Большинство монастырей стоят необитаемые. Некоторые сожжены и разграблены. А кое-где в руинах поселились бездомные. Вот в такие места лучше вообще не соваться. Как-то тибетские бомжи чуть не сожгли машину, на которой я ехал. Сдуру таксист немного притормозил возле живописных руин, и нас тут же окружила толпа визжащих женщин. Они совали руки в открытые окна, не давали водителю-китайцу развернуть руль, рвали на нем одежду и наглыми пальцами обшаривали мои карманы. Мужчины сидели в сторонке и внимательно за всем этим наблюдали.
Некоторые монастыри сохранились, наоборот, неплохо. Например, Нечунг, в котором когда-то располагалась резиденция Тибетского Оракула.
Ущелье, через которое нужно ехать к Нечунгу, все перегорожено пестрыми гирляндами. Понятно издалека: место не простое, священное. Оракул хранил и защищал тибетскую веру. Если враги вдруг начинали угрожать Стране снегов, он тут же посылал за Далай-ламой. Вдвоем они запирались в верхней комнате и через Оракула с Далай-ламой начинали говорить боги и демоны гор. Оракул впадал в транс, и его устами духи объясняли, откуда ждать удара и как следует защищаться.
Боги Тибета были грозными и почти всемогущими. Но против Народно-Освободительной Армии Китая кишка у них оказалась тонка. Предсказать китайскую оккупацию Оракул не успел. В 1959 году китайцы двинули в Тибет свои танки. Сопротивление было подавлено быстро и решительно. Перед каждым крупным монастырем были развернуты блокпосты. Китайские солдаты жгли на перекрестках костры и открывали огонь без предупреждения.
Четырнадцатый Далай-лама оказался заперт в собственном дворце. Дело шло к тому, что его просто арестуют и сгноят в тюрьме. И что тут оставалось делать? Юноша помнил главную буддийскую истину: Бога нет, так что рассчитывать стоит только на себя. Реально взвесив шансы, он понял, что с родины пора валить. Живое божество в темпе переоделось в солдатскую форму, через окно выбралось на улицу и сбежало. Нашелся Далай-лама только через несколько месяцев в Индии. Полуторатысячелетняя история Тибета была окончена. Точно так же, как окончена сегодня и история всего остального мира.
6
Хотите, я расскажу вам о будущем? Узнать его совсем не сложно. Ведь если раз в полторы тысячи лет все повторяется, то чтобы узнать, о чем именно завтра станут писать газеты, достаточно всего лишь открыть учебник истории на нужной главе.
Ровно за полтора тысячелетия до СССР пал грозный Рим. Ровно за три тысячи лет до этого пали Египет и китайская империя Инь. Сравнивая эти события, можно узнать много интересненького. Например, о том, что совершенно напрасно переживают нынешние экологи. После того как пал Рим, две трети территории Франции скрылись под покровом лесов. Города повсеместно зачахли. И в Китае, и в Египте там, где прежде пахали крестьяне, теперь колыхался ковыль.
Точно то же самое можно видеть сегодня. Когда империи рушатся, для природы каждый раз наступают золотые денечки. На территории бывшего СССР сельское хозяйство умирает... почти совсем умерло. Повернуть сибирские реки вспять в голову никому больше не приходит. Городки и поселки поглощены тайгой, а тоненькие дубки и елочки пробиваются прямо сквозь бетонные полы недостроенных заводов. Думаю, о странной секте «экологов» люди забудут гораздо раньше, чем повзрослеют эти деревца.
Не подумайте только, будто я берусь вас к чему-то призывать. Учить, как можно противостоять ходу истории. Противостоять нечему. Все уже произошло.
ХХ век был последним веком нашей истории. Он начался с Первой мировой, а закончился распадом СССР. В течение этого века погибло все, что было построено на протяжении предыдущих пятнадцати. Пали империи. Получили свободу колонии. Лишились верующих храмы. Сгнило все, что казалось вечным. Были дописаны все книги и картины. Доиграны все симфонии. Что можно изобразить после «Черного квадрата»? Что можно сыграть после пьесы «4 минуты, 33 секунды тишины»?
Каких-то сто лет назад планета была поделена между дюжиной гигантских империй. Каждая из них была громадна и могущественна. Людям казалось, будто эти империи вечны. Однако сегодня их нет. Пали все до единой. Где надменная Австро-Венгрия? Куда подевалась грозная Оттоманская Порта? Когда-то над Британией не заходило солнце – сегодня над крошечным островком, именуемым Британия, солнцу толком и не взойти. Еще я помню эпоху, когда от четырех букв «СССР» иностранцы в ужасе закрывали глаза. Сегодня СССР – всего лишь надпись на модной спортивной одежде.
Европейская цивилизация давно мертва. Да только те, кто сегодня рыдает об этом, не хотят вспоминать, что вообще-то ее история началась с того, что предки европейцев уничтожили Античность – прекраснейшую культуру из всех созданных человечеством. Полторы тысячи лет тому назад на одряхлевший Рим набросились орды дикарей: готов, вандалов, франков и бургундцев. Римляне вздымали руки к небесам и в полный голос рыдали: это апокалипсис. Конец их света уже наступил – вот он! Образованные греки и римляне оплакивали гибель своего мира, но тоже не хотели помнить, что и их мир начался с гибели предыдущего. Ровно за полтора тысячелетия до того, как вандалы разграбили Рим, предки античных народов разграбили дряхлые центры предыдущего мира – древней Микенской культуры.
Но и это не все. Те, кого похоронили римляне и греки, тоже ведь появились не на пустом месте. Было время, когда они тоже кого-то грабили и хоронили. Просто произошло это настолько давно, что мы почти ничего об этом не знаем. Что ж: сегодня можно утешать себя тем, что по крайней мере апокалипсис нашего собственного мира будет известен будущим историкам все-таки неплохо.
7
Тибет – единственное место на планете, куда так и не смог дотянуться роуминг моего мобильного оператора. Может, хоть данный факт даст вам представление о том, что это за дыра.
На третий день в Лхасе я понял, что слать smsки в Петербург бессмысленно, они все равно не доходят. Проще будет сходить на почту и позвонить. Я дошагал до монастыря Рамоче, а там на перекрестке здоровенный пьяный тибетец качнулся, сделал вид, будто сейчас упадет, и изящно запустил руку в карман моей куртки. Я успел почувствовать запах его толстого грязного тела. В кармане не было ничего ценного. Но я все равно схватил его за волосы, прижал к стене и второй рукой ударил в нос. Все получилось машинально: я просто не ожидал, что кто-то столь нагло попытается меня обворовать.
Тибетец пронзительно завопил. По верхней губе у него стекала тоненькая струйка крови. Если я и разбил ему нос, то не сильно. Но орал он так, будто я только что ампутировал ему ногу. Вокруг сразу образовалась плотная толпа. Мужчины возмущенно переглядывались: беспредел! Белый негодяй прямо посреди улицы нагло лупит их, тибетского, братка! Вор продолжал верещать и тыкал в меня пальцем. Я не знал, что именно он говорит, но можно было не сомневаться: его интерпретация событий от моей отличалась.
Я все еще держал его за волосы и плечом прижимал к стене. Тибетцы подтягивались поближе. Некоторые начали легонечко хлопать меня по спине и прихватывать за руки. На боку у каждого из них висел здоровенный нож. Я пытался вывернуться так, чтобы не вставать к ним спиной, и по-русски повторял: еще шаг, и им не поздоровится... еще шаг, и... хотя было ясно: стоит мне ударить хоть одного из ребят, и вряд ли я вообще уйду с этого перекрестка. Ситуация была глупее не придумаешь: я ведь всего-навсего шел позвонить.
Кончилось тем, что растрепанный, в разорванной куртке, но все-таки живой я выбрался-таки из толпы. Карманник со своим разбитым носом давно бежал. Я поднял с земли свою кепку. Она была пыльная и мятая. Когда толпа совсем рассосалась, ко мне подошла европейская девица. Она качала белобрысой головой и говорила, что все видела. Инцидент, конечно, дико неприятный. Я полез за сигаретами и почувствовал, как дрожат мои пальцы.
Вместе с девицей мы зашли в ближайшее кафе. Она все спрашивала, как я, и что-то говорила, но я почти не понимал и только прикуривал все новые сигареты. Успокоиться удалось не скоро. Хотя через полчасика все-таки удалось. Девица рассказывала, что приехала из Бельгии. В Лхасе у нее бизнес: вместе с младшей сестрой и ее мужем они возят туристов к Эвересту. Четыре дня в одну сторону, сто двадцать долларов с человека, еда и снаряжение оплачиваются отдельно. Есть туры и поближе. Например, она может свозить группу в знаменитый монастырь Самье.
Я спросил, чем он знаменит. Бельгийка ответила, что в общем-то ничем. Просто монастырь.
– Давно вы здесь?
– Четвертый год.
– Не надоело?
