Жак Клеман последовал за настоятелем в часовню и опустился на колени перед алтарем. Монахи затянули благодарственный псалом, а он, склонившись якобы в молитве, все шептал про себя:
— Где же явь? И где сон?
Глава VIII
МОГИЛА НА ХОЛМЕ МОНМАРТР
Мы оставили шевалье де Пардальяна и молодого герцога Ангулемского в бедной деревенской харчевне. Там они провели часа два, дав отдых лошадям. Потом оба продолжили путь из Шартра в Париж. Карл Ангулемский казался мрачным. Пардальян же, как обычно, выглядел беззаботным.
Их путешествие в Шартр оказалось безрезультатным. Фауста так ничего и не сообщила им о Виолетте. Бедный герцог по-прежнему страдал, доходя временами до отчаяния. Пардальян рассказал Карлу о том, что произошло в соборе, и рассудительно заметил:
— Фауста, похоже, мне не лгала.
Значит, никаких следов юной певицы они не обнаружили. Вот почему столь мрачен был молодой герцог. Он молча ехал рядом с Пардальяном, опустив голову и бросив поводья.
Шевалье ездил в Шартр по двум причинам: во-первых, он хотел разузнать что-нибудь о Виолетте — это ему не удалось; а во-вторых, он решил остановить Гиза, который после смерти Генриха III неминуемо взошел бы на престол Франции. И этот свой замысел шевалье блистательно осуществил: король остался жив, а посрамленный Гиз бежал в Париж.
— Что же вы, сударь, так тяжко вздыхаете? — обратился Пардальян к своему спутнику. — Вспомните-ка, совсем недавно вы сидели в Бастилии, а я болтался в воде, в ловушке у Фаусты. А теперь мы в полном здравии скачем верхом, и нам по плечу любое дело — может, мы даже освободим Виолетту… Что еще нам надо?
— Господи, Пардальян, вы же сами сказали: освободить Виолетту! Но простите, друг мой, я вам докучаю своими постоянными вздохами.
— Мы ее обязательно найдем! Ничего невозможного для нас нет!
— Но нет никаких, совершенно никаких сведений о ней! Куда нам ехать? Где ее искать? На юге, на севере?
— Мы поедем туда, где находится Моревер.
— Моревер! — проворчал Карл. — Говоря о Виолетте, вы постоянно упоминаете его имя. Чем он может нам помочь?
Пардальян поостерегся и не стал рассказывать герцогу Ангулемскому то, что услышал от Моревера в тюремной камере. Карл ничего не знал о странном браке, связавшем Виолетту и этого человека. Следовательно, ничего не было ему известно и о том, что Моревер имеет на юную певицу права… супружеские права.
— Моревер, — сказал шевалье, — это тень герцога де Гиза. Уверен: Гиз замешан в похищении вашей невесты. Но мы не можем напасть на герцога. У себя во дворце он окопался как в крепости и без надежной охраны не выходит. Мы с вами сразу погибнем, а без нас Виолетту спасать будет некому. Девушка окажется в лапах у Гиза.
— Вы правы, Пардальян, я понимаю… но, все-таки, при чем здесь Моревер?
— Мы вернемся в Париж, найдем Моревера и упрячем его в надежное место, подальше от посторонних глаз. А потом все просто: приставляем ему кинжал к горлу и спрашиваем, где Виолетта. Заартачится — пригрозим отправить к праотцам. Ну, как вам мой план?
— Ах, шевалье, я не встречал человека великодушнее и отважнее вас! Ваша шпага разит без промаха, ваши замыслы великолепны и…
— Хватит, хватит, — рассмеялся Пардальян, — учтите: помогая вам, я не забываю и о моих собственных делах. У меня есть свои резоны, так как я мечтаю посчитаться с достойным господином де Моревером.
— Мной движет любовь и только любовь! — с пылом заявил Карл Ангулемский.
— А мной — ненависть! — хладнокровно заметил шевалье де Пардальян.
Карл задумался, а шевалье продолжал:
— Доверьтесь мне, и Моревер от меня не уйдет! У нас с ним старые счеты, и, по-моему, мы вот-вот встретимся.
— Как бы я хотел, чтобы ваше предчувствие не обмануло вас, дорогой друг! — воскликнул герцог. — А где мы остановимся в Париже?
— Там же, где и раньше. Вам что, не понравилось в гостинице «У ворожеи»?
— Понравилось, но, по-моему, там нам останавливаться опасно.
— Монсеньор, — возразил Пардальян, — мне частенько приходилось скрываться, и я пришел к выводу, что нет ничего легче, чем поймать человека, который прячется. Ни Гиз, ни его приспешники и предположить не могут, что мы возвращаемся в Париж. И уж никогда им не придет в голову, что мы осмелимся расположиться в этой гостинице.
— Согласен! Едем к госпоже Югетте!
Неторопливо беседуя, двигались наши герои в сторону Парижа. В столицу они въехали утром и направились прямо к постоялому двору «У ворожеи». Они приехали к полудню; большой зал был заполнен до отказа; Пардальян нашел свободный столик и предложил Карлу сесть.
Госпожа Югетта была на кухне — давала указания служанкам, следила за кастрюлями да поглядывала, как справляется с большим вертелом поваренок. Милая хозяйка гостиницы в последнее время выглядела неважно: побледнела, похудела. Ведь она по-прежнему считала, что шевалье де Пардальян заточен в Бастилии. Она было предприняла отчаянную попытку освободить его, но, к сожалению, ей ничего не удалось сделать. (Позднее мы расскажем читателям, что именно придумала госпожа Югетта. )
Вот и нынче очаровательная хозяйка была печальна. Она, конечно, не оставляла свое заведение без присмотра, продолжала хлопотать сама и командовать слугами, но мысли Югетты были далеко. Она старалась изобрести хоть какой-нибудь способ, чтобы облегчить судьбу узника Бастилии, но ничего не приходило ей в голову. И горькие слезы текли по щекам прекрасной трактирщицы. Она вытирала их уголком фартука и снова пыталась сосредоточиться на кастрюлях и вертелах.
Обеденное время кончилось, и зал постепенно пустел. Посетители понемногу расходились. Обедать в гостиницу обычно приходили офицеры, дворяне и даже школяры, хоть от Сорбонны до гостиницы путь был неблизкий. Итак, большой зал на первом этаже опустел, лишь в углу двое опоздавших к обеду мужчин неторопливо допивали бутылку испанского вина.
Югетта вышла в зал, чтобы окинуть его хозяйским глазом и понять, все ли в порядке — ведь прислуге предстояло убрать посуду в шкафы, расставить табуреты вдоль стен, протереть столешницы. И вдруг она увидела шевалье де Пардальяна, который нежно улыбался ей из-за дальнего стола. Югетта застыла на месте, не веря и надеясь одновременно. А шевалье встал, шагнул навстречу хозяйке и взял ее руки в свои:
— Ах, сударь!.. — еле слышно пролепетала Югетта. — Не может быть… это сон…
— Надеюсь, я смогу убедить вас, что я вам не приснился, — ответил шевалье и расцеловал красавицу- хозяйку в обе щеки.
Югетта попыталась улыбнуться.
— Ах, сударь! — все повторяла и повторяла она. — Вы здесь… вы свободны… Но как вам удалось выбраться из Бастилии?
— Да очень просто, милая хозяйка, через парадный вход!
— Господин де Бюсси-Леклерк вас помиловал?
— Что вы, Югетта! Скорей я его помиловал. Главное — я свободен! Но, должен вам сказать, многие достойные господа спят и видят, как бы затолкать меня обратно в тюрьму. Поэтому, дорогая Югетта, не стоит сообщать всему кварталу о нашем чудесном спасении.
— Боже мой! Вас, как всегда, преследуют…
— Я в этом не виноват ни сном, ни духом. Впрочем, любому стоит остерегаться. И к птичке на ветке может подобраться какая-нибудь кошка!
Тут Югетта вспомнила об обязанностях хозяйки:
— Если бы я знала, что вы у нас обедали! А то вам подали первые попавшиеся блюда…
— Успокойтесь! — улыбнулся шевалье. — В вашей гостинице любого кормят по-королевски.
