плакала, могу поручиться.
Девочка, похоже, засомневалась.
– Я храбрая, – заявила она.
– Это правда, – сказал Питер Саре. – Она очень храбрая.
– Покатаешь меня? – спросила малышка, протягивая к нему руки.
– Ладно. – Теперь уже в голосе Редера прозвучало сомнение. – А где твой папа? Я бы тебя как раз к нему подвез.
Брови девочки опустились в нетерпеливом изгибе, а нижняя губка оттопырилась.
– Ну, он сказал, чтобы я пошла поиграла. – В ее голосе ясно прозвучал намек на то, что папе при этом было все равно, увидит он еще когда-нибудь свою дочку или нет.
– А когда это было, малышка? – спросила Сара.
Взгляд, которым девочка наградила Сару, не оставлял никаких сомнений насчет того, что она подумала об этой женщине, столь бесцеремонно вмешивающейся в разговор с предметом ее обожания.
Впрочем, отдаляющаяся перспектива покататься оставляла этому обожанию все более шаткий фундамент. Ребенок так красноречиво пожал плечами, что оба взрослых тут же ясно припомнили, какое представление о времени имели в пятилетнем возрасте они сами.
– Ну ладно, – сказал Редер, садясь на корточки. – Прыгай на борт, и мы пойдем твоего папу поищем.
– Ур-ра! – Обежав вокруг Питера, девочка взяла его шею в свой патентованный удушающий захват. – Н-но, лошадка!
– Не так крепко, – прохрипел Питер, слегка ослабляя захват. – Дай лошадке немного воздуха.
Оставляя у себя в кильватере ободряющие возгласы и улыбки, они поскакали к участку раненых.
Впрочем, оказавшись в его границах, Питер перешел на шаг и шикнул на полную энтузиазма девочку у себя на закорках.
– Деми! Где же ты была, деточка? – Ее отец подошел к юной наезднице и снял ее у Питера со спины.
– Привет, папа, – как ни в чем не бывало отозвалась та.
– Спасибо, что ее нашли, – сказал Фарон. – Получается, вы нам уже четвертый раз на помощь приходите? Позвольте, я вас с женой познакомлю, – продолжил он, прежде чем Редер успел ответить.
– Нет-нет, извините, – запротестовала Сара, которая уже увидела Лизу Фарон, на вид предельно больную и измотанную. «В таком состоянии, – подумала она, – никого нельзя принуждать с кем-то знакомиться». -Нам надо срочно с проводниками переговорить, – объяснила она, беря Питера под локоть. – Идем, милый.
Редер обменялся рукопожатием с Фароном, помахал Деми и взял за руку Сару.
Когда они отошли чуть поодаль, Питер уголком рта спросил:
– Что там с проводниками?
Сара ухмыльнулась.
– Просто предлог. Мне показалось, несчастной женщине сейчас не до знакомств.
– Я так и подумал, – сказал Питер. – Но то, чтобы было после «идем», мне особенно понравилось. – Он обнял ее и прижал к себе. – Вообще-то я стараюсь удержаться от того, чтобы снова проводников дергать.
– Да, – со вздохом согласилась Сара. – Проводники сейчас не больше нашего знают. – Они поцеловались. Несколько затянувшийся поцелуй прервал чей-то возглас:
– Это еще что за чертовщина?
Они открыли глаза и никаких перемен не заметили.
– Вы о чем? – через плечо крикнул Редер.
– Я о той белой вспышке, – ответил ему пожилой мужчина. – Вон там. – Он указал на северо- восток.
Питер и Сара переглянулись. На северо-востоке находился космопорт. «Вот те на», – подумал Редер.
– Термоядерная бомба? – предположила Сара, плотно сжимая губы.
– Воздушный разрыв, – согласился Питер, снова поворачиваясь к ней. – Я бы сказал – порядка пяти мегатонн. Нам нужно срочно до базы «Маргарита» добраться. Как можно скорее. – «До' Непобедимого», – мысленно добавил он.
Оглядевшись, Редер заметил каменистый пригорок, взобрался на него и рупором приложил ладони ко рту.
– Внимание! – прокричал он. – Внимание! Всем здоровым военнослужащим собраться здесь! – Затем Редер снова это повторил. Люди стали сбегаться. Лица их были тревожно нахмурены, многие щеголяли синяками и повязками. За военными прибыла и толпа здоровых штатских.
– Я коммандер Редер с ККС «Непобедимый». А это – капитан-лейтенант Джеймс. Нам надо срочно вернуться в Твиллингейт к космопорту.
– А как же мы? – недовольно прогудел один из штатских. – Вы ведь не собираетесь нас здесь бросить? Что будет с ранеными?
– Если по правде, – ответил Питер, – то вам здесь может оказаться куда безопасней, чем в городе. А когда мы прибудем в Твиллингейт, то наверняка сможем выяснить, почему к нам до сих пор не пришла никакая помощь. Кроме того, после нашего ухода вам останется больше воды и продуктов.
– Вы собираетесь пешком отсюда уйти? – спросил один из проводников, и в его голосе прозвучала смесь шока с недоверием.
Редер поморщился. В идеальных условиях им потребовались бы всего сутки хорошего марш-броска до города. Но та местность, по которой они до сих пор путешествовали, хотя и являла собой роскошное зрелище, для пешего похода представлялась довольно паскудной. Одна крупная река, несколько болот, масса расщелин и множество не слишком дружелюбных диких животных.
Коммандер открыл было рот, чтобы заговорить, но затем остановился.
– Слушайте, – сказал он.
Поверх шелестящего ветерка и стрекота насекомых слышался тонкий вой. Определенно механического происхождения, этот вой с каждой секундой становился все громче.
Все стали оглядывать небо и наконец сосредоточились на северо-востоке. Там показалась пара черных точек. С поразительной быстротой точки набухли в две спасательные машины. Эти машины зависли над местом крушения поезда, нашли подходящую площадку для приземления и медленно опустились. Люди бросились поприветствовать спасателей, отмахиваясь от старой листвы и прочего мусора, который при посадке разворошили устаревшие, но достаточно мощные моторы машин.
На борту каждой из машин раскрылась единственная дверца, и оттуда тут же были спущены трапы. Мужчины и женщины в светло-голубой униформе высадились, неся с собой аптечки. На верху одного из трапов встал пожилой мужчина и поднял руку, призывая всех к тишине.
– Ввиду независящих от нас обстоятельств в данный момент мы сможем забрать только тяжело раненных в этой катастрофе, – сказал он.
Собравшаяся толпа расстроенно загудела.
– Каких обстоятельств? – выкрикнула одна из женщин. Толпа одобрительным гулом
сопроводила этот вопрос.
– Все коммуникации нарушены, – сказал им мужчина в голубой униформе. – Всей истории я на самом деле не знаю. Я только знаю, что еще по меньшей мере целые сутки мы сюда вернуться не сможем.
Теперь в гудении толпы послышалась откровенная тревога.
– У нас есть палатки, раскладушки, одеяла, продукты и вода, – продолжил спасатель. – Никакая опасность вам не грозит. И мы будем эвакуировать самых тяжело раненных среди вас. Кроме того, мы оставим здесь часть нашего квалифицированного медицинского персонала. А завтра, я надеюсь, в нашем распоряжении будет больше спасательных машин, которые смогут за вами прибыть.
Редер стоял, скрестив руки на груди, и прислушивался к речи спасателя в окружении собранных им военнослужащих.
– Что ж, – мрачно сказал он затем. – Теперь, люди, все зависит от нас самих. Если мы хотим как можно
