадывались легко. На юге Моэн венчает гора Тонахав. Ее высота – триста семьдесят шесть метров. Далее виднеется ступенчатая, пирамидальная гора Толомап. За ней – самая высокая вершина острова Дублон высотой около трехсот пятидесяти четырех метров. Над островом Фефан возвышается пик Чукучап, над сложным, по конфигурации островом Тол – гора Винипот. Острова Уман и Удот холмисты. Собирательное название островам Трук дало слово «джук» или «друк», что означает «гора».
Вид с самолета на архипелаг, на воды лагуны, которые его омывают, и на горы поразителен. Я четыре раза был в Океании, но впервые видел группу так называемых «высоких» островов вулканического происхождения. Горы возвышаются здесь посреди обширной лагуны, окаймленной десятками звеньев кораллового барьера, то есть островов «низких», созданных океаном. Эти «низкие» и «высокие» острова и составляют Трук.
Время и способ образования этой удивительной группы островов ученым установить пока не удалось. Но сейчас меня не интересуют события, происшедшие миллионы лет назад. Из окна самолета я увидел странную картину: в совершенно прозрачной воде лагуны недалеко от побережья острова Дублон лежало какое-то огромное тело. Что это такое? Может быть, микронезийское чудовище? Сосед объяснил мне:
– Это Симеказе-мару.
Что мару – это корабль, я усвоил еще в Японии. Следовательно, в водах лагуны лежал потопленный японский корабль. Мой попутчик уточнил, что не просто корабль, а Симеказе-мару, то есть тяжелый крейсер.
Вскоре я увидел еще один такой же зарывшийся в дно лагуны корабль, затем третий, четвертый, пятый... Пассажиры самолета, жители Трука, смотрели вниз с таким же нескрываемым интересом, как и я, но называли корабли по именам, как бы здороваясь со своими старыми знакомыми. Один за другим «проплывали» под нами мару. Администрация Микронезии знает более чем о сорока военных кораблях, затонувших в водах лагуны Трука. На двадцати из них можно побывать, если, конечно, у вас есть акваланг. Мое же водолазное снаряжение более чем скромное, поэтому останется лишь любоваться на «Симеказе» и остальные крейсеры, подводные лодки, эсминцы и миноносцы, торпедные катера и сторожевики сквозь прозрачные воды моря.
Итак, здесь покоятся стальные гробы, более реальные, чем платиновые саркофаги Понапе. В них – белые скелеты. «Империи» Нан-Мадол, возможно, никогда и не существовало, а вот бесплодные мечты о Японской империи в Тихом океане ржавеют в водах Микронезии, хотя именно острова Трук должны были стать мощнейшим тихоокеанским бастионом Японской империи.
Наш самолет приземлился на острове Моэн, и я сразу же оказался в полной контрастов современной Микронезии. Реактивный лайнер обслуживал полунагой пожилой островитянин, а здание аэропорта – это обыкновенная хижина, возведенная из подручных материалов. На ней, правда, красовалась гордая надпись: «Международный аэропорт Трук».
Из здания «международного аэропорта», крытого пальмовыми листьями, на вездеходе я отправился в двенадцатилетнюю школу – единственное настоящее среднее учебное заведение на всей подопечной территории Тихоокеанские острова, где, как мне объяснили, я буду жить. Мой путь пролегал по северной стороне острова, минуя деревни Тунук и Сапук.
Дорога петляла вдоль берега лагуны. На островах Трук деревни уютно расположёны в прибрежных долинах. На болотах островитяне собирают крупный местный сорт таро. Большой популярностью пользуются здесь плоды хлебного дерева. Жители прибрежных деревень выходят на рыбную ловлю в море. Лодками часто управляют не мужчины, а женщины.
Мы поднимаемся по крутому склону, идиллические деревушки остаются позади. Недалеко от
