Какое-то время. Потом он разговаривает с Аделе. Слышно, как она смеется. Но постепенно голоса их становятся тише. Уле слышит, как в соседней комнате другие укладываются спать. Но не Аделе. И не этот мужчина со знакомым голосом. А потом он ничего не слышит. Пока его не настигают звуки с улицы. Уле подползает к окну, выглядывает, видит их, видит ее веселое лицо, узнает ее любовное воркование. И он знает, что вот-вот произойдет невозможное: история повторится. Потому что он узнает человека, который пристроился позади Аделе, готовясь овладеть ею. Это он. Это Тони Лейке.
Бьёрн Холм включил обогреватель. Харри откинулся на сиденье:
— Когда другие встают на следующее утро, Тони Лейке уже ушел. Уле делает вид, что ничего не произошло. Потому что сейчас он сильнее, многие годы ненависти закалили его. Он знает, что другие видели Аделе и Тони, что они видели его унижение, точно как в тот раз. Но он спокоен. Он знает, что ему делать. Может быть, ему недоставало именно этого, последнего толчка для свободного падения. Через пару дней его план готов. Он возвращается в Ховассхютту, может быть, его подкидывают туда на снегоходе, и вырывает из гостевой книги страничку с именами. Потому что на этот раз не он, стыдясь, побежит от свидетелей, — это им придется страдать. И Аделе. Но больше всего страдать придется Тони. Ему придется нести весь тот позор, который нес Уле, его имя вываляют в грязи, его жизнь будет разрушена, его покарает тот же несправедливый Бог, который позволяет отрезать язык несчастному влюбленному.
Сигурд Олтман чуть приоткрыл окно, и мягкий свистящий звук наполнил автомобиль.
— Первое, что делает Уле, — это находит себе помещение, штаб-квартиру, где он может работать спокойно, не боясь быть разоблаченным. А что может быть естественнее, чем закрытая фабрика, где ему однажды ночью довелось испытать счастливейший момент в своей жизни? И он начинает поиск жертв и тщательное планирование. Сначала он конечно же должен убить Аделе Ветлесен, потому что она — единственная из всех бывших в ту ночь в Ховассхютте, кто его знает. Может, они там все и называли себя друг другу, но такие знакомства быстро забываются, а страницы в гостевой книге больше нет. И никто ее не скопировал. Точно нельзя закурить, парни?
Ответа не последовало. Харри вздохнул.
— И он договаривается с Аделе о новой встрече. Забирает ее на машине, предварительно обтянув салон пластиковой пленкой. Они едут в место, где им никто не помешает, возможно на фабрику «Кадок». Там он достает большой нож с желтой рукояткой. Он заставляет ее написать открытку под его диктовку и адресовать ее тому, с кем она вместе снимает жилье в Драммене. А потом он ее убивает. Бьёрн?
Бьёрн кашлянул и сбавил скорость:
— Вскрытие показало, что он продырявил ей сонную артерию.
— Он выходит из машины. Фотографирует ее: она сидит на пассажирском сиденье с ножом в горле. Фотография. Подтверждение мести, триумфа. Это первая фотография, которая оказывается на стене его офиса на фабрике «Кадок».
Встречный автомобиль заметался по шоссе, но водитель сумел затормозить и загудел, когда они проезжали мимо.
— Может быть, убить ее было легко. Может быть, нет. Но все равно он знает, что эта жертва — главная. Они успели встретиться не так много раз, но он не знает, много ли она успела нарассказать о нем своим друзьям. Он знает только, что если тело будет найдено, то отвергнутый любовник станет для полиции главным подозреваемым.
И Уле топит тело в месте, которое хорошо знает, где, как ему известно, глубоко, да и люди держатся оттуда подальше. Где в окне маячит брошенная невеста. В озере Люсерен, возле веревочной мастерской. А сам едет в Лейпциг и платит проститутке Юлиане Верни за то, чтобы та взяла открытку, которую написала Аделе, с собой в Руанду, остановилась в гостинице под именем Аделе Ветлесен и отправила открытку оттуда. А еще она должна кое-что купить в Конго и привезти Уле. Орудие убийства. Леопольдово яблоко. Специфическое оружие, выбранное конечно же не случайно: оно укажет на Конго и навлечет подозрения полиции на часто ездящего в Конго Тони Лейке. Когда Юлиана возвращается в Лейпциг, Уле расплачивается с ней. И может быть, именно там, склонившись над дрожащей, заливающейся слезами Юлианой, широко открывающей рот, чтобы принять в него пыточное яблоко, он впервые ощущает удовольствие, садистское упоение, утоление почти сексуального желания, которое он вынашивал в течение долгих лет и питал одинокими мечтами о мести. Потом он топит ее в реке, но труп всплывает, его находят.
Харри перевел дух. Дорога сузилась, появился лес, теперь он стоял по обе стороны дороги.
— В течение следующих недель он убивает Боргни Стем-Мюре и Шарлотту Лолле. В отличие от случая с Аделе он не пытается спрятать трупы, наоборот. Однако полиция не выходит на Тони Лейке, а ведь Уле рассчитывал именно на это. Поэтому он должен продолжать убивать, продолжать давать полицейским улики, давить на них. Он убивает Марит Ульсен, депутата стортинга, и выставляет ее на всеобщее обозрение над бассейном Фрогнербадет. Ну, теперь-то полиция должна увидеть связь между женщинами, найти мужчину с леопольдовым яблоком! Но этого не происходит. И он понимает, что пора вмешаться, помочь, дать шанс. Он следит за домом Тони Лейке на Холменвейен, дожидается, когда тот выходит из дома. И влезает туда через подвал, заходит в гостиную и звонит следующей жертве, Элиасу Скугу, с домашнего телефона Тони на письменном столе. На обратном пути он прихватывает с собой велосипед, чтобы все выглядело как обычное ограбление подвала. А потом едет в Ставангер. На этот момент садист в нем уже расцвел пышным цветом. Он убивает Элиаса, приклеив его к дну ванны и чуть-чуть открыв кран. Эй, вон бензоколонка! Никто перекусить не хочет?
Бьёрн Холм даже не сбросил скорость.
— Ладно. И тут что-то происходит. Уле получает письмо. От шантажиста. Тот знает, что Уле убийца, и требует денег, а не то придет злой дядька полицейский. Первая мысль Уле: видимо, это один из тех, кто был в Ховассхютте, значит, один из двух оставшихся в живых. Иска Пеллер. Или Тони Лейке. Иску Пеллер он тут же вычеркивает. Она австралийка, уехала домой и, кроме того, вряд ли умеет писать по-норвежски. Тони Лейке, какая ирония судьбы! Они не виделись с ним в хижине, но Аделе могла, разумеется, упомянуть Уле, когда заигрывала с Тони. Или же Тони мог увидеть имя Уле в гостевой книге. В любом случае, читая в газетах про эти убийства, одно за другим, Тони должен был в конце концов уловить взаимосвязь. Кроме того, попытка шантажа прекрасно дополняет общую картину: если верить финансовым изданиям, Тони отчаянно нужны деньги для его проекта в Конго. Уле принимает решение. Хотя больше всего ему хотелось бы, чтобы Тони продолжал жить опозоренный, придется прибегнуть к другой мере, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля. Тони должен умереть. Уле следит за ним. Следует за ним в поезде, идущем туда, куда Тони обычно ездит, — в Устаусет. Идет по следам его скутера, которые приводят его к заброшенной туристической хижине, стоящей среди пропастей и расщелин. И там Уле настигает его. И Тони узнает призрак, мальчишку с танцев, у которого он отрезал язык. И разумеется, знает, чего ему ожидать. И Уле мстит. Он пытает Тони. Возможно, чтобы заставить его выдать вероятных сообщников по шантажу. Возможно, просто для собственного удовольствия.
Олтман с силой поднял стекло.
— Холодно, — пояснил он.
— И тут поступает информация, что Иска Пеллер находится в Ховассхютте. Уле понимает, что близится развязка, но при этом чувствует: что-то не так, это ловушка. Он помнит большой снежный карниз, нависший над хижиной, — знающие люди говорили, что это опасно. И он принимает решение. Возможно, он берет с собой Тони в качестве проводника, отправляется в Ховассхютту и взрывает сугроб динамитом. Потом едет на скутере обратно, бросает Тони — живого или мертвого — в пропасть, а следом и скутер. Если труп вдруг когда-нибудь найдут, все будет выглядеть как несчастный случай. Мало ли, человек получил ожоги, поехал за помощью и попал в пропасть.
Деревья по сторонам дороги расступились. Они ехали мимо озера, в воде отражалась луна.
— Уле торжествует, он победил. Он всех обманул, всех оставил с носом. И ему уже нравится сама игра, это чувство, что он режиссер, что все делается по его воле. И вот мастер, который связал восемь отдельных судеб в одну большую драму, решает послать нам прощальный привет. Вернее, мне.
Кучка домов, бензозаправка и торговый центр. Они свернули налево по круговой развязке.
— Уле отрезал у Тони средний палец на левой руке. И у него есть мобильный Лейке. Именно с него он и звонил мне из центра Устаусета. Мой номер нигде не значится, но Тони Лейке внес его в список контактов.
