опытный профессионал может многое вытянуть из одного-единственного факта.
— Хорошо. Я позвоню вам завтра, во второй половине дня, только, пожалуйста, предупредите секретаршу, чтобы она меня не держала на линии полчаса. Во-первых, я человек занятой и мое рабочее время оплачивают налогоплательщики, а во-вторых, международные разговоры стоят кучу денег. А вы ведь привыкли считать деньги, не правда ли, господин Швисс?
Глава 17
Старлей нетерпеливо вышагивал возле КПП-30, ожидая своего помощника. Ему срочно нужна была машина, но поторопить помощника по рации он не мог: отлучки с КПП не разрешались, а разговор с помощником по рации непременно услышит дежурный по отделу. Мобильного телефона у помощника не было, поэтому единственное, что оставалось делать начальнику смены, это тихо материться и курить сигарету за сигаретой. Наконец он увидел вдали знакомую «девятку» и, не теряя ни секунды, тут же бросился к телефону.
— Дежурный? Разрешите отлучиться с КПП? Да зуб замучил! Поеду к стоматологу… Постараюсь как можно быстрее. Есть!
Вот теперь все было тип-топ. Он отозвал в сторону сержанта.
— Запомни, твоего земляка тут сегодня не было, он не проезжал, ты его в упор не видел и не слышал, даже во сне. Ты все понял? И про водку забудь, а то погон лишишься!
Старлей помчался в поселок, где жили все, кто работал в Зоне, и начал методично объезжать дворы в поисках серебристой «ауди». Жилых дворов было не очень много, и все он знал наперечет. Машина нашлась очень быстро. Не приближаясь, старлей обошел ее кругом — салон пустой. Теперь нужно показаться стоматологу, а затем звонить о находке.
Поход к стоматологу и пломбирование маленькой дырки в зубе заняли еще полчаса, после чего старлей снова примчался в тот самый двор. «Ауди» стояла на месте.
— Ну вот! Теперь можно и позвонить!
Старлей мысленно прикрепил к погону четвертую звездочку. Да уж… В сыскном деле важно не столько поймать, сколько своевременно доложить! Житейская мудрость…
Дежурный только ахнул, когда старлей доложил взволнованным голосом, что в одном из дворов по улице Кирова он обнаружил серебристую «ауди», обозначенную во вчерашней ориентировке.
— Молодец, старлей! — крикнул он по рации. — Жди, высылаю наряд.
«Уазик» с нарядом из четырех человек примчался незамедлительно. Старший наряда, капитан милиции, выскочил из запыленного «уазика», забыв захлопнуть дверь. Он подбежал к «ауди», подергал закрытые двери и багажник и заявил:
— Будем вскрывать.
— Как? — удивился лейтенант из наряда. — Без понятых? Без ордера?
— Здесь Зона, — жестко обрезал капитан. — Чрезвычайная обстановка — чрезвычайные меры! Нужно срочно найти преступника! Как его… этого… Бойченко! А в машине могут быть предметы, которые выведут на след. Так что лучше не выпендривайся! Я сказал, что будем вскрывать, значит будем! Всю ответственность беру на себя! — Капитану явно нравилось быть крутым.
— Как прикажете, господин капитан.
— Вот это другое дело. Инструмент есть?
— Имеется, — отозвался другой лейтенант, молча ожидавший, чем закончится разговор, и достал из планшетки фомку.
— Запасливый, однако! Ты зачем с собой фомку носишь?
— Да так, на всякий случай.
— Смотри мне… На всякий случай! — передразнил капитан лейтенанта. — Вскрывай багажник.
Лейтенант повернулся к своим товарищам, словно призывая их в свидетели, что он действует не по собственной инициативе, а по приказу начальника, и вогнал фомку в щель между крышкой багажника и кузовом машины.
Сергей неторопливо заехал во двор четырехэтажного дома, построенного буквой «Г», где атомный институт арендовал три квартиры для своих сотрудников. Квартиры располагались в коротком крыле на втором этаже.
Сергей задержался на секунду у подъезда, вспоминая, в какой квартире жил Василич. После первого звонка никто не открыл.
Испугавшись, что все квартиры могут оказаться пустыми, Сергей стал звонить во все двери по очереди. После третьего круга за одной дверью послышался шорох, потом то ли всхрап, то ли всхлип и, наконец, скрежет поворачивающегося в замке ключа. Когда дверь приоткрылась, из полумрака тускло освещенного коридора на Сергея уставились мутные, с красными прожилками глаза Василича.
— О, — невнятно пробормотал он, — явление… Действие второе: лиц нету, одни морды… Заходи.
Он отступил в сторону, слегка покачнувшись, и поддернул рукой черные семейные трусы.
— Здоров, Серега… Воистину, не можешь жрать через силу, нечего в гости ходить! Ик… Зараза…
— У-у… Это круто! — Несмотря на серьезность положения, Сергей не мог сдержать улыбки при виде бедственного состояния, в котором находился Василич.
— Еще как… Это мы своего начальника поминали. Как же он так неосторожно? Черт! Попасть под машину во дворе собственного дома! Это же умудриться надо! Ну вот ты, например…
— Василич, он не попадал под машину. Его убили.
— Ик… Что его?.. А ну повтори!
— Убили его, Василич, прямо на моих глазах. Здоровенный, как вагон, джип специально его ждал, честное слово. Сбил и даже не притормозил, наоборот, газу прибавил и смылся.
— За что? Собаки! Погоди… Сейчас пойду умоюсь, а то как неживой, блин… Даже хуже.
— Как это? Что может быть хуже неживого?
— Это отрицательное значение, уразумел? Смерть — ноль, а это минус. Словом, ниже плинтуса… Отвали, дай прийти в себя.
Василич, придерживаясь за стенку, поплелся в сторону ванной. Через несколько секунд оттуда донеслись вскрики и стоны, свидетельствующие о том, что он серьезно занялся своим здоровьем. Из ванной Василич вышел мокрый, весь в крупных каплях воды, но взгляд у него прояснился и стал гораздо осмысленнее.
— Это… Повтори, что ты о номинальном начальнике сказал?
— Убили его, Василии, прямо на моих глазах. Джип смахнул его с дороги, словно крошку со стола. Одни кроссовки остались.
— Мать его… За что же?
— За то, что он поговорил со мной.
Василич в недоумении прищурился.
— А ты что, особый такой?
— Василич, я не знаю, что мне делать. Начальник отдела поплатился жизнью только за то, что я ему кое в чем открылся. Если я и с тобой поделюсь, то и твою жизнь поставлю под угрозу.
— Хм… — Василич задумчиво заехал пятерней в давно не стриженные волосы. — Тогда чего ты сюда приперся?
— Сейчас объясню. Это к делу не относится.
— Знаешь что, — тяжело вздохнул Василич, — рассказывай все. Я им, сволочам, номинального начальника в жизни не прощу! Я с ним почти сорок лет душа в душу… Гады! Давай, говори…
И Сергей рассказал Василичу все, начав с того момента, когда директор пригласил его работать в институт, и закончив своим странным сном, в котором к нему явился Хозяин.
— К тебе Хозяин приходил? Точно? Ты ничего не спутал? Как это было, расскажи подробнее!
