– Очень приятно познакомиться, Камерон, – сказала мать, приподнимаясь со стула. – Разрешите предложить вам кофе.
– О нет, благодарю. Я избегаю кофеина.
– Может быть, хотите апельсинового сока?
– Я не ем цитрусовых.
Мать опустилась на стул.
– Не хотите ли воды? – осведомилась я. – У нас тут прелестный маленький источник, бьет прямо из кухонного крана тонкой струйкой, упругой в нужных местах.
– Спасибо, не нужно, – ответила Камерон с натянутой улыбкой. Некоторые люди лишены чувства юмора.
– Ну, – сказал Марк, – приступим.
Мы с Марком и Камерон уселись за стол. Я демонстративно налила себе еще кофе, щедро плеснув в чашку сливок и насыпав сахара, и взяла очередную булочку.
Основные детали нашего разрыва мы с Марком обсудили во время достопамятного обеда в ресторане: несколько минут пощебечем о свадьбе, затем я подниму вопрос о ребенке, и Марк разобьет мне сердце, заявив, что не желает иметь детей и никогда не переменит своего решения. Таким образом, наш брак окажется под вопросом из-за неслыханного эгоизма и полной незрелости Марка. А я насмерть удивлю окружающих смелостью и силой духа, заявив о расторжении помолвки.
– Камерон пока послушает наши идеи, – пояснил Марк. – Ей надо понять, какую свадьбу нам хочется.
– Ну, это просто, – сказала я. – Мы хотим очень скромную церемонию.
– Вот как? – удивился Марк. – Мне казалось, тебе захочется традиционного венчания в церкви.
Да что, они сговорились не допустить такую свадьбу, какую мне хочется?
– Тебе неправильно казалось. Терпеть не могу торжественные хлопоты и шумиху вокруг бракосочетания. Получается, устраиваем праздник не для себя, а для гостей, с единственной целью – поразить их воображение!
– Так принято отмечать событие, когда два человека решили соединить свои судьбы.
– Подобные, события надо обставлять очень просто и очень красиво.
– Алекс! – Мать подалась вперед, глядя на Марка с самым искренним видом. – Попробуйте ее уговорить. Она уперлась в какую-то глупую идею пожениться в парке и…
– В парке? – изумился Марк. – Ты хочешь выйти замуж в парке?
– А что такого? В нескольких кварталах отсюда – прекрасный парк. Разобьем шатровую палатку и…
– Я не хочу жениться в парке!
– Ну, тогда боюсь, у нас проблема.
– Позвольте мне сказать, – начала Камерон.
– Заткнитесь, – отрезала я.
– Саманта! – воскликнула шокированная мать.
– Я не желаю, чтобы женщина, которую я вижу впервые и даже не была предупреждена о ее визите, вмешивалась в сугубо личные дела, касающиеся исключительно меня и моего будущего мужа.
– Я собирался сделать тебе сюрприз, – расстроено сказал Марк, умудрившись и здесь убить двух зайцев: приволочь сюда рыжую агентессу и выставить меня капризной стервой.
– Потому что… я очень тебя люблю, – продолжал Марк с интонацией нежного супруга. – Пусть наша свадьба будет сказочно прекрасной! Мне хочется помпы и торжественности, чтобы ты шла к алтарю прелестной старинной церкви в белом платье и фате, самая прелестная женщина на свете, с которой я проведу остаток дней.
Он снова меня обошел. Я чувствовала – взгляды всех женщин в комнате устремлены на меня, причем у одной или двух из них глаза на мокром месте. Я возненавидела Алекса Грэма. Мне не оставили выхода, кроме как покорно уступить жениху и согласиться на свадебную церемонию в его вкусе. Каждый раз победа остается за Алексом. Он всегда, всегда побеждает, черт бы его побрал!
– Ладно, – буркнула я. – Попробуем договориться.
– Я знал, ты выберешь разумное решение, – сказал Марк, покровительственно похлопав меня по руке, как ребенка. Возможно, за мной и водятся проявления нездоровой ребячливости, но я взрослый человек, у меня есть водительские права! Я оплачиваю квартиру, хожу на работу, голосовала за пятерых президентов, один из которых даже победил, – значит, не вчера родилась.
«Не смей похлопывать меня по руке, засранец!»– едва не завизжала я, однако нечего было и думать о подобных выражениях в присутствии столь блистательного партнера. Зря я согласилась участвовать в «представлении»… Я пошла на это ради Марка, но мне уже не хотелось ни Марка, ни Алекса. Единственное, что мне было нужно, – закончить наш роман, и немедленно, так как я уже не могла дольше выносить снисходительно-отеческое отношение к себе.
– Надеюсь, по поводу воспитания детей у нас не возникнет таких разногласий, – сказала я, в свою очередь, похлопав Марка по руке.
– Об этом еще рано беспокоиться, – нервно сказала мать. – Успеете, когда поженитесь.
Клянусь, в эту минуту мать уже знала, что вот-вот произойдет.
